Этот огонь – ты
Шрифт:
– Как так? А жить на что?
Он задел тему, которой она избегала.
– У меня есть небольшие сбережения. Хватит на несколько месяцев.
– Тогда тебе надо встретить здесь Рождество и Новый год. После этого точно не захочешь уезжать.
Алесса не ответила, она проводила в уме расчеты.
– Ну что? – не выдержал новый друг.
– Да, думаю, это хорошая идея. Так и сделаю.
Енис игриво толкнул ее плечом. Она соскочила на дорогу, затем с размаху врезалась в него.
– Ай! А ты сильная.
– Да. Дедушка Омар научил постоять за себя.
–
Алесса посмотрела на него снисходительно.
– Не нельзя, а просто необходимо.
Привыкшая к роскоши Алесса вынуждена была экономить. Она закупилась вещами и продуктами на первое время, а Енис тащил все сумки на себе. Это правильно, подумала Алесса, он же сам отказался от машины. И молодой человек не жаловался, даже когда они поднимались в гору.
На пороге нового дома уже поджидали Ламия, Джан и Амина, они встретили Алессу и соседа удивленными и осуждающими взглядами. Енис поприветствовал их и занес вещи в дом.
– Алесса… – сказала мама. – Ну ты бы помогла мальчику.
– Здраво, дорогие мои, заходите, – с притворной радостью ответила Алесса.
«Как бы отучить их являться в дом без приглашения?»
Алесса хотела преподать им урок, сбить спесь с недовольных рож, заставить чувствовать себя неловко. Она подошла к Енису, обняла его за шею и поцеловала в щеку.
– Спасибо за помощь! Приходи вечером на бокал вина!
Отлично! Милая родня поймет, что к вечеру они тут лишние.
Глаза всех троих полезли на лоб, а парень расплылся в улыбке и пообещал вернуться. Затем она повернулась к гостям и пригласила к столу. Алесса была любезна, насколько это возможно, зная причину их визита, но не пыталась выставить себя хорошей хозяйкой. Она заварила зеленый травяной чай и, разливая по чашкам, сказала:
– Помогает успокоить нервы.
Ламия пристыдилась, остальные только осмелели.
– Ну, сестренка, мы с хорошими новостями, – начал Джан. Он достал лист бумаги и показал какие-то расчеты. Алесса подумала, что выглядит он ужасно. По крайней мере, хуже, чем в их прошлую встречу. – Я долго думал, как найти вариант, который всех устроит. И вот что мне кажется самым справедливым. Все мы – внуки и дети дедушки Омара, все любили его и заботились о нем…
– Не все, – сказала Амина.
– Не суть. Так вот. Если дом перейдет к Амине, которая больше всех проводила с дедом время, это не совсем правильно.
– Да что ты? – съязвила она.
– Тихо. Есть еще я, который столько вложил сюда денег… и внимания, конечно. Есть мама, которая помогала по хозяйству и также была сиделкой. Короче, мы все заслужили свою долю. Я хочу сказать, что дом не должен доставаться кому-то одному, так?
Амина и Ламия нехотя согласились.
– И какое я нашел решение: продать дом, а деньги поделить на четверых. Никто не окажется обделенным. Ну, что скажешь?
«Скажу, что ты уже предлагал это. Фантазия у тебя слабовата».
За Алессу ответила Амина.
– Четверых? А маме зачем? Она получила гусей и дорогущую коллекцию антиквариата. А ты так вообще кучу техники. Что же насчет меня?
– Ты получила самое дорогое: время, проведенное с дедушкой, и его последние минуты, – не сдержалась Алесса. Она встретила злобный взгляд сестры с добродушной улыбкой.
– В дележку надо включить каждого из моих деток, – продолжила Амина.
– Ну ты и выдумщица! – рассмеялся Джан.
Завязался спор. Через минуту все перешли на крик. Алесса смотрела на угли, тлеющие в камине, и пила чай. Зачем они пришли сюда, если не могут договориться между собой?
– Мы делили апельсин. Много нас, а он один… – сказала Алесса.
Первым отреагировал Джан.
– Чего-чего? Ты согласна?
Алесса сделала глубокий вдох.
– Что ж, очень интересное предложение. Вероятно, даже справедливое. Тут есть о чем подумать, – Джан сложил руки под подбородок и внимательно слушал. – Однако я уже приняла решение. Я хочу немного отдохнуть от всего, что навалилось на меня последнее время. И этот милый домик из «счастливого» детства как раз подходит для моих планов. Все вы знаете, что я пережила тяжелый развод, и мой дорогой Витторио, известный и богатый – во многом благодаря мне – художник, оставил меня без гроша в кармане. Я уверена, мама с вами этим поделилась. И хоть вы ни разу не поинтересовались моим состоянием, я вас не виню: я тоже не участвовала в ваших жизнях последние пару десятков лет. Однако…
Брат с сестрой хотели возразить, но Алесса остановила их резким движением руки, выражающим «стоп».
– Я всего лишь хочу передохнуть, понимаете? Побыть в кругу семьи, природы и добрых друзей. Без всех этих стычек и дележек наследства. Хочу пить вино, сидя у камина, играть с вами в карты, шашки, да что угодно. Хочу узнать вас получше, послушать истории из жизни, которые я пропустила. А вы не хотите того же?
– Ага, я смотрю, мужа ты уже забыла, – Амина не была бы Аминой, если бы не сказала что-то подобное. Алесса поняла, что она говорит о невинном поцелуе Ениса в щеку, но промолчала.
– И сколько тебе нужно времени? – поинтересовался Джан.
– Я хочу встретить здесь Рождество. Помните, раньше мы каждый год проводили его вместе прямо в этой гостиной? Так что вы все приглашены.
Гости задумались.
– А что будет после? – спросил Джан. – Ты примешь мое предложение?
Алесса положила голову на стол.
– Мы можем поговорить об этом потом?
Джан и Амина отошли в сторону пошептаться. Мама с сочувствием посмотрела на дочь.
– Боюсь, ты много хочешь, дочка. Все изменилось. А прошлое не вернуть.
– Но можно ведь попытаться, правда? – Алесса взяла ее за руку. – Ты на чьей стороне? Почему отмалчиваешься?
– Я устала, Алесса. Мне все это не нужно. Разбирайтесь сами.
– Ты не можешь усидеть на двух стульях, мама. Прими чью-либо сторону.
Брат и сестра вернулись за стол.
– Мы поговорили и… – Джан замялся. – В общем, нас это не устраивает. Если передумаешь, дай знать, – они пошли к выходу. – Идем, мама.
– Я хочу допить чай, – резковато ответила Ламия.
Дети не одобрили подобный жест: