Это моя собака (Пять повестей для детей)
Шрифт:
Есть такая организация - Управление виз при Главной милиции города. Это управление находитсяпри милиции, я уверен, потому что именно милиция должна помогать гражданам обновленной России добиваться всего того, чего бы те ни захотели. В рамках закона, конечно.
Туда-то и отправился Пал Палыч с тем, чтобы взять там анкету, потом ее заполнить, отнести назад и там уже на основании приглашения Трех Лепестков Черной Розы получить для Вити заграничный паспорт.
Я был почему-то уверен, что паспорт Вите не дадут: сказались долгие разговоры мамы Маши с соседями,
Но каково же было мое удивление, когда Витя все-таки получил паспорт, и в нем было написано, что он едет в Италию, правда, с оговоркой - "в сопровождении".
Сопровождение это дядя Сережа, друг нашего папы, между прочим профессор географии, который как раз и собирался туда в командировку, и мы примкнули к нему. Не знаю, как дядя Сережа, а мы с Витей был очень рады. В каждом путешествии необходим свой Жак Паганель.
Теперь осталось только немного - найти спрятанные где-то у мамы Маши мои документы, потому что вдругбез них потеряюсь за границей или меня остановят на таможне, как же тогда быть?
Но все, как всегда, оказалось гораздо проще: к нам домой пришел ветеринарный врач, осмотрел меня, навсякий случай сделал какой-то укол, от которого я два дня хотелспать, а Мама-Маша озабоченно щупала мой нос. Потом он пришел опять, поставил в паспорт (у меня тоже есть паспорт, но постоянный и с рождения) печать, что я могу ехать куда угодно, получил, словно нечаянно, сто рублей и, самовольно выпив стоявшую наобеденном столе бутылку припасенной Пал Палычемводки, не спрятанной вовремя в холодильник, ушел, а мы с Витей принялись плясать от счастья и носиться по квартире. выражая свою радость не очень корректно, но зато очень бурно.
"Надо же, - гавкали и кричали мы, - мы едем совершенно свободно в удивительную страну, в страну Ромула и Рема, Леонардо и Рафаэля, Венеции и Милана, Фельтринелли и Андреотти, комиссара Катаньи и Верди, Травиаты и Джульетты, Волонтери и Капулетти! " И уже с паспортами мы вместе с нашим папой пошлив кассу брать билеты.
А на улице возле самой кассы встретили дядю Сережу, который вдруг, посмотрев на нас, сказал Пал Палычу:
– Слушай, старик, а почему ты не хочешь наследника отправить теплоходом? Это же интересней.
Я просто взвизгнул, Витя, по-моему, тоже, но молча, и от такой нашей реакции и папе, и дяде Сереже, и Вите, и мне стало совершенно ясно, что мы поплывем на теплоходе.
Я не буду рассказывать о том, как покупали билет дяде Сереже, Вите и мне, что, кому и сколько мы за это дали, скажу только, что неделю мы проходили, пробегали по каким-то очередям, не находя себе места, даже были в Итальянском консульстве, где какой-то болван с именем Пелагалли (в переводе "куриный живодер") чуть было не отказал нам с Витей в визе, но на помощь пришел дядя Сережа. Он назвал синьора Пелагалли "папамолла", послечего тот покраснел и быстро-быстро подписал наши документы.
Что ж, первый урок пошел на пользу. Мы узнали с Витей волшебные слова, с помощью которых можнобудет решать в Италии сложные проблемы.
А здесь наконец проблемы кончились, и мы вздохнули, когда обнаружили себя в поезде, мчащемся в Одессу - оттуда отплывал наш корабль, - посмотрели друг на друга и рассмеялись. Нас даже не огорчило то, что, несмотря наназвание поезда - "Белаяакация", в нем невероятно воняли уборные в обеихсторонах вагона. Наше купе было посередине, и мыоткрыли окна.
Дядя Сережа вышел поговорить с проводником насчет чая, а мы стали вспоминать, как нас провожали Мама-Маша, Пал Палыч и заметно уже подросший Витин младший брат Костя.
– Будь осторожен, Витенька, - говорила Мама-Маша сквозь слезы.
– Что ты, мать, учишь его, он взрослый мужчина, к тому же - "будь осторожен", "будь осторожен", - не насовсем же едет, в гости.
Тут Мама-Маша совсем заплакала, но уже сквозь смех.
– К тому же дети за границей взрослеют быстрее, - добавил подошедший к вагону дядя Сережа, - и Виктор, глядя на них, поучится кое-чему. У них есть чему поучиться.
– Ты, Сереженька, ему всех денег не давай, - сказала Мама-Маша.
– Ну уж нет, получил сполна тот час же по прибытии в порт: быть мужчиной надо учиться не постепенно.
Я утвердительно гавкнул, а поезд дал прощальный гудок.
Потом мы долго махали руками и хвостом и, наконец, уселись в купе. Весь следующий день мы смотрели в окно, где видели мычащих коров, пасущихся овец и кудахтающих кур. Мы покупали на украинских станциях сливы, инжир, кукурузу и дыни, а на редких остановках я бегал под кустики, и мы ехали дальше.
Украина, когда мы проезжали ее, показалась мне удивительно красивой, мягкой и доброй, как лето на даче, а совсем не чужой страной. Пользуясь случаем, мы старались набраться впечатлений.
В ночь накануне прибытия в Одессу мы почти не спали и все представляли себя на теплоходе.
Отчасти это было потому, что в купе не горел свет. Вероятно, победившая демократия в лице Министерства путей сообщения считала, что народ, хотя бы даже ив моем лице, может продолжать находиться в темноте...
А утром...
Наш поезд уже приближался к Одессе, как вдругя увидел море. То есть, увидев его, я даже не понял, что это. Я же его никогда не видел из окна поезда, хотя в прошлом году и плавал по нему в лодке.
Дядя Сережа решил нас немного просветить в географии. Эти взрослые все-таки удивительные люди. Нонадо отдать ему должное. слушать то, что он говорил, было полезно.
На Черном море, оказывается, кроме нашей, стоят такие страны, как Румыния, Болгария, Турция. Площадь моря четыреста двадцать две тысячи квадратных километров, самая большая его глубина не превышает путь больше двух километров. Ничего себе! Попробуй донырни. На западе и северо-западе берега у моря низкие, на востоке и юге к морю вплотную подступают горы, островов у него мало. Водится в нем рыба под названием хамса, ставрида, скумбрия и шпрот. Когда она только появится в магазинах? Хотя я помню ее еще щенком - она была в банках.