Это вам не хухры-мухры
Шрифт:
Та на меня взглянула, на кушетку положила, рубашку на животе задрала.
– Батюшки! – говорит. – Это от чего же он у тебя такой вздутый?
– От сосисок, – отвечаю сдавленно, а сам гляжу на нее с несчастным видом.
– От двух сосисок такого не бывает, – убежденно говорит медсестра, – они так не расширяются!
И до моего живота дотрагивается.
– Ой! – кричу. – Не давите так сильно! Больно же!
Ну, тут она такая ласковая сделалась. Улыбнулась испуганно. Вокруг пупка пальцем поводила. Предложила:
– Давай, малыш,
И сразу к телефону!
Я как такое услышал, тут же выздоровел.
– Не надо мне никакого доктора! – кричу. – И больницы не надо! Не люблю я больницы!
– Не волнуйся ты так, – успокаивает меня медсестра, а сама телефонный диск накручивает.
Хотел я от нее удрать, да не тут-то было. Она предусмотрительно дверь на замок закрыла.
Вот тогда я по настоящему испугался! Во все горло заревел:
– Не хочу..уу в больницу! Отпусти..ите меня домой… Ик….. к маме!
Пока я орал, да упрашивал, времени прошло немало. Слышу, за дверью кто-то скребется! Доктора приехали!
Медсестра сразу за ключ. Дверь открывать. Меня рукой придерживает, чтобы в щель не ускользнул. Впустила врачей. Вновь закрылась. На меня пальцем показывает. Слова непонятные произносит.
Пошушукались они втроем немного и снова меня на кушетку уложили. Медсестру попросили выйти, рубашку задрали, тоже удивились, присвистнули:
– Чего же ты, голубь, такого съел? Не арбуз ли целиком заглотил? – спрашивают.
– Соси..иски ик …– сквозь слезы проныл я, – на завтрак.
– Так сколько же ты их съел, братец? – не поверили они.
– Д..д..д..двадцать че..че..тыре…. и компоту пь..ять стаканов. В школе на завтрак сегодня давали.
– Врешь! В школе постольку детям не дают, – усомнился доктор.
– А я са.аам в..вв..взял! В..в.всем назло.ооо! Ик!
Тут они рассмеялись и стали меня подробно расспрашивать.
– Ладно, – говорят, – на первый раз мы тебя в больницу не повезем и уколов болючих делать не станем. Ты и сам себя хорошо наказал за плохой поступок!
Справедливость
У меня сегодня хорошее настроение, просто отличное! Во-первых, мне исполнилось целых двенадцать лет и мама с папой надарили мне подарков, во вторых – потому что я стал уже взрослый для старых игрушек и роздал их знакомой малышне запросто так, не меняясь. Мне так понравилось дарить им игрушки что я, попросив у мамы много денег, накупил на них двадцать леденцов на палочке, пять ирисок и три конфеты «Мишка».
– Хочешь конфету? – спросил я первого попавшегося на дороге малыша, но тот, почему-то, заплакав, бросился удирать.
– Берите леденцы, угощаю, – догнал я группу первоклашек
Но те стали подозрительно к ним принюхиваться: – Чем это пахнет!?
– Дерьмом! – с досадой сказал я и, отобрав у них конфету, зашвырнул ее в помойку.
Следующие три угощаемых спросили, не отравленные ли они, а один, сказав спасибо, украдкой выкинул леденец в кусты. Наконец мне попались знакомые ребята, которые с жадными воплями: – Ух ты, какие конфеты! – разобрали у меня почти все угощение. Они лизали леденцы и жевали ириски, когда проходивший мимо малыш тоже потребовал у меня конфету. Я дал ему две и еще один леденец, после чего у меня осталась одна конфета, которую я достал, чтобы съесть. Я уже собирался откусить от нее кусочек, как услышал капризный голос: – А мне!?
Оглянувшись, я увидел высокую женщину, рядом с ней стояла крошечная девочка и требовательно тянула ко мне ручку.
– Больше у меня нету! – сказал я.
– Пойдем детка! – вздохнула женщина, и, глядя на меня, добавила, – Какой жадный мальчик!
Зеваки
– Ха! Зевак у нас пруд пруди, только повод дай! – проговорил Мишка, когда мы с ним остановились у витрины магазина. – Смотри! Вон мужик на нас оглядывается, сейчас прибежит выяснять, почему мы стоим.
– Любопытство страшная сила, видишь, как его тянет! Словно за шиворот, – поддакнул я.
– Если постараться, так здесь целую толпу собрать можно. Спорим?
– Чего спорить, лучше давай попробуем. Вот смеху будет!
И мы попробовали!
Мы специально нашли самую глупую вывеску и начали ее усиленно рассматривать. Я временами широко размахивал руками и тыкал в нее пальцем, изображая крайнее удивление.
Мы выглядели полными идиотами, но бабки клюнули сразу.
Первой затормозила калошами вся увешанная покупками и куда-то торопившаяся ровесница века. Судя по толстым линзам в ее очках, у нее были проблемы со зрением, затем к ней присоединился благообразный старичок, а вскоре, покинув образовавшуюся толпу, мы, радуясь проделке, направились на создание новой.
Спустя полтора часа мы просто устали от положительных эмоций. Зевак в городе оказалось больше, чем мы ожидали.
– Ну и дураки! Это ж надо, – потешался Мишка.
– Им бы только поглазеть, – уродам, – соглашался я.
Так мы и шли. Довольные собой! Шли и хихикали, и думали, какие мы умные, не чета этим зевакам. Шли по незнакомым переулкам достаточно долго и вдруг увидели вдали огромную грозно гудящую толпу.
– Ой! Что это? – взволнованно спросил Мишка, и глаза его загорелись!
– Пойдем посмотрим! – не менее заинтересованный, воскликнул я.
И мы бросились расталкивать локтями тесно стоявших людей.
– Чего там такое? Мне ничего не видно, – пыхтел где-то рядом Мишка.
Вокруг ругались и пищали, а какая-то девица постоянно вопила, что ее придавили к двери.
Мы, сгорая от любопытства, как танки лезли вперед. И неожиданно вырвались на пустое пространство перед витриной.
– А вот и мальчики! – обрадовано проговорил старушечий голос. – Вы тут первыми стояли, расскажите нам, за чем все-таки эта очередь!