Этот мир не выдержит меня
Шрифт:
Единственная серьёзная проблема — это непонятный магический пузырь в небе. Я не знал, как он работает и для чего предназначен, но, не будь его, мне бы не составило труда пробраться в замок самому и провести с собой небольшой отряд.
Зачем? Ну, кто знает, как сложатся наши с графом отношения… Вдруг дипломатические методы не сработают, и тогда придётся переходить к силовым способам решения проблемы.
Пока я занимался, рыцарь наконец ушёл, профилактически отругав ветеранов напоследок. Бряцая железом, он «проплыл» мимо меня с надменным выражением лица… Какой милый и приятный человек — так и хочется ткнуть ножом в тонкую шею.
Злость за потраченное на блуждание по замку время всё ещё бурлила где-то внутри, но физическая нагрузка помогла направить эту энергию в мирное русло. Я сдержался, проводив рыцаря самым добрым взглядом, на который только был способен.
После занятий, мышцы гудели от напряжения. Осталось подтянуться с десяток раз и можно идти знакомиться с легионерами.
Настоящий турник во дворе по какому-то недоразумению отсутствовал, поэтому я сперва хотел заменить его ветвью дерева, но потом передумал — ближайшая росла слишком высоко. Тогда мой взгляд упал на груду железа — среди переплетений металлических конструкций легко можно было найти что-нибудь подходящее.
Я подошёл ближе, подпрыгнул, зацепился за арматуру и начал подтягиваться. На выдохе — вверх, на вдохе — вниз. Спустя полминуты ладони и пальцы стали неметь от боли, но я не сдавался: напоследок нужно выложиться по полной. Вверх-вниз.
Уши слегка заложило, однако я всё-таки услышал, как по каменным ступеням тихонько звякнул металл. Кто-то спускался по лестнице в обуви, подбитой гвоздями — похоже, бывшие легионеры сами решили проявить инициативу.
Я спрыгнул с импровизированного турника и сразу присел на корточки, имитируя тяжёлое дыхание.
Пусть приближающиеся ветераны — а по лестнице действительно спускались именно они — думают, что я сильно устал. Кроме того, сидящий человек подсознательно вызывает куда меньше опасений, чем тот, который стоит в полный рост, да и вытащить метательный нож из перевязи на лодыжке мне так будет значительно проще. Не думаю, что у бывших легионеров плохие намерения, но мало ли… Лучше быть готовым ко всему.
— Ой-ёй, а ты, правда, отчаянный! — произнёс с улыбкой красноносый легионер, который помахал мне рукой. — Не наврал Марк насчёт тебя!
Он и пара его товарищей остановились в десяти шагах, а ещё двое пока находились на стене. Слева на поясе у каждого ветерана висел роскошно-украшенный кинжал, а справа — короткий меч в металлических ножнах. Никакого другого оружия видно не было, но если они решат напасть, мне за глаза хватит и этого.
— Ой-ёй! — красноносый легионер хлопнул в ладони и выставил руки перед собой. — Не смотри волком! Мы к тебе с добром пришли, сразу говорю! Не горячись, а то у тебя такой взгляд, словно ты уже нашёл место, где будешь наши мёртвые тела закапывать!
Его спутники засмеялись, но совершенно беззлобно. Пока что в них не было ничего угрожающего.
— Зачем закапывать? — я тоже улыбнулся. — Просто сброшу со стены…
Если легионеры всё-таки нападут, у меня будет неплохой шанс на победу. Пусть они хорошо вооружены и одеты в кольчуги, но на таком расстоянии пара метательных ножей и кинжал Лэйлы гарантировано превратят стоявших передо мной бойцов в покойников. Дальше — дверь и лабиринт переходов, где меня будет уже не поймать… Правда, я пришёл сюда, чтобы получить информацию, а не драться.
— Говорю — отчаянный! — красноносый снова хлопнул в ладоши. — Марк сказал, что тебя Феликсом кличут?
Я кивнул.
— Ой-ёй, а меня все называют Красным… Даже и не знаю почему!
Он заливисто расхохотался, прижав руки к животу. Я не чувствовал фальши в поведении этого странного мужичка, но его глаза — холодные и полумёртвые — прямо говорили, что не стоит считать его глуповатым простачком.
— Ой-ёй! — Красный стёр выступившие от смеха слёзы. — Ты скажи мне, отчаянный… Ты зачем на имущество нашего господина покусился? Ты зачем его живосталь хватаешь, и какие-то непотребства с ней творишь?
Я нахмурился. Что ещё за «живосталь»? Если он имел в виду эту кучу металлического хлама, то ничего живого там не было — железо как железо.
— Из такого металла, — на этот раз Красный обошёлся без «ой-ёй», — наш господин себе слуг делает… Поэтому никто эти палки железные и не трогает — страшно! Ты первый, кто на моей памяти в них вцепился… Вот я и говорю: отчаянный!
Я выпрямился и по-новому посмотрел на груду железа, сумев различить нечто похожее на изломанные конечности. Тонкие насекомоподобные руки и ноги выглядели карикатурно, но от это не менее устрашающе.
— Ой-ёй! Неужто не напугал? — спросил Красный, не дождавшись от меня никакой реакции.
— Да я не из пугливых.
— Знаю! Марк говорил… А чего ты с железяками сделать-то хотел? Мы с братьями сперва решили, что ты их куснуть собираешься!
— Это просто упражнение, чтобы стать сильнее.
— Никогда ничего похожего не видел!
Я пожал плечами, а Красный с прищуром посмотрел на одну арматуру, которая торчала в стороне от нас. Он пару секунд думал о чём-то, а затем быстро подошёл, подпрыгнул и повис на ней — похоже, решил опробовать свои силы.
Подёргавшись четверть минуты как рыба на крючке, Красный кое-как подтянулся два раза, но на большее его не хватило — мужичок спрыгнул и упёр руки в бока, хватая ртом воздух.
— Ты чего, Красный? — спросил один из его спутников. — Парнишка, вон, не меньше дюжины раз туда-сюда сделал!
— Ой-ёй! Сам попробуй! Думаешь, это так просто? — заволновался Красный, а потом обратился ко мне: — Как ты это делаешь??
— Мне проще, у меня нет кольчуги, — ответил я, ухмыльнувшись: — Да и такого роскошного живота тоже.