Этот неподражаемый Дживс
Шрифт:
Граф пытливо посмотрел на нее из-под кустистых бровей.
– Хм, – произнес он».
Я не успел выяснить, что именно сказала Милисент в ответ на хмыканье графа, ибо распахнулась дверь и в гостиную вкатился старик Битлшем. Как всегда – само радушие и любезность.
– Мой дорогой мистер Вустер, какой приятный сюрприз! Садитесь, прошу вас. Чем могу служить?
– Видите ли, на этот раз я выступаю в роли посла. Представляю интересы старины Бинго.
Мне показалось, что радушия у него несколько поубавилось,
– Я всегда считал, – сказал я, – что ужасно трудно противостоять тому, что принято называть чистой и всепоглощающей любовью. Нередко я спрашивал себя: есть ли на свете нечто, способное ей помешать? Мне кажется, что нет.
Не думаю, что мои глаза сверкнули, когда я смело встретил взгляд сурового старца, но, во всяком случае, я выразительно поиграл бровями. В ответ он только засопел, вид у него при этом был весьма скептический.
– Мистер Вустер, мы уже обсуждали этот вопрос во время нашей прошлой встречи. И по этому поводу…
– Да, но с тех пор дело приняло новый оборот. Сегодня утром Бинго решился и сунул голову в петлю.
– О господи! – Он вскочил с кресла, разинув от изумления рот. – Как в петлю? Какой ужас! Где это произошло?
Я понял, что он не просек, о чем речь.
– Это всего лишь метафора, если, конечно, я правильно понимаю, что такое метафора. Я хотел сказать, что ваш племянник женился.
– Женился?!
– Надел на шею хомут, самым форменным образом. Надеюсь, вы не станете держать на него за это зуб, верно? Сами понимаете – горячая молодая кровь… Два любящих сердца и все такое прочее.
Он возмущенно запыхтел:
– Я весьма обеспокоен этим известием. Я… Я считаю, что со мной… э-э-э… не посчитались. Да, не посчитались!
– Но разве вправе вы идти против воли Судьбы? – сказал я, косясь краем глаза на раскрытую страницу книги.
– Простите?
– Видите ли, им суждено было полюбить друг друга. Так сказать, задолго до сотворения мира.
Должен признаться, что, если бы он в ответ сказал «Хм!», я бы оказался в чрезвычайно затруднительном положении. К моему счастью, этого не произошло. Он сидел молча, видимо обдумывал мои слова, потом взгляд его упал на книгу. Старик вздрогнул:
– Господи, мистер Вустер, это же из вашего последнего романа!
– Более или менее.
– То-то ваши слова показались мне знакомыми. – Он просиял от удовольствия и издал несколько звуков, похожих на приглушенное кудахтанье. – Боже мой, боже мой, вы знаете мое слабое место. – Он взял в руки роман и погрузился в чтение. Я уже начал думать, что он забыл о моем существовании. Наконец он положил книгу на стол и вытер глаза носовым платком. – Ладно, так и быть! – произнес он.
Я молча ерзал на стуле и уповал на лучшее.
– Так и быть, – повторил он. – Не могу же я поступить, как лорд Уиндермер. Скажите, мистер Вустер, вы списали этого надменного старика с живой модели?
– Да нет, просто решил, что здесь нужен именно такой герой, – и готово.
– Гений! – пробормотал Битлшем. – Гений! Что ж, мистер Вустер, я побежден. В самом деле: разве я вправе идти против воли Судьбы? Сегодня же напишу Ричарду о моем согласии на брак.
– Вы можете лично открыть ему благую весть, – сказал я. – Он ждет в холле вместе с новобрачной. Я сейчас же
И я кубарем скатился по лестнице. Бинго и его благоверная сидели на краешках стульев в холле, словно пациенты в приемной зубного врача.
– Ну что? – бросился ко мне Бинго.
– Дело в шляпе, – ответил я и крепко хлопнул балбеса по спине. – Вам остается лишь подняться наверх и слиться в семейном экстазе. Пока, дети мои. В случае чего, вы знаете, где меня найти. Тысячу поздравлений, и все такое прочее.
И я ускакал, не дожидаясь, пока они начнут рассыпаться в благодарностях.
В этой жизни никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. «Себя забыв – другим помочь, и сон ночной блажен» [46] – именно такое чувство я испытал, вернувшись в свою обитель; я поудобнее устроился в кресле, положил ноги на каминную решетку и принялся прихлебывать чай, поданный верным Дживсом. Я не раз убеждался, что судьба может нанести удар уже на финишной прямой, и верные ставки могут полететь к черту в последнюю секунду, но сейчас не ждал никакого подвоха. После того как я оставил Бинго на Паунсби-Гарденз, ему оставалось лишь подняться по лестнице вместе с милой женушкой и принять дядюшкино благословение. Я был совершенно уверен в благополучном исходе дела, и, когда через полчаса он ввалился в гостиную, я решил, что он просто хочет поблагодарить меня срывающимся от волнения голосом и рассказать, какой я замечательный друг. Поэтому я милостиво улыбнулся и уже собирался предложить ему сигарету, когда понял, что тут что-то не так. Вид у него был такой, словно кто-то изо всех сил двинул ему в солнечное сплетение.
46
Цитата из стихотворения «Деревенский кузнец» Генри Лонгфелло (1807 – 1882).
– Бог мой, старина, – сказал я. – В чем дело?
Бинго нервно прошелся по комнате.
– Я должен успокоиться, – сказал он и налетел на журнальный столик. – Спокойно, черт подери. – Он опрокинул стул.
– Надеюсь, ничего страшного не стряслось?
Бинго издал глухой замогильный стон:
– Ничего страшного? Стряслось самое страшное из всего, что могло стрястись. Знаешь, что произошло после того, как ты ушел? Помнишь эту идиотскую книжку, которую тебе взбрело в голову послать моему дяде?
На самом деле это ему взбрело в голову, чтобы я ее послал, но я видел, что бедняга страшно расстроен, и решил не цепляться по пустякам.
– «Одна против всех»? – спросил я. – Она весьма кстати подвернулась мне в гостиной. Именно с помощью цитат из этой книги мне удалось уломать твоего дядю.
– Возможно. Но когда мы поднялись к дяде, она подвернулась совсем некстати. Мы вошли в гостиную, принялись очень мило болтать о том о сем, и все шло как нельзя лучше до тех пор, пока моя жена не заметила проклятую книжку. «Ах, вы читаете этот роман, лорд Битлшем?» – спросила она. «Прочел уже три раза», – ответил дядя. «Очень рада это слышать», – сказала она. «Как, вы тоже поклонница Рози М. Бэнкс?» – просиял дядюшка. «Я и есть Рози М. Бэнкс», – ответила моя жена.