Это я удачно попала!
Шрифт:
Вчера мне было не до изучения дома, зато сегодня я уже была более внимательна. В доме оказалось четыре комнаты, одна из которых теперь была моя и находилась в самом конце коридора, рядом с кладовкой. Выйдя из жилой части дома, я обнаружила, что гостиная, где мы вчера сидели, была по левую руку, а по правую обнаружилась кухня. А в кухне – Эниза, которая как раз готовила всем нам завтрак.
– Эни, привет! – поздоровалась я, проходя на кухню и втягивая носом аппетитные запахи.– А что ты готовишь?
– Эли, светлого утра! – улыбнулась
Я кивнула, но спешить обратно в комнату не стала, пройдя до конца коридора, где обнаружила туалет и ванную, а также довольно широкую прихожую со светло-бежевой входной дверью, половину которой заменяло узорчатое стекло. Распахнув дверь, я прямо босиком выбежала на крыльцо, подставила своё лицо солнечным лучам, вдохнула запахи трав и цветов, и счастливо рассмеялась. Хорошо-то как!
Оглянулась на дом. Всё, как я и запомнила: одноэтажный аккуратный коттеджик горчичного цвета с покатой крышей. На подоконниках с наружной стороны стояли поддоны с цветами, и вокруг дома, куда не глянь – цветы, цветы, цветы. Окна большие и широкие, благодаря чему в доме невероятно светло.
Налюбовавшись на домик, который теперь стал и моим тоже, я побежала в ванную – умываться и чистить зубы, а потом вернулась в комнату и переоделась в красный сарафанчик, который в детстве носила Эни. Только он ей был до колен, а мне – почти до пола. Но пока мне не купят новую одежду, и так сойдёт.
За завтраком я с любопытством рассматривала деда, который меланхолично, ложка за ложкой, отправлял в рот творожный десерт. Его белая борода была длиною по грудь и аккуратно подстрижена, морщины были, но сильно не бросались в глаза – как у немолодого, но еще и не старого человека, но вот глаза… глаза были странные, словно затянутые белой дымкой, из-за чего их цвет практически не угадывался. Кажется, светло-карие? Нет, не знаю. Что же с его глазами? И ведь он прекрасно видит, несмотря на эту странную пленку, значит, это не катаракта. Хотя, я же не медик, мало ли как эта болезнь может проявляться. Интересно, болезнь глаз как-то связана с его рассеянностью?
Мысли о том, чтобы обследовать деда и попробовать его подлечить – либо с помощью местной медицины, либо с помощью нашей, земной, у меня появились еще вчера. Всё-таки он не старик, и, если его заболевание поддаётся лечению, то надо хотя бы попытаться. Это здорово может продлить его дни, не говоря уже о том, что сделает жизнь насыщеннее. Понятное дело, что Эни, наверняка, уже пыталась что-то сделать, но она всего лишь шестнадцатилетняя девочка, которая боится, что её лишат единственного близкого человека. Наверняка по этой причине она всячески скрывает болезнь деда от окружающих. Решение не слишком разумное, но что взять с испуганного подростка?
Впрочем, рубить с плеча я тоже не собиралась. Надо бы как-то при первой возможности разузнать о местных болезнях и способах лечения, а там уже и решение принимать. Но прежде всего остального мне предстояло избавиться от улик.
Да, вчера я много думала о том, что делать со своими иномирными вещами, и пришла к выводу, что их надо спрятать. О прогрессорстве придётся забыть – а жаль, такой лёгкий источник дохода был бы. Как я поняла, жили Эни с дедушкой не слишком богато, хотя и не голодали. Надо бы еще уточнить, на что именно они жили и даже сиделку могли себе позволить нанять. Какого-то домашнего хозяйства – кур, свиней или огорода – я не обнаружила. Одни сплошные цветочки, и у соседей, насколько я вчера успела заметить – так же. Далее, Эниза явно не работает – раз уж осенью едет учиться. Дед не работает тем более – раз уж ему сиделка требуется. На что же они живут? На какие-нибудь пособия?
Но с этим разберёмся позже, а пока более важный вопрос – куда деть мои вещи? Костюм из юбки и пиджака, блузка с ремешком, в которой я была вчера, туфли, а также сумка со всем содержимом: документы, кошелёк с наличкой, банковскими и кредитными картами, а также картами скидок, смартфон, печать нашей фирмы и документы, которые я должна была подписать, ручка шариковая синяя, косметичка, расческа и проездной на метро, а также свёрнутые для компактности нижнее белье и колготки.
Любая из этих вещей могла выдать моё иномирное происхождение и ко мне, как минимум, возникнут вопросы. Вчера я постаралась незаметно пронести в свою новую комнату одежду и туфли, но уже сегодня Эни может зайти ко мне и поинтересоваться, чьи это вещи. Конечно, я могу сказать, что это мамины, а я ношу их с собой как память, но тогда моя легенда о случайном попадании в портал, становится сомнительной. Да что там: я сумку-то еле дотащила, а за оставшимися вещами мне пришлось дважды бегать. Тащить всё одновременно я просто физически бы не смогла – и девушка это легко поймёт. Кроме того, я по-прежнему не хотела врать в ответ на прямые вопросы. Не договаривать, умалчивать – да, но откровенно врать моей новой семье не хотелось.
Я не могла оставить при себе даже расческу, поскольку они здесь выглядели совершенно иначе – в виде валика, вроде тех, что у нас используют для покраски, только вместо ворсинок – мягкие зубчики. Эни мне вчера выдала такую, вместе с остальными гигиеническими принадлежностями. Я не знаю, насколько в ходу здесь иномирные вещи, а потому лучше подстраховаться и не оставлять ничего, что может навести на подозрения. Я местная – и точка!
Всё осложнялось тем, что я – ребёнок. Будь я взрослой женщиной, я могла бы найти множество способов спрятать свои вещи – но при этом так, чтобы они были под рукой, если вдруг понадобятся. Арендовала бы сейф, сняла бы камеру хранения. Возможно, в этом мире есть какие-то другие способы что-то спрятать? Пространственный карман, магические хранилища? Увы, ничего об этом я не знала, и из всех способов спрятать вещи, для меня сейчас был доступен только один – закопать. Разумеется, не в нашем саду, а где-нибудь в лесу, чтобы, если уж кто-то нашёл, то к нам никаких претензий предъявить не смог бы.
Приняв решение, я стала действовать. В первую очередь мне нужна лопата, во вторую – нужно найти подходящее место. Но место я уже практически выбрала: вернусь туда, где оказалась вчера, вывалившись из портала. Там неподалёку, с той стороны холма, была рощица. Там и прикопаю. А про лопату решила узнать у деда. Если спрошу у Эни, будут вопросы. А дед в своём состоянии вряд ли проявит интерес к тому, для чего мне понадобился данный инструмент.
Выбрав момент, когда Эни ушла на кухню – мыть посуду, я подобралась поближе к деду Якову и спросила: