Эвендины. Посланник Предвечных
Шрифт:
– Как ты? – тихо спросила Эни, подходя к нему. Чтобы сесть, пришлось приподнять полу длинной светлой туники, которую ее заставили надеть вместо «человеческого», по выражению Архелы, платья.
– Нормально, – буркнул Юст.
Эни и не ожидала от него другого ответа. Ей прекрасно помнилось, как Юст, получивший смертельные ранения и выживший лишь чудом, ни в какую не хотел мириться со своим состоянием и то и дело порывался встать на ноги. Но можно было и не спрашивать – лихорадка была заметна невооруженным глазом.
–
– Целители. Да, есть, но незачем. Это ерунда. – Юст нахмурился. – Что у тебя с лицом? Лардана?
– Нет. Я видела того эвендина, помнишь, который испугался Диоса. Он проходил справа, я побежала за ним. Завернула за ним почти сразу, но его уже не было.
– Справа? Там некуда деться, да и коридор не больно короткий. Наверное, просто не хотел с тобой говорить. Сделал себя невидимым, и все. Нужно было попробовать найти признаки умозрительной магии и нейтрализовать. Могла бы, кстати, воздушными струнами.
Эни мысленно обругала себя. Иногда ей казалось, что она уже довольно неплохо развила свои магические способности, но привыкнуть к этому месту, где магию мог применять каждый, никак не получалось. Юст был прав, однако ей это попросту не пришло в голову.
– Да ладно тебе, – сказал Юст, заметив ее расстройство. – Понятно, когда живешь с этим всю жизнь, все просто. Видела бы ты меня сразу после прибытия в Фарадон. Я целый час наблюдал за людьми, думая, что они безумны, пока наконец не понял, что они просто чистят колодец.
Улыбка сама собой тронула губы Эни. Юст устало прикрыл глаза, она не стала больше тревожить его разговором и вернулась к Эйдалу.
– Как он?
– Не очень хорошо. Но звать лекаря… То есть, целителя, не хочет.
– Не беспокойся. Скорее всего, это с непривычки. Он давно не был в такой среде, да и не работал руками тоже давно. Если ему станет хуже, я позову целителя.
Говоря, Эйдал продолжал колоть камни. Иногда казалось, что те раскалываются от одного его взгляда, а длинные пальцы выбирали крошки руды так быстро, что глаз едва улавливал движение.
– Можно вам помочь? – спросила Эни неожиданно даже для себя.
– Если хочешь.
Она присела напротив Эйдала и взяла из ближайшей корзины первый попавшийся камень. Он оказался таким тяжелым, что пришлось как можно скорее положить его на стол перед собой.
– Камни можно раскалывать по-разному, – сказал Эйдал. – Опаловое пламя лучше всего, только надо превратить его в стрелу – маленькую и быструю. Если на камне есть трещины, направлять надо в трещину. Если нет – тогда в середину, и сил вложить нужно побольше.
Эни уже умела использовать опаловое пламя, оно легко вспыхивало в ее ладони голубоватым светом. Чем-то оно напоминало огонь, однако при использовании в бою становилось куда более мощным оружием. При должном умении оно могло испепелить и даже взорвать. Но как превратить его в стрелу, Эни не представляла.
– Ты ведь владеешь магией воздушных струн, – подсказал Эйдал. – Пользуйся этим.
– Лардана мне запретила. А Архела, к несчастью, приказала слушать ее, если я хочу побыстрее закончить обучение.
– Тебе не нужно использовать сами струны. Они – просто инструмент для твоей магии. Ты обучалась через музыку, верно? Звуки – твоя стихия. Опирайся на них.
Эни задумалась, с каким звуком могла бы пронестись опаловая стрела. Представился стремительный звук, с каким проносится порыв морского ветра, и он сразу же расположил ее к нужным ощущениям. Трещин в камне она не увидела, поэтому просто положила палец на его середину и, держа в уме звук, использовала опаловое пламя.
Яркая искра прошибла булыжник насквозь – он раскололся на несколько частей – и ударила в каменный стол, оставив небольшое углубление и черное обугленное пятно.
– Хорошо, только надо чуть слабее. Теперь выбирай руду. Заставь ее тянуться к своим пальцам.
Что-то похожее Эни уже делала под руководством Ларданы. Сначала нужно было напитать частички своей магией, а потом вернуть ее себе. Эйдал делал это необыкновенно быстро, не задерживая пальцев даже на секунду, у Эни же бледно-золотистые крошки выпали из камня медленно и неохотно. Но, по крайней мере, у нее получилось.
– Из вас бы вышел хороший учитель, Эйдал.
– Я был им. Пока Юстал не сбежал.
Когда Эйдал говорил это, ни в его лице, ни в тоне ничего не изменилось. Он продолжал спокойно раскалывать камни и собирать золотистые крошки. Эни впервые об этом слышала и подумала, что, возможно, именно в этом причина нервозности Юста.
Она сильно переживала из-за наказания, назначенного Архелой, и навестила Юста при первой же возможности. Хотя работа с камнями была не слишком сложной, а Эйдал казался располагающим и добрым, таким мрачным Эни не видела его никогда. И еще сильнее удивилась, узнав, что Эйдал – его отец, и прежде Юст жил здесь вместе с ним. Фактически, Архела просто отправила его под домашний арест.
– Это наказание? – тихо спросила Эни, думая, что если так, обязательно попросит Архелу отменить его. – Это ведь не вы сбежали.
– Сначала было наказанием. Пусть сбежал не я, отец несет ответственность за сына. Архела велела заниматься этим делом лишь месяц, но когда срок вышел, я понял, что не хочу возвращаться к учительству. Я устал. Пока я не остановился, не осознавал, как мне больно видеть детей. Эриль умерла. Юстал сбежал. Когда я перебираю камни, чувствую себя куда лучше.
В памяти Эни пронеслось эхо ощущений, которое она случайно получила от Юста, неосознанно использовав способности дайи – чтения эмоций. Тогда его глазами она увидела, как люди убили его сестру, Эриль. Эйдал в последний момент сумел спасти Юста, и они сбежали на Тоа-Дин.