Этот большой мир
Шрифт:
Правильный ответ – ниоткуда. Вот и оставалось мне сидеть в углу, чесать за ухом перебравшуюся поближе к хозяину Бритьку, да ностальгировать по безвозвратно, как выяснилось, ушедшей юности…
В номере 412 гостиницы «Звёздная» они провели не больше часа. После ошеломившего Димку вопроса – действительно ли он хочет работать за пределами Земли, в Космосе? – последовали объяснения: да, в новый космический проект набирают сотрудников, причём отбор ведётся по новым, не тем, что использовались раньше, критериям. И да, отборочная комиссия, изучив личное дело студента пятого курса Энергофизического факультета МЭИ (специальность «криофизика и криогенная техника») Ветрова Дмитрия Олеговича сочла его достойным принять участие в проекте. Упомянутый студент Ветров имеет отличные показатели практически по всем предметам – некоторое отставание по английскому языку не так страшно, но в дальнейшем его придётся, разумеется, ликвидировать. На кафедре он на хорошем счету, и даже получил предложение подумать о продолжении обучения в аспирантуре. Кроме того, вышеозначенный Дмитрий Ветров находится в превосходной физической форме, занимается серьёзным видом спорта, требующим от проименованного студента Ветрова преодоления серьёзных физических, и морально-психологических нагрузок, что безусловно подтверждают его товарищи по восхождениям, у которых представители Отборочной Комиссии тоже не поленились навести справки.
– Как там пел артист Владимир Высоцкий в «Вертикали», – усмехнулся «вербовщик»:
– …Если шёл за тобой, как в бой,На вершине стоял хмельной,Значит, как на себя самого,Положись на него…– К тому же – и это в данном случае немаловажно! – продолжил Евгений Петрович, не убирая с лица иронической усмешки, – вышеперечисленный студент не успел ещё обзавестись семьёй. В своём родном Томске, где живут его родители, он бывает нечасто и, насколько известно, не планирует серьёзных перемен в семейном положении. Что, не скрою, могло бы стать определённым препятствием…
«Они и это знают! – промелькнуло у Димки в голове. – Может, таинственная «Отборочная Комиссия в курсе даже, что он расстаться с Галкой за месяц до того, как отправился на практику? А ведь дело тогда шло к свадьбе и только дурацкая случайность… впрочем, сейчас это не имеет значения, поезд ушёл…»
– Всё верно. – твёрдо сказал он. – Не планирую.
– Что ж, тем лучше. – «вербовщик» снова улыбнулся, на этот раз одобрительно, без тени иронии. – Значит, вы нам подходите – во всяком случае, по анкетным данным. А значит, остаётся ещё один вопрос – подходим ли мы вам? Не отвечайте сразу: учтите, что ваша жизнь изменится, возможно, гораздо сильнее, чем у ваших предшественников. Те, в конце концов, в массе своей были офицеры, люди военные, и зачисление в отряд космонавтов означало для них не более, чем перемену места службы и переход на новую технику и иные методы подготовки. К тому же, мало кто из них проработал в космосе больше одного-двух месяцев; вам же, как и прочим участникам нового проекта, придётся провести там годы, любуясь родной планетой только через иллюминаторы. Так что, обдумайте всё хорошенько, а через три дня дадите ответ – здесь, же, в этом самом номере, скажем… – Евгений Петрович взглянул на часы, – в четырнадцать-ноль-ноль. Пропуск для вас будет оставлен на проходной; сюда вы придёте только в том случае, если решите принять наше предложение, и сделает это в одиночку, без сопровождения вашего наставника. Впрочем… – добавил он, – сейчас вам ничто не мешает замучить его за оставшееся время вопросами. Ведь они у вас, как я понимаю, есть?
Димка покосился на Геннадия Борисовича. Тот ободряюще улыбнулся, и молодой человек кивнул. Чего-чего, а вопросов у него хватает.
– И ещё один момент. – добавил «вербовщик». – Я понимаю, соблазн велик, но не стоит рассказывать о полученном предложении вашем товарищам по практике. Особого секрета тут нет, но поверьте, так будет лучше. Это ясно?
– Всё ему ясно. – ответил вместо своего подопечного Геннадий Борисович. – Ну что ж, тогда мы пойдём?
И посторонился, пропуская Димку к двери.
– До сих пор отбор в отряд космонавтов был куда строже. – объяснял Геннадий Борисович. Они неторопливо шли вдоль пыльного бульвара, протянувшегося по проспекту Гагарина, главной улице города. – Брали в первую очередь военных летчиков или авиаинженеров, а гражданские, вроде Пацаева или того же Анохина, если и попадали в отряд, то лишь из профильных КБ и НИИ, как специалисты по тем или иным областям космической техники. Но теперь, со стартом программы «Космический батут» всё меняется, и прежде всего – резко возрастает число тех, кому предстоит работать в космосе, причём подолгу. И это, заметь, относится не только к орбитальным станциям, количество и размеры которых в ближайшее время вырастут скачкообразно – нет, им предстоит осваивать и Луну, став обитателями первого лунного города, который будет заложен уже в этом году.
– А подолгу – это примерно сколько? – осведомился Димка. Вот и «вербовщик обмолвился, что новому поколению покорителей космоса придётся работать там не месяцы, а годы. – Я читал, что постоянное пребывание в невесомости плохо влияет на организм…
– Так и есть. – кивнул инженер. – Но ты наверняка слышал о проектах внеземных станций, где будет искусственная гравитация?
– Это вращающиеся бублики, где тяготение создаётся центробежной силой? Слышал, конечно, про них многие фантасты писали. А у Соколова и Леонова даже картина есть – «На орбитальной станции», там именно такая штука изображена.
– Да, всё верно. – подтвердил Димкин собеседник. – Впервые идею подобного способа создания искусственного тяготения предложил ещё Циолковский, в своей повести «Вне земли». Пока на практике её не проверяли, но разработок было множество – и вот пришло время их реализовать, причём сразу в серьёзных масштабах. Недавно наш Институт Космических Исследований совместно с американским Стэндфордским университетом закончили разработку проекта «Остров-1» – огромного орбитального сооружения диаметром в полкилометра, способного вместить до пятисот человек, которые будут там постоянно жить и работать. И вся эта махина будет вращаться вокруг своей оси со скоростью, позволяющую создать искусственную гравитацию примерно равную земной – за счёт центробежной силы.
– И нам… в смысле, тем, кого вы сейчас набираете, предстоит там работать? – восхитился Димка. – Но ведь такую станцию наверняка придётся строить очень долго, одних ракетных запусков сколько потребуется…
– Это ты верно заметил. – согласился инженер. – Только металлоконструкций в космос придётся вывести не одну тысячу тонн. Но ты забываешь о «космическом батуте». Обычными методами, с помощью ракет-носителей, даже сверхтяжёлого класса, вроде американских «Сатурнов» или нашей Н-1 и Н-2 такая задача не решается и за десять лет – да что там, она вообще не решается, если принять во внимание затраты на одни только запуски! Но наш чудо-бублик позволит справиться с проблемой гораздо быстрее и с куда меньшими затратами. Вам во время экскурсии показывали новый стартовый комплекс – тот, что ещё только строится?
– Нет. – Димка помотал головой. – То есть сказали, что он будет, и даже на карте показали где, но возить туда – не возили.
– Ничего, ещё успеешь посмотреть. Видишь ли, тот комплекс, что вы осматривали, и с которого производились недавние запуски – это, по сути, опытный образец, времянка, вчерашний день. Новый «космический батут», который возводится в десятке километров от старого, рассчитан на куда более серьёзные задачи. Диаметр «горизонта событий» – пятьдесят два метра, масса выводимых объектов до двухсот тонн, а старт с поверхности Земли будет осуществляться без ракетных ускорителей «по минометному», при помощи подрываемых под грузовыми контейнерами пороховых зарядов. Звучит, конечно, диковато, но можешь поверить: методика эта, разработанная для запуска тяжёлых межконтинентальных ракет, уже приспособлена под нужды нового «космического батута», и сомнений в её надёжности нет. Но, самое главное: новый «космический батут» будет забрасывать грузы не на низкую орбиту, а сразу на геостационарную, где не придётся набирать такую высокую скорость – а значит, ракетные двигатели, даже маневровые, контейнеру с грузом не понадобятся. В финальной точке его примут малые корабли, так называемые «космические буксиры» – их сейчас ускоренными темпами разрабатывает одно из наших КБ совместно с французскими конструкторами в рамках «Космической Программы Трёх Держав». Удивительные получаются малыши – кабина в виде сферы из закалённого толстенного стекла, небольшой отсек с движками и запасом топлива, и огромные дистанционно управляемые клешни-манипуляторы, с помощью которых можно будет захватывать и надёжно фиксировать разные предметы. А ещё проектируют такие же буксиры, но поменьше – в них космонавт будет находиться не в кабине, а снаружи, в скафандре, пристёгнутым к ложементу. Я тебе потом покажу эскизы – фантастика, да и только!
Слов не было – перед Димкиным мысленным взором уже мелькали огненные языки, вырывающиеся из маневровых дюз «космического буксира», поворачивался на фоне далёкой – тридцать шесть тысяч километров, не жук чихнул! – Земли гигантский тор строящейся космической станции и лиловые искры сварочных аппаратов мигают на его поверхности… И он сам, конечно, в кресле-ложементе, с прозрачным шлемом скафандра на голове, с руками, лежащими на рычагах управления клешнями-захватами, тянущимися к рифлёной поверхности контейнера, заброшенного с Земли «космическим батутом»…