Евангелие

Михелев Леонид Ильич

«Кто меч возьмёт, тот от меча и сгинет!

Не нужно говорить,

что Мой Отец в беде Меня покинет,

когда Я о спасении молить

Его начну. По Моему желанью

Он Ангелов пошлёт Меня спасти.

Но должен Я Своим путём идти,

иначе, как же сбудутся Писанья

о жертвенно пути»?

Он уха отсечённого коснулся

и исцелил его.

Потом Он к нападавшим 2 повернулся

и тихо вопросил их: «Отчего

с мечами, с кольями сюда пришли вы,

чтоб взять Меня, как будто Я злодей –

губитель вдов и старцев, и детей?

Ведь каждый день вы в храме молчаливо

словам души Моей

внимали, но схватить Меня не смели?

Теперь, во тьме ночной

в безлюдном месте вижу – осмелели.

Власть тьмы и мрак – вам этот час родной»!

Солдаты римские, трибун военный

и храмовые стражи подошли, 3

связали Иисуса, повели

обратно в город по тропе весенней

проснувшейся земли.

Он к тестю Каиафы 4 был отведен.

Ананом звался он.

Анан всем властьимущим был приветен

и тайной властью был он обличён.

А Каиафа был первосвященник.

(Анан для зятя место расчищал,

его на этот пост он продвигал).

Он в доме зятя тихо и степенно

в те годы проживал.

Первосвященник вопросил сурово:

«Нам правду говори –

Скажи всё о Твоём ученье новом.

Над кем Ты замышляешь воцарить?

И о Твоих учениках поведай:

кто за тобой идёт, и что за люд?

И не молчи – минуты ведь идут.

А не ответишь – на судьбу не сетуй:

под пытками не лгут»!

Ответил Иисус: «Ведь Я со всеми

открыто говорил.

Учение Моё всё это время

от общества Я в тайне не хранил.

Учил и в синагогах и во храме,

где иудеи слушали Меня

не ночью, а при ясном свете дня.

Спроси у них – они расскажут сами.

И в тайнах обвинять

Меня не станут слушавшие люди».

Тут стражник подбежал,

ударил Иисуса: «Кто здесь судит?

Как смеешь Ты, – он гневно закричал, –

дерзить первосвященнику? Довольно»!

«Что ж, если что-то Я не так сказал, –

поведай всем, в чём Я сейчас солгал,

а, если прав Я, то за что так больно

Меня ты наказал»?

Анан, услышав это, убедился:

«С таким не по пути»!

И к Каиафе он распорядился

немедля Иисуса увести.

Когда Христа схватили лунной ночью,

за ним пошёл один лишь Пётр вослед –

мечтал Его спасти от страшных бед,

хоть и не знал, что будет делать точно,

но шёл за Ним след в след.

А во дворе у Каиафы стражи

уселись у костра.

И Пётр Симон погреться с ними жаждет.

Стояла ведь холодная пора.

При свете пламени его узнала

одна служанка: «Этот тоже с Ним,

с учителем захваченным своим, –

Петра увидев, всем она сказала.

Но Пётр ответил им:

«Я человека этого не знаю»!

Потом сказал другой:

А ты один из них, я полагаю»?

«О, нет! – ответил Пётр, махнув рукой.

Прошёл лишь час, когда один служитель

опять узнал Петра:

«С Ним точно был сей галилейской житель,

что здесь сидит у нашего костра».

Но Пётр отверг и это заявленье:

«Не ведаю, о чём ты говоришь»!

Пётр трижды отрекается от Иисуса Христа

И тут, прорезав утреннюю тишь,

раздалось петуха шального пенье.

«Ты что со мной творишь! –

подумал Пётр. А Иисуса стража

доставила во двор –

здесь ждать утра, предчувствуя, что скажет

синедриона страшный приговор.

И на Петра Он глянул, обернувшись