Этот многоликий мир моды
Шрифт:
Головной прибор: кокошник, окаймляющий гладко причесанные волосы и сзади стянутый бантом широкой ленты, висящей двумя концами как угодно низко. Сарафан с галунами. Рукава прошивные.
Художники ручались, что дородная кормилица в этой форме широкими и вместе стройными массами корпуса поставит в тень кого угодно».
Многие высокопоставленные особы оспаривали лавры кутюрье того времени. Причины, которыми они руководствовались, были самого разного толка. От пустых прихотей до серьезных политических причин. Так, придя к власти, Наполеон объявил войну… английскому текстилю. В 1806 году он писал губернатору Парижа: «Пусть ваши дамы поостерегутся, чтобы я на них не заметил платьев из английских материалов…» И вновь — поражение. Несмотря на запреты и наказания, француженки продолжали
Правда, нет правил без исключений. И прежде всего это касается нововведений великого российского реформатора — Петра I. В специальном царском указе устанавливалось, что боярам, царедворцам, служилым людям, приказным и торговым следует отныне «ходить в венгерском платье, весной же, когда станет от морозов легче, носить саксонские кафтаны».
Замена старинного русского костюма иноземным носила тогда принудительный характер. Ослушников наказывали, разрезая им сверху донизу привычные ферязи и зипуны. Новшества царя, пытавшегося поставить свою державу на уровень наиболее развитых европейских государств, придать ей более цивилизованный, в том числе и в области одежды и манер, вид, пришлись отнюдь не по вкусу родовой знати. Психология бояр не была подготовлена к подобной внезапной трансформации.
Петр I, несомненно, шел на шаг впереди своего времени. Поэтому и введенную им моду знать так и не приняла, хотя и была вынуждена, опасаясь преследований со стороны своенравного самодержца, надевать при выходе в свет европейские костюмы и платья. Лишь с годами, когда общество созрело для такого рода нововведений, подобная одежда завоевала прочное место в гардеробе нашего соотечественника.
Пролетали десятилетия, шли, сменяя друг друга, века, и еще не один самодержец и правительственный сановник, пытавшийся декретами и ордонансами остановить движение моды или направить ее в противоположное историческому развитию русло, терпел сокрушительное поражение.
Развитие моды происходит по объективным законам. И даже самые неожиданные ее «всплески» отнюдь не опровергают эту истину. Отнюдь не запрещать нужно короткие или слишком длинные, на чей-то взгляд, юбки, расклешенные или, наоборот, зауженные брюки, а попытаться внимательно всмотреться в каждое новое предложение моды и увидеть в нем рациональное зерно, наметки и контуры обновления своего внешнего облика.
Бороться с модой, пусть даже чересчур вызывающей, бессмысленно. В самом деле, если каждый из нас вспомнит отношение к очередной новой модной волне, то на память наверняка придут и те, кто безуспешно пытался грудью встать на пути этой «стихии». Пробовали вести борьбу с короткими юбками и длинными, с узкими брюками и широкими, с ботинками-мокасинами и туфлями на платформах. И что же? Заканчивалась такая борьба тем, что вчерашние противники новшеств сами надевали это. Совсем еще недавно казавшаяся экстравагантной, мода выходила на улицы и становилась общепризнанной и привычной.
Одни идут вровень с ней, другие — на шаг позади, третьи — на шаг впереди моды. Этих — третьих — мы называем авангардистами. Кто они такие? Они, как правило, люди ищущие, пытающиеся выглядеть не так, как другие. Мода для них — средство выражения своей индивидуальности.
Речь идет вовсе не о стилягах, не о так называемых «центровых», для которых любая зарубежная тряпка была предметом мечты и целью жизни. Авангардисты — это прежде всего новаторы, люди, на которых модельеры могут как бы опробовать жизненность своих идей и предложений. Чтобы до конца стало понятно, кто они такие, хотелось бы познакомить вас с письмом, которое прислал студент из Кемерова Ю. Титов. Вот что он пишет:
«Оказавшись в студенческой среде, я пришел к выводу, что молодых людей, безразличных к моде, не существует. Эта тема волнует всех без исключения. Другое дело, что не каждому удается быть модным и при этом не изменять чувству меры.
Что же касается меня, то я испытываю, почти болезненное стремление к оригинальности. Время от времени я попадал в число так называемых «авангардистов», встречал косые, насмешливые взгляды и чувствовал: что-то упускаю. В конце концов пришел к выводу — не
И тогда я отбросил журналы в сторону. Сел и придумал для себя свитер. Затем пошел в ателье и заказал его. Всем друзьям моя обновка понравилась. С той поры подбираю только то, что идет именно мне.
Моим сверстникам обидно слышать критические замечания в адрес «авангардистов» моды. Конечно, есть такие люди, для которых стремление идти в ногу с модой превращается в главную цель жизни. Но ведь таких не так уж много. Да и появляются они лишь потому, что наша промышленность пока что не может предложить молодежи широкий выбор современной одежды… Во все времена новое принималось со «скрипом», будь то достижения физики, медицины или любой другой области человеческого познания. Когда-то объявляли «безнравственными» вальс и чарльстон, декольтированные платья и расклешенные брюки (как, впрочем, и брюки-дудочки). Да мало ли примеров! Но если это новое действительно красиво, оно докажет свою жизнеспособность, привьется, станет общепризнанным».
Я специально привел это письмо почти целиком, чтобы продемонстрировать суть мировоззрения «авангардистов». Они люди творческие и поэтому не только перенимают наимоднейшие линии и силуэты, но и, как студент Ю. Титов, сами пытаются выдумывать и творить. Нужно ли с такими бороться? Нет и еще раз нет!
Обывательский подход ко всему новому, в том числе и к моде, к сожалению, еще встречается у нас нередко. Ничем не оправданное желание всех причесать под одну гребенку тревожит и вызывает у многих резко негативную реакцию. Вот что писал об этом известный советский режиссер Н. Акимов: «…Если я претендую на звание культурного человека, я обязан с уважением относиться к чужим вкусам. Не зная этого правила, многие хорошие, в сущности, люди приносят немало обид и огорчений своим согражданам грубыми высказываниями об их вкусах и желанием навязать свои. Если такое заблуждение простительно для людей, стоящих на низких ступенях развития культуры, для диких племен, которым ношение мужчинами штанов кажется абсурдным, то это совершенно непростительно для наших сограждан, видящих подобный абсурд в применении брюк женщинами… Мне не нравится, значит, плохо — вот та порочная идея, на базе которой возникает в нашем обществе струя первобытного дикарства даже в тех случаях, когда так рассуждают люди с учеными степенями».
Конечно, человеку, уважающему себя и окружающих, не может быть безразличен свой внешний вид. И это его неотъемлемое право — выбирать, какую одежду носить, какого стиля придерживаться. Прошли времена, когда комсомольцы устраивали диспуты, можно ли носить галстуки. Переболели мы и другими «детскими» болезнями, когда анафеме предавалось все модное, а стремление одеваться современно ассоциировалось с мещанским образом жизни.
Сейчас, как и раньше, главным критерием оценки человека в нашем обществе являются интеллектуальные и нравственные качества. Но ведь в отношении к одежде, к своему облику, к моде эти качества проявляются особенно ярко и наглядно. Глаз и душа радуются, когда видишь людей, одетых со вкусом, да и общаться с ними намного приятнее, чем с их антиподами.
Вспомним чеховские слова: «В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли». Говоря о воспитании гармонически развитого человека, особенно важно думать о том, как достичь этого единства. Одежда, как и косметика, и прическа, — показатель, причем весьма убедительный, внутренней культуры. Внешний вид многое может сказать о людях — аккуратны они или неряшливы, хороший у них вкус или нет.
Ни для кого не секрет, что большинство наших современников, вопреки упрекам и ворчанию ретроградов, стремятся одеваться модно и красиво. И не только потому, что на хорошо одетого человека приятно посмотреть, и не только лишь с целью привлечь чье-то внимание или выделиться. Модный человек чувствует себя более свободно и раскованно в компании, на работе, во время отдыха, не ощущает себя чем-то обделенным по сравнению с другими. И это, согласитесь, немаловажно.