Это не ваша дочь
Шрифт:
Сэм подвинул коробку с фотографиями рывком, так, что они разлетелись по полу. Но даже это не умерило его раздражения.
Марсия наклонилась, подняла несколько штук и тут же бегло их просмотрела.
– О, вот эта, в шалашике на дереве, восхитительна. – Она держала в руках снимок, сделанный года два назад. – Вы построили шалаш специально для нее?
– Мы строили вместе, – уточнил Сэм, склоняясь ближе к Марсии, чтобы получше рассмотреть фотографию. – Она всегда так и рвется помогать мне. Посмотрите-ка вот сюда. Видите темное
Марсия также нагнулась пониже, и Сэм почувствовал легкий аромат цветов и дождя.
Внимательно осмотрев пятнышко, о котором он говорил, она подняла глаза на Сэма, и он, растаял. Как приятно вместе с Марсией гордиться Кайлой, радоваться за нее! Его связывает с Марсией любовь к двум девочкам… Но как ни странно, она же их и разъединяет.
Словно прочитав его мысли, Марсия отвернулась и взяла следующее фото.
– Репетиция танца, да?
Сэм горестно охнул и со смехом отмахнулся от снимка.
– Но она же выглядит восхитительно, – запротестовала Марсия. – В этом синем трико, шляпке в бело-красную полоску, с подобранными наверх волосами… А улыбка – ну просто ангельская… Нет, нет, она прелесть.
Сэм перегнулся вперед и забрал фотографию из ее рук.
– В тот вечер она покрыла нашу семью позором.
– Что случилось? Кайла сбилась с ритма? Забыла какое-нибудь па? Держалась скованно? Но нельзя же ее за это порицать, она была тогда совсем еще крошкой.
– Да, здесь ей шесть лет. – Он покачал головой. – Нет, она не сбилась с ритма, не забыла ни одного па и держагтеь более чем непринужденно.
– Так что же произошло?
Сэм вдруг почувствовал нежелание делиться с Марсией своими воспоминаниями. Но тут же спохватился – делись не делись, они все равно останутся при нем.
– Примерно через полгода после смерти Лизы Джордж и Ирен – родители Лизы – пожелали, чтобы Кайла посещала школу танцев. Самой Кайле этого страшно не хотелось. Уже тогда она мечтала только о бейсболе. Но я решил, что Ирен лучше моего знает, что нужно девочке, а что – нет, и записал Кайлу в танцкласс. И она стала его посещать под моим бдительным присмотром, хотя ей иногда удавалось выпросить у меня отгул.
По мере рассказа Сэм воодушевлялся все больше: ему было приятно иметь своим слушателем человека, который смотрит на Кайлу такими же восхищенными, как и он, глазами.
– Пришел день их выступления. Зал был набит родственниками и друзьями артисток, Джордж с Ирен тоже пришли. Ирен и сделала этот снимок еще до начала выступления. Вглядитесь повнимательнее в глаза Кайлы. На кого она больш походит – на ангела или на бесенка? Мы могли бы предчувствовать, что она замышляет каверзу, слишком послушной была она в то утро.
В ожидании забавного рассказа о шалости дочери Марсия невольно заулыбалась.
– Итак, занавес поднимается, на сцене пятеро очаровательных девчушек. Зал взрывается аплодисментами. Затем начинает играть музыка, девочки начинают танцевать, и весьма неплохо, если учесть их возраст, а у Кайлы – количество пропущенных занятий. Кое-кто из них сбивается, забывает сделать то или иное движение. Кое-кто, но не Кайла. Она делает все безукоризненно, словно по вдохновению. Под конец все танцовщицы сдергивают со своих голов шляпки, И Кайла бросает свою в зрительный зал, в точности подражая выступлениям стриптизерок.
– Что-о-о? – У Марсии глаза на лоб полезли, ладонями она зажала рот.
– Она углядела все эти движения в каком-то фильме, и вот, стоя на сцене, начала притопывать, раскачиваться, вилять задом, а затем вытащила шпильки и распустила волосы по плечам. Даже схватилась за бретельку трико, вознамерившись, видно, стащить его с себя но преподавательница успела удержать ее руку.
Марсия расхохоталась.
– Что же было с Ирен?
Сэм завел глаза.
– Ирен возмутилась до глубины души. Чуть было не отреклась от нас обоих. Но больше она никогда не приставала к Кайле с уроками танцев.
Марсия снова пригляделась к фотографии.
– Маленькая негодница! – проговорила она с божанием.
– Ну, вы еще ничего о ней не знаете! – Он наклонился за следующей фотографией, она – тоже, они столкнулись плечами, руки их сплелись.
Точно так же сплелись и их судьбы, подумал Сэм, встретившись взглядом с Марсией.
Он ощушал пальцами ее гладкую теплую кожу. Хотелось погладить всю руку до плеча, затем атлас ее лица, полные розовые и без помады губы.
Она быстро убрала руку, и Сэм как ни в чем не бывало принялся разбирать фотографии.
– Вот, взгляните на эту – сделана на празднике в честь окончания начальной школы.
– А кто эта маленькая черноволосая девочка? – поинтересовалась Марсия, поднимая с пола очередной снимок. Голос ее слегка дрожал – только это выдавало волнение, которое она испытала при соприкосновении их рук. Что еще раз убедило Марсию в том, насколько правильнее держать себя в узде. Может, она ему нравится не меньше, чем он ей, но у нее есть своя шкала ценностей, в которой Сэм занимает далеко не первое место.
– Впечатление такое, что у нее синдром Дауна.
– Точно. Это Мелинда. Родители настояли, чтобы она училась в обычной школе, а ее там подняли на смех. Вы же знаете, какими жестокими бывают дети. Кайла, ей тогда исполнилось восемь, взяла девочку под свою опеку, и больше никто не смел ее дразнить.
Слезы застилали глаза Марсии.
– Она – сама доброта.
– Да, у Кайлы доброе сердце, – согласился Сэм. – Она не выносит, когда кого-нибудь обижают.
– Как мало я знаю о моей дочке, – прошептала Марсия.