Ева
Шрифт:
— У вас были когда-нибудь пациенты по имени Холли и Джон Симмонс? Профессор улыбнулся:
— Мисс, полагаю, вы не хуже меня знаете, что любая информация по нашим пациентам строго конфиденциальна. Даже для сотрудника ФБР и для такой очаровательной леди, как вы, я не могу сделать исключения. Таковы правила…
— Видите ли, профессор, — глядя медику прямо в лицо, напористо проговорила Дана — отец ребенка на днях был убит при загадочных обстоятельствах, его дочка похищена… Короче, если бы вы могли чем-то помочь в расследовании этого
Профессор нахмурился — никто из работающих в этом здании не рискнул бы сказать, что отставному военно-морскому офицеру, доктору медицины, профессору Роберту Катцу соображения карьеры важнее судеб тех людей, которым в свое время повезло оказаться в числе его пациентов. Особенно это касалось пациентов маленьких. Катц, помнивший еще эпоху «охоты на ведьм», прекрасно знал все фэбээровские штучки, но эта молодая женщина со скромным макияжем и впрямь казалась обеспокоенной судьбой ребенка… Профессор вздохнул и махнул рукой.
— Ладно. Следуйте за мной…
В кабинете доктора Катца было на удивление тихо — здешней звукоизоляции могло позавидовать здание ФБР. От кондиционера в углу поднималась сильная струя теплого воздуха.
— У вас тут только копии медицинских карт, — заметила Скалли. И уведомление, что оригиналы документов были переведены в госпиталь города Гринвич, штат Коннектикут, в тысяча девятьсот девяносто первом году. Симмонсы приехали сюда девять лет назад, и их наблюдающим врачом была доктор Салли Кендрик…
При звуке этого имени профессор не смог скрыть брезгливой гримасы.
— Что-нибудь не так? — чутко отреагировала Скалли.
Профессор поморщился.
— Вы сказали — «доктор Кендрик», — неохотно проговорил он. — С этой дамочкой все всегда было неладно…
Он поднялся и, покопавшись в ящике стола, достал видеокассету.
— Попала сюда всего лишь практиканткой, в тысяча девятьсот восемьдесят пятом. Но практиканткой гениальной. — Катц Вставил кассету в прорезь видеомагнитофона и щелкнул кнопкой.
На экране появилась высокая, чуть полноватая женщина средних лет в белом халате и с аккуратно убранными под шапочку волосами. Женщина улыбнулась и села за письменный стол, уставленный приборами, с лампой посредине. Судя по всему, именно так, по замыслу создателей фильма, обыватель должен представлять себе идеальное рабочее место ученого. «Здравствуйте, — проговорила Женщина. — Искренне рада приветствовать вас в Центре репродуктивной медицины. Я — Салли Кендрик, специалист в области искусственного оплодотворения…» По экрану поползли титры…
— Работа в Центре позволила ей получить магистерскую степень, — проговорил Катц, — а затем и степень доктора по биогенетике. Мы были буквально очарованы ею…
— Сейчас у вас не слишком-то очарованный тон, — заметила Скалли.
Профессор тяжело вздохнул:
— У нас есть основания предполагать, что доктор Кендрик произвольно меняла генетическую структуру оплодотворенного яйца в своей лаборатории перед пересадкой яйцеклетки в матку.
— Вы доложили об этом Американской Медицинской Ассоциации?
— Конечно! Я ее уволил и потребовал расследования по линии Медицинского Департамента.
— И что произошло потом?
— Что-что… — Катц скривился. — АМА ее прикрыла, а мое требование о расследовании было отклонено. Короче, доктор Кендрик испарилась, исчезла бесследно. Мы тут стараемся о ней не вспоминать.
Отель «Холидей Инн», номер Малдера
Сан-Франциско, штат Калифорния
День пятый
«Мы знаем, что такое боль бесплодия, — с мягкой улыбкой вещала женщина с экрана, — и мы знаем, как помочь преодолеть ее. Следующие полчаса я проведу с вами, и мы рассмотрим некоторые практические аспекты…»
— .Кендрик курировала как Риорданов, так и Симмонсов. — Скалли, откинувшись на мягкую спинку дивана, с интересом посмотрела на сидящего вполоборота к телеэкрану Фокса. За последние два часа они успели заездить этот ролик едва ли не до дыр, и последние два раза пленка прокручивалась исключительно по инициативе Малдера. Фокс все никак не мог поверить, что этот получасовой рекламный фильм не содержит ничего полезного, кроме информации о внешности доктора Кендрик и ее манере говорить. Что тоже, конечно, немало, но хотелось бы чего-то более определенного… — Похоже, в этом Центре она занималась экспериментами по своей собственной программе.
— Возможно, теперь она заметает следы.
«Мы не можем гарантировать стопроцентного успеха, — продолжала между тем свою речь Салли Кендрик. — Но с нашими техническими средствами, плюс удача, плюс надежда — могут произойти чудеса…»
— Для того чтобы убрать одновременно двух человек в разных концах страны, ей необходим был сообщник, — рассудительно заметила Скалли.
Малдер с сожалением щелкнул кнопкой пульта дистанционного управления и повернулся к напарнице:
— Ты что, хочешь сказать, что это вендетта? Салли Кендрик и ее ущемленные в правах коллеги — против Центра репродуктивной медицины Сан-Франциско? Не легче ли было обратиться в профсоюз? — с иронией поинтересовался он.
— А ты что, уже плюнул на свою теорию с НЛО? — поддела в ответ Скалли.
Телефон на журнальном столике подпрыгнул и разразился короткой звонкой трелью — ну почему в дешевых гостиницах у телефонов всегда такие пронзительные звонки? — и Дана, поморщившись, поспешила схватить трубку.
— Алло! — На том конце трубки молчали. — Алло! — повторила Скалли. — Странно… пара щелчков — и все… Должно быть, ошиблись.
На секунду лицо Малдера приобрело задумчивое выражение.
— Знаешь что, — проговорил он, поднимаясь, — сегодня я уже что-то совсем туго соображаю. Давай обсудим это завтра, а?