Эвермит: Остров Эльфов
Шрифт:
Она была уверена, что он так и сделает, и не только за ее зоркий глаз и быстрый доклад. Эйлистри провела большую часть предыдущей ночи, разыскивая на болоте потерянные ножны своего отца. Кореллон очень дорожил ими, потому что Арошни сделала их, и он всегда носил их в бою как знак своей возлюбленной. Эйлистри с тоской подумала, не полюбит ли он ее еще больше, когда она вернет ему такое сокровище.
И вот, несмотря на опасность, мрачно надвигавшуюся на ее лесной дом, настроение Эйлистри было светлым от надежды и воодушевления.
* * * * *
Боги
Первой нанесла удар Аэрдри Фэйниа, богиня воздуха. При ее появлении антисельдаринские войска резко остановились; они с открытым ртом уставились на стоящее перед ними явление. С головы до пояса Аэрдри казалась прекрасной эльфийской женщиной с бледно-голубой кожей, струящимися белыми волосами и пернатыми крыльями цвета летних облаков. Она передвигалась не на ногах, а в облаке клубящегося тумана, причем с такой неземной грацией и скоростью, какой никто из них никогда не видел. Потрясенным захватчикам показалось, что само небо внезапно опустилось и приняло эльфийский облик.
Но Аэрдри оказалась не такой хрупкой, как выглядела. Из ее протянутой руки вырывались шквальные ветры и яростные разряды молний, которые заставляли атакующую армию пятиться назад, судорожно хватаясь за хлещущие ветви в поисках опоры. На короткое время показалось, что захватчиков можно выбить из леса одним лишь гневом Аэрдри.
Но другие боги жаждали испытать свою силу против эльфов. С севера, словно боевая колесница, пронесся ледяной ветер, который нес на себе богиню Аурил. Вслед за ней пришли зимние бури, по сравнению с которыми самые страшные атаки Аэрдри казались нежными зефирами. Там, где проходила Аурил, деревья дрожали, а их листья становились жесткими и сворачивались внутрь, словно ища тепла, затаившегося в лесу.
Отчаявшись защитить эльфийский лес от убийственных морозов Аурил, Аэрдри расправила крылья и поднялась высоко над деревьями Арвандора, а затем пригнулась и налетела на вторгшуюся богиню, словно падающий сокол. Две богини ветра и погоды встретились в столкновении молний и грохоте грома, который потряс сорванные листья с деревьев внизу.
Схватившись в воздухе, как пара пантер, богини стремительно понеслись прочь в водовороте своей собственной битвы. Вскоре от них не осталось ничего, кроме клубящихся облаков густо-фиолетового и ярко-белого цвета в далеком небе и вспышек молний, которые они бросали друг в друга как оскорбления.
Антисельдаринская орда, внезапно освободившись от невидимых оков ветров Аэрдри,
Наблюдая за этим осквернением священного леса, Кореллон Ларетиан вспомнил слова Сеханин о своем мече: Сахандриан был уничтожен благодаря предательству эльфов. Было ясно, что богиня сказала правду и что тот же предатель действует и сейчас. Только эльфийский бог мог изменить магию, защищавшую Арвандор. Этот же предатель, мрачно подумал Кореллон, скорее всего, был среди эльфов, стоявших вместе с ним.
Но кто это был? Сеханин знала или, по крайней мере, подозревала, но ее нигде не было. Оставалось только сражаться, и он должен был сделать это, не зная имени своего самого опасного врага. А может быть, подумал он с внезапным ужасом, предательницей была сама Сеханин? Она была свидетелем его близкого поражения от руки Груумша, она дала ему меч, чтобы он продолжал сражаться, а не бежал в Арвандор. И, как он уже заметил, она не стояла среди войск Арвандора.
Кореллон сделал длинный, спокойный вдох и перевел взгляд на врага, которого мог видеть. Повелитель эльфов высоко поднял Сахандриан. "За Арвандор", - крикнул он, возглавляя атаку на наступающую толпу.
Эльфийские боги и их когорты последовали за Кореллоном. Но почетное место рядом с ним заняла его стремительная и прекрасная дочь. Он гордился Эйлистри за то, что она предупредила эльфов, и радовался, что она догадалась поискать в Болоте знак Арошни. Теперь он носил чудесные ножны и утешался тем, что его любимый Арошни находится в относительной безопасности, творит магию вместе с другими богами, чьи силы были скорее мистическими, чем военными.
Кореллон бросил взгляд через плечо. Арошни стояла несколько в стороне от других богов магии, раскинув руки, а ее багровые глаза были полны силы. Их сын, Ваэрон, стоял на страже своей матери, пока она произносила заклинания.
А потом захватчики обрушились на эльфийских богов, и времени на раздумья больше не было. Кореллон рубился, кружился и танцевал, его могучий меч отбрасывал в сторону топоры и пики врагов. Многие из эльфийских богов встали рядом с ним, ибо захватчики, пытаясь добраться до своего самого могущественного врага, падали друг на друга. Эйлистри сражалась рядом с ним с серебряным мечом и с леденящей душу свирепостью, но вскоре она была поглощена битвой. В давке и суматохе Кореллон потерял ее из виду.
Пронзительный, носовой вопль, который мог издавать только Кёртолмак, привлек внимание Кореллона. Он взглянул в сторону вопля и увидел, как кобольдский бог выдергивает из своего затылка блестящую черную стрелу. Кореллон отметил странный, почти вертикальный угол стрелы и посмотрел вверх, инстинктивно парируя удар кинжала. Эйлистри устроилась на деревьях над головой, и у нее была наготове еще одна черная стрела. Она послала отцу ухмылку, в которой угадывались и коварство, и свирепость, а затем послала следующую стрелу в самую гущу сражения.