Эволюционированная
Шрифт:
И вот мы добрались до здания корпорации…
4 глава
Здание корпорации видно со всех концов света. Там, где я жила, мне был виден лишь кружочек, диаметром где-то двадцать сантиметров. На самом деле эта корпорация огромна.
Пока мы приближались, я в лобовом стекле начала распознавать корпорацию. Вблизи я её никогда не видела, а мне было интересно, откуда ноги пошли и испортили землю.
Сначала было видно ступеньки с алой ковровой дорожкой, ниспадающей ещё вниз здания. Ступеньки были длинными, и их было бесчисленно много. Ступеньки были такими длинными,
Летательная машина, в которой была я, вплотную приблизилась к зданию корпорации. Открылась дверь. Ремни обратно залезли в сиденья, чему я очень обрадовалась, меня вытолкнули собиратели, когда вылезали сами.
Вставая на ступеньки, я увидела, что из двух других летмашин, так же выталкивают Эрия и Аклэя. Когда они встали на ступеньки, увидели меня, и мы все приблизились друг к другу.
Нас втроём соединили, и собиратели встали по бокам, держа нас за руки. Я в тот момент стояла справа, левее брат, с левой стороны брата шёл Эрий.
Нас поволокли к двери.
Дверь была обыкновенной, запертой. Слева был индикатор, некий матовый прямоугольник, считывающий личность человека. В том то и была проблема, когда я, Эрий и Аклэй обсуждали, как можно пробраться в корпорацию и изменить микроорганизмы. Мы встали в линию, и индикатор провел нас лазерной указкой по горизонтали сверху вниз. Если люди, с которых считывается с помощью индикатора информация личности, приглашены корпорацией, то их пропускают, если нет, то, естественно, не пропускают. Закон подлости.
Индикатор загорелся зелёным цветом, дверь поднялась вверх.
Всё только начинается, - подумала я.
Меня пробрала дрожь от этой мысли. Точно неизвестно, что там будет, какие будут тесты.
Раньше я никогда не была в корпорации, но по несчастью, оказалась.
Мы сами зашли внутрь, без помощи собирателей.
Внутри здания была небольшая комната, справа и слева от которой находились двери. Но моё внимание больше привлекало то, что было впереди. Там было некое пространство, и с дверью, и без неё. Обычной двери там нет, была лишь матовая полость. Она переливалась всеми цветами радуги, причём в разных местах, как северное сияние, из рассказов мамы.
Может, это оно и есть? Может, это и весь тест? Что если до нас неправильно дошли слухи о тесте? Может, может, может, а ответа нет. Ну, ничего, скоро узнаем.
Мы все взялись за руки и сделали шаг через порог пространства. Я зажмурила глаза и… Ничего. Ничего не произошло. Я осмелилась открыть сначала один глаз, затем второй.
Ещё одна комната. Преломление пространства? Вот почему здание организации длинное, но не широкое! Это потому, что та «дверь» ведёт в другое пространство, она переместила нас из здания корпорации в какое-то другое место. Не какое-то, а в то место, где проводят тест.
Но мы стояли в ещё одной комнате. С высокими каменными потолками, с каменной плиткой, разложенной в причудливом порядке, со стенами без каких-либо украшений. Но с одной
Я посмотрела в ту сторону, откуда мы пришли. «Двери» не было.
Откуда-то раздался мужской голос. Его слова звучали во всём пространстве.
– Для прохождения на тест в комнату должен зайти только один человек.
Голос не был лишён души, был живым и похож на наш. Я очень удивилась этому.
– Я первым зайду туда, - героически сказал брат.
– Нет, - сказала я, - я не хочу оплакивать тебя, пускай я зайду первой.
– Мы всё равно умрём, - сказал Эрий, - так какая разница, кто поёдет первым?
Брат зло посмотрел на него. Эрий не совсем прав, есть разница, кто первым умрёт. Кто первым умрёт, не будет страдать, и оплакивать второго умершего. А третий будет оплакивать двоих. Хотя, я сомневаюсь, что Эрий будет нас оплакивать.
– Есть разница, - прошипел Аклэй, - конечно, не для тебя, а для нас, нам не всё равно, кто молниеносно умрёт, но не будет страдать из-за смерти близкого человека, а кто проживёт ещё пару минут или часов.
Эрий промолчал, и отвёл взгляд в сторону. Аклэй сделал то же самое, только по направлению к двери. Я вообще смотрела вперёд, в стенку.
Аклэй встал, и повернулся в мою сторону. Грустно посмотрел на меня, прошептал «Прощай», открыл дверь и прошёл через её порог. Дверь исчезла за ним. Что за пространство такое, что всё исчезает?!
Я не стала его останавливать. Он не хочет страдать из-за моей смерти, что не уберёг меня, но выхода другого нет. Если он так хочет, я не стала его убеждать или уговаривать, брат всё равно настоял бы на своём. Это его выбор. Конечно, я буду очень страдать из-за его потери, но страдать буду недолго, ведь меня ждёт та же участь, что и его.
Неизвестно, что брат там чувствует, дверь же исчезла, а за ней и пространство. Время неподвластно корпорации, оно неумолимо. И вот мы сидим где-то полчаса, а результата всё нет. Я понимала, что шансы невелики, но надежда оставалась. Я не хотела терять ещё одного родного человека. Но пришлось это сделать. Как там сказала Дебора Колон? «Если вы потеряли кого-то из своей семьи, не переживайте! Его вам заменит корпорация». Всё бы ничего, но это она сказала на самой оптимистичной ноте. Как будто это легко, терять родного человека. Но в большей части человечными остались только отступники, остальные потеряли душу, человечность, поэтому им легче что-либо переносить.
Тем временем дверь появилась. Тот же мужской голос провозгласил, что объект номер шестьдесят девять тысяч семьсот сорок пять больше не жизнеспособен.
Эти одиннадцать слов изменили всю мою жизнь навсегда.
Внутри меня будто что-то поломалось. И эта поломка доставляла мне невероятную душевную боль. И вместе с ней ярость. Ярость на того, кто придумал все эти тесты, из-за которых я лишилась семьи и всего самого дорогого.
Теперь моя душа разлетелась на множество мелких осколков, которые впиваются в меня изнутри, раздирают меня, и один осколок, самый большой, врезался мне прямо в сердце.