Это со мной уже будет
Шрифт:
– Ну что там было ещё? Ты где была накануне и где была потом? Что делала?
– Я так не вспомню. А зачем тебе?
– Знаешь, мне кажется, события повторяются.
– О! Машину, что ли, угнали? – Люба ответила немного игриво.
– Нет, ну вообще во всяких мелочах повторяются. А, может, и машину теперь угонят. Вот я хочу разобраться, мне кажется это или нет.
– Да, – протянула супруга, – ты не зря фантастику в отпуске читал. Чего ты там читал-то?
– Фармера. Да это вообще не про то.
– Я если вспомню чего-то, скажу. Ладно, мне
Митя умылся, включил телевизор и развалился на диванчике. Перебирая каналы, он нашел какой-то старый советский фильм.
– Она считает, я перечитал фантастики, – подумал он и обратил внимание, что нервно отбивает пальцами по телевизионному пульту какую-то дробь. – В отпуске, в отпуске… Так! А когда я был в отпуске? И машину у меня когда угнали?
Митя вскочил, быстрым шагом вошел в гостиную и достал из шкафа коробку, в которой беспорядочной бумажной кучей хранились семейные документы. Важные, такие как свидетельства о рождении, хранились там вперемешку с давно не нужными, такими как инструкция для пылесоса, выброшенного на помойку ещё несколько лет назад. В этой папке Митя нашел копию обращения в милицию по поводу угнанного автомобиля. Документ был датирован 29 августа 2002 года.
– Никогда не думал, что пригодится эта бумажка, – сам себе негромко сказал Митя. – Может, и правда, не надо ничего выкидывать.
Затем он подошел к той стене в коридоре, на которой висели фотографии в рамочках. На одной из них он с Любой стоял на фоне Эйфелевой башни и, кроме изображения сердечка и надписи «Paris», в левом нижнем углу он прочитал дату – 14.07.2002.
– Так, – сказал Митя, глядя на парижскую фотографию. Получалось, что сначала он два раза пропустил поворот в Твери, потом ездил в Париж, потом угнали машину. Сейчас он два раза пропустил поворот, но в отпуске он этим летом уже был, в Испании. Значит, если всё-таки ожидать повторный угон машины, то надо признать, что события не обязательно идут в строгой последовательности друг за другом. Тогда кроме поворотов ничего не остается, и он всё придумал.
Во Франции Митя был с тех пор ещё два раза, но это было гораздо позже и в систему никак не ложилось. В этом году Париж посетил Геннадий Львович, но мало ли куда и когда ездил шеф, думал Митя. Остатки вечера он посвятил бесцельному переключению каналов, отгоняя навязчивые мысли. Потом пошел спать. Спалось плохо, снилась какая-та ерунда, как бывает после выпивки. Часов в семь утра он уже почти не спал, слушая звуки пробуждающегося города. Люба, проснувшись, не завтракая выпорхнула из квартиры, и допросить ее не удалось.
ХХХ
Приехав на работу, Митя поздоровался со своими коллегами. Елена Викторовна Старкова, лет шестидесяти с лишним строгая худая женщина была бухгалтером. Она носила серые платья и аккуратные прически, из украшений на ней всегда было только золото. Впрочем, сегодня ее платье было зеленое.
– Ты
– Нет, я вовремя уехал, не стал ждать.
– А кто ж его повез-то? Он сам не мог.
– Не знаю, – обреченно и без интереса ответил Митя.
– Его друзья, наверное, отвезли, – крикнул из своего кабинета Ярослав Степанович. Подполковник в отставке Ярослав Степанович Зацепин занимал пост начальника административно-хозяйственного отдела и был в нём единственным штатным сотрудником. Электрики, водопроводчики и прочие мастера, требующиеся для обслуживания здания, привлекались им из числа штатных работников соседнего ДЕЗа за нехитрый магарыч. Общаясь с ним лично, всё называли его по имени отчеству, а за глаза – «наш полковник».
Так они и работали, каждый в своем кабинете с всегда открытыми дверями, словно в трехкомнатной квартире-распашонке. Посетители к ним почти не приходили, и за годы работы Митя даже пристрастился к большой и сложной компьютерной игре. В ней он строил большие города, отправлял на войну армии и развивал культуру.
Несколько раз в день к ним заглядывала Алиса. Обладательница великолепной осанки, мастерица макияжа и просто отчаянная модница 28-летняя секретарь шефа. К Геннадию Львовичу посетители вообще не приходили, да и он сам бывал в своем кабинете в лучшем случае 2-3 раза в неделю. Алисе было хронически скучно. Высокая зарплата и подарки шефа позволяли приходить на работу каждый день в разном. Но никто этого не мог оценить. Далеко от своего поста уходить было нельзя, и Алиса заглядывала в соседний отсек, здороваясь со всеми, но подсаживаясь к Мите. Распахнув дверь в коридор, Алиса иногда прислушивалась, не звонит ли телефон у нее на столе.
– Алис, ты в каком году пришла работать? – спросил Митя.
– Так, – запрокинула голову Алиса, что-то прикинув на пальцах, сообщила: – Получается, смотри, я в 2013 развелась летом, страдала до конца года примерно. И 23 февраля я уже у вас тут отмечала, а на тот момент работала что-то неделю или две. Да, помню, Зацепин тут рассказывал про подвиги свои армейские.
– То есть ты с февраля 2014 года работаешь, – сказал Митя и зачем-то записал это в свой ежедневник.
– А зачем тебе? А! Считаешь, сколько мы знакомы? – тон Алисы сделался заигрывающим. Она обернулась на дверь, убедилась, что никто не смотрит и подалась всем телом прямо через стол. Запах духов и губной помады волной накатил на Митю.
Три года назад, когда Алиса только пришла, он не смог устоять, поддался на её женское очарование и с удовольствием флиртовал. Их стремительный служебный роман сам собой закончился через несколько месяцев, а к сегодняшнему времени и вовсе забылся. Сейчас, когда над ним склонилась красиво одетая и приятно пахнущая молодая свободная женщина, и до ее лица оставалось несколько сантиметров, он невозмутимо покрутил локон ее волос на пальце и сказал:
– Хочу вспомнить кое-что.
– О, я многое помню, – не унималась Алиса.