Евангелие от зверя
Шрифт:
— Не думал, что ты изберешь путь потерь.
— Какой путь? — не понял Тарас.
— Посвящение в Круг не дает тебе права действовать так, как действуешь ты, — прямо, грубо и без расчета последствий. Законы метабоя, а тем более законы Круга, запрещают его адептам мстить.
Тарас упрямо сжал губы, глухо проговорил:
— Это не месть, это восстановление справедливости…
Елисей Юрьевич вздохнул, глядя на ученика с сожалением, и промолчал.
Мимо с воем промчались два фордовских микроавтобуса, свернули во двор дома, где гуляли подручные Шейникиса. Это был опоздавший бандитский
Глава 9
«КУПОЛ»
Эта организация возникла на рубеже двадцатого и двадцать первого столетий путем сращения организованного криминала и коррумпированной части чиновников госаппарата. Ее власть постепенно росла, количество людей, занятых в сфере теневой экономики, увеличивалось, а влияние на государственные структуры достигло такого уровня, что «Купол» вполне мог оперировать финансовыми потоками, ресурсами, сырьем, исполнителями, судьбами коллективов и организаций в масштабах таких мощных структур, как естественные отечественные монополии — Российская энергетическая компания и Газпром, вместе взятые.
В оперативное руководство «Купола» входили люди разных политических взглядов и разных мировоззрений, в том числе офицеры высшей военной элиты, успешно торгующие оружием за спиной государства, и даже сотрудники таких ведомств, как МВД и ФСБ. Именно благодаря их деятельности «Куполу» удавалось сохранять и приумножать свои ряды и работать без особого напряга: ни Министерство внутренних дел, ни Федеральная служба разведки не владели полной информацией о планах и структуре «Купола» и уже по этим причинам не могли работать против него с достаточной эффективностью.
Главных руководителей «Купола» было шестеро: один президент и пять директоров. Изредка директора тихо менялись, но эта ротация никак не отражалась на деятельности организации, разве что увеличивала ее доходы. Директора называли друг друга только по имени-отчеству, их же знали все только по кличкам: Летчик, Банкир, Мэр, Шериф и Барон. Президентом «Купола» был человек без клички и без лица. То есть все знали, что он существует, и даже называли его по имени-отчеству — Георгий Георгиевич, когда он выходил на связь с директорами, однако никто и никогда его не видел. На совещаниях от его имени всегда выступал молодой, красивый, ощутимо опасный Генрих Герхардович Ельшин, полковник ФСБ, заместитель начальника Управления антитеррора, который имел право решающего голоса и играл роль начальника охраны босса «Купола».
Клички директоров обычно отражали род их официальной службы.
Летчик был заместителем Главкома военно-воздушных сил страны, работал в Генштабе Министерства обороны и курировал работу военно-промышленного комплекса.
Банкир отвечал за финансово-кредитную политику Центробанка, а главное — был «хавмачманитором Купола», объединяя и координируя работу сети его банков.
Мэр, естественно, работал в мэрии столицы и одновременно координировал работу всех криминальных сфер Москвы с родственными системами в других городах России, а также в СНГ и за рубежом. Его клан контролировал всю розничную торговлю в столице, кроме разве что торговли наркотиками, которая управлялась «юго-западной» группировкой чечено-узбекской мафии.
Шериф недавно сменил
Бароном «Купола» стал самый крупный акционер «Чукотнефти», в свое время едва не загремевший под суд за махинации со скупкой недвижимости на Чукотке в бытность свою ее губернатором. Ныне он был больше известен как владелец третьей части бензозаправочных станций Москвы и Подмосковья.
Обычно лидеры «Купола» собирались на совещания в мэрии столицы или на нейтральной территории московского катрана, совмещавшего игорный Дом и сауну, где можно было встретить как любого чиновника, так и любого главаря бандитских фирм, по возможности не рискующего появляться в общественных местах. Но в катране царили негласные зоны перемирия, и правоохранительные органы эту территорию не трогали, ограничиваясь засылкой агентов.
Однако на сей раз отцы «Купола» собрались по просьбе президента на его даче в Кунаеве. Точнее — на одной из дач. По слухам, Георгий Георгиевич имел около двух десятков коттеджей в Подмосковье и на Черноморском побережье. Сам он, естественно, на встрече не присутствовал. Вел совещание Генрих Ельшин, прибывший с личным телохранителем, которого звали Дмитрий. Это было все, что знали о нем боссы «Купола».
Расположились в большой столовой дачи, за общим столом, на котором, кроме минеральной воды в бутылках и стаканов, ничего не было.
— Итак, господа бизнесмены, приступим, — начал совещание Ельшин, обводя глазами лица присутствующих, разные в силу биологических отличий, но похожие печатью едва заметного пренебрежения ко всему на свете, в том числе — к своим коллегам. — Георгий Георгиевич приветствует вас и слышит, но хочу сразу предупредить: он недоволен вашим отношением к его советам. Наверное, вы забыли, что советы президента по сути — приказы.
— Мне это не нравится, — брюзгливо заметил Барон.
Ельшин посмотрел на него прицеливающимся взглядом.
— Что именно вам не нравится, Эдуард Артурович?
— Во-первых, мне не нравится, что на совещаниях не бывает Георгия Георгиевича. Директора переглянулись.
— Я не привык подчиняться человеку, которого не знаю и даже ни разу не видел, — продолжал Шейникис. — Во-вторых, мне не нравится, что от имени президента говорите вы.
Ельшин усмехнулся.
— Хотите услышать мнение Георгия Георгиевича по этому поводу? Могу предоставить вам такую возможность.
Что-то щелкнуло, и в столовой из невидимых динамиков зазвучал хриплый астматический голос:
— Ты плохо себя ведешь, Эдик. Я не хотел начинать с анализа твоей деятельности, но уж коль ты затронул тему властных полномочий, поговорим и об этом. Я не присутствую на совещаниях по одной причине: прикован к инвалидной коляске. Хотя знаю о вас все и прекрасно слышу, о чем вы говорите. Даже дома с женами — Послышался смешок. — Теперь о тебе. К сожалению, мы поспешили ввести тебя в состав директоров. Слишком много ты делаешь ошибок и… — голос умолк.