Евгений, Джек, Женечка

Горышина Ольга

Я закончила на злой ноте — ну что, у кого-то были тамагочи, которые ломались, а теперь детям живую игрушку подавай, чтобы мне котенка через неделю прислали обратно «говорящим письмом».

Когда Ярослав вернулся с водой, я попросила его закрыть дверь и выпустила котенка из коробки, чтобы не замочить картон. И котенок тут же забрался под дрова, сложенные под лавкой. Отлично!

— Пойдем в дом! Пусть сам тут разбирается…

— А если ему страшно?

— Ярослав, пошли!

Страшно было мне — от всего происходящего со мной и вокруг меня. Я сказала Ярославу, что собираюсь в душ и если он не почистил до сих пор зубы, пусть идет первым. Конечно, он без напоминания ничего

не сделал. Осенью мы планировали поставить ему брекеты, которые чистить придется специальной щеткой и зубочистками — кто за всем этим будет следить? Влад? Не ставить тоже не вариант — прикус плохой, хоть и внешне между зубами нет дырок. Срок лечения нам обозначили в два года. Если протянем до следующего лета, то как он тогда в шестнадцать с девчонками целоваться будет? Что делать? То, что мне придется ехать в Москву и вести его к ортодонту, сомнений не было никаких, а потом сопровождать раз в месяц на осмотр. Обновлять ему гардероб тоже придется мне — и пусть все это можно сделать онлайн, но приучить ребенка выворачивать носки, прежде чем бросить в барабан стиральной машины, у меня до сих пор не получилось. Конечно, на это есть специально обученные женщины… Но ведь тетка не полезет к нему в шкаф, чтобы узнать, сколько грязного он запихнул туда просто так… Курс молодого бойца за месяц Ярослав не пройдет. Не со мной.

— Одежду брось в машину, — поймала я его на пороге.

— Ты же запретила мне в трусах по дому ходить!

— И трусы брось. Наденешь наверху чистые, а то грязные неделю под кроватью проваляются. Я отвернусь…

Еще бы удержаться и не побиться головой об стену. Интересно, будь Ярослав девочкой, дочь было бы легче отпустить жить с папой? Или папа просто должен быть другим? Но как — папа как раз таки занят совсем другим, зарабатыванием денег. Пока работала мать, он содержал дом в чистоте — мне это Любовь Львовна рассказывала. Потом она наняла уборщицу ему в квартиру. Я никогда не убирала грязь в его доме. И сейчас, оглядываясь на непротертый стол, поняла, что живя на даче погружусь в совсем другую жизнь. Я и не готовила ж толком. То бабушка принесет еду, то доставку закажем, то пригласим женщину, которая готовила нам завтрак, обед и ужин на несколько дней вперед. Сейчас я ни с кем не договорилась об уборке и готовке, и не представляю, где искать такого человека на даче. Нагрузка на работе будет большая, как найти время на кухонную работу? Да и не умею я готовить. Ярослав прав — жрать мою еду невозможно! Перебираться в город? Но ведь там летом пыль столбом… И я так и не решила про жильцов. Искать съем для себя, чтобы вышло баш на баш? Но я опять-таки не знаю своего бюджета.

Как-то я не совсем профессионально подошла к планированию самостоятельной жизни. Возможно, Влад это просек с самого начала, но не подсказывал ничего, потому что его цель — чтобы я вернулась в Москву. Его даже не коробит, что он не подходит мне, как мужчина. Может, конечно, считает в душе, что дело не в нем, а во мне — и шило на мыло не поможет. Но ведь есть только один способ проверить… Только, похоже, Сомов для этого не тот кандидат. Мне нужен не муж, мне нужен любовник… Приходящий. Нет, даже не так. К нему могу приходить только я. На пару часов после работы. Раз в неделю. Вот ведь дурь какая…

39. Мальчик

Думала не усну, но уснула — вода в душе оказалась живительной, но не в смысле взбодрила, а убрала из головы мысли, не дававшие мне спать. И я бы, наверное, не проснулась до самого обеда, если бы на меня не насела Женечка с требованием показать котенка. Ярослав, забыв про предупреждение о лишае, заперся с ним в бане.

— Да что ж такое!

Возмущению моему не было предела. Собака носилась по двору и орала — погулять с ней явно не погуляли.

— Я гулял с ней! — заорал Ярослав в ответ, когда я с порога бани спустила на него всех словесных собак.

Успела накинуть на майку худи, но все равно замерзла — от нервов. Утро уже почти что распогодилось.

— Давайте отнесем котенка маме! А потом сами сядем завтракать.

Завтракать… А я вчера забыла поставить кашу. Но в холодильнике были глазированные сырки и много чего для бутербродов. Завтрак голодного дачника был нам обеспечен.

— А через месяц можно его от мамы забрать? — спросил Ярослав, закрывая за мной и сестрой калитку.

— Один раз выгулять собаку без напоминания еще не показатель ответственности! — отрезала я, чуть не добавив:

«Ты бы у папы для начала поинтересовался, хочет ли он в дом рыжего кота!» Да и вообще какую-нибудь живность. Шнауцера ему подарили друзья… Я просила вернуть собаку, понимая, что это будет на мне с младенцем на руках или на дог-вокере, но Влад вдруг уперся рогом, заявив, что дети должны расти с собакой, да и подарили ему пса той же породы, что была у него в школьные годы. И с кем теперь живет этот пёс?

Женечка вышагивала рядом со мной с гордо поднятой головой, но не потому, что гордилась мамой-кошакоспасительницей, а потому что заладила за братом «давай оставим котенка, давай оставим…» У меня и так дома полная котовасия!

Но Вселенная сговорилась с моими недругами. Я долго стучала в закрытую дверь, пока соседка не перегнулась через забор и не сообщила, что тетя Надя уехала в город. У дома стояли миски, но кошки-мамы нигде не было видно, а бросить котенка на произвол судьбы у меня рука не поднималась — вернее, не опускалась. Я только крепче прижала к груди мяукающее полотенце.

— Ярослава, это ты, что ли?

Я кивнула. Попыталась вспомнить имя соседки — не получилось. Детей моего возраста у нее не было, так что не общались.

— А я-то думаю, кто это такой знакомый… Ты в гостях тут, что ли? У кого?

— Мы снова дачу тут купили. Передайте тете Наде, что мы рыженького котенка забрали…

— Для дочки, да? Как зовут-то дочку?

— Женя меня зовут.

Минута тишины, но все подуманное осталось при соседке. Она не Алиска — не выдала мне в лицо про не остывшее чувство к Сомову. И все же не совсем промолчала:

— А я, кажется, Женьку вчера видела… Думала, обозналась. Не обозналась, выходит…

Что выходило из ее мозгового штурма: что Сомов приехал ко мне?

— Мы к Юре Шумову на юбилей все приехали. Ладно, мы пойдем… У меня сын дома один…

— У тебя еще и сын…

К чему такие реплики? Что мои уехали отсюда до рождения у меня сына и не всем все сообщили? Да к тому, что мне надо свалить побыстрее. Хоть стометровку до дома сдавай!

— Ярик, Берьку на поводок и в машину! — скомандовала я с порога.

— Зачем? Почему у тебя котенок?

— Там никого нет. Поехали в ветеринарку. Пусть его проверят и еды дадут. Ну что вылупился? Что еще можно сделать?

— Мы его оставляем себе, что ли?

— Я не знаю! Сейчас его нужно накормить. Вам я что-нибудь куплю по дороге. Давай в машину! Живо! Заодно коробки выбросим! Принеси ту из бани. Да пошевеливайся!

Когда он вернулся, я всучила ему полотенце с котенком, а сама разгребла место в багажнике для собаки. Сетка будет отгораживать Берьку от злейшего врага. Женечку я пристегнула в автокресло, а Ярослава посадила вперед с коробкой на коленях. Его лицо было странным — то ли растерянным, то ли довольным. То ли голодным… Голодным точно был мой живот.