Эволюционирующая бездна

Гамильтон Питер Ф.

Лиатрис бросил капсулу прямо на тротуар к выходу из ресторана, заслужив несколько неодобрительных взглядов пешеходов, вынужденных посторониться. Оскар, распахнув дверь, буквально втолкнул Араминту–два внутрь. Затем капсула взмыла вверх, одновременно поворачивая к докам.

Араминта–два приветливо кивнул изумленному Лиатрису, затем бросила быстрый взгляд по сторонам.

— Знаете, некоторые люди утверждают, что антиграв–капсулам не место в городе.

— Согласен, — ответил Оскар.

— Есть вероятность нарушения

геологической структуры, что может вызвать землетрясения.

— А, гм.

Оскар ожидал услышать что угодно, только не подобное рассуждение, от которого веяло сюрреализмом.

Скоро капсула нырнула вниз и повисла перед ангаром с вывеской «Буутл и Лейчестер». Ворота свернулись внутрь, и машина устремилась вперед. Оскар знал, что это привлечет внимание персонала доков, но теперь ему было все равно. Араминта у них, и все остальное не имеет значения. «На самом деле, часть Араминты, не целая личность. Может, потому она — он — черт! — немного заговаривается».

Томансио встретил их в каюте, в трех метрах от выхода шлюза. Оскар ощутил под ногами твердую палубу и не сдержал торжествующей усмешки.

— Я же тебе говорил! — воскликнул он. тыча пальцем в грудь Томансио.

— Говорил, — спокойно ответил Томансио.

Биононики подсказали Оскару, что Томансио со всей тщательностью исследует Араминту–два всеми имеющимися у него средствами. Он едва не возмутился, но быстро понял, что сам должен был это сделать еще в ресторане.

— Чисто, — объявил Томансио. — Исключительно чисто. У тебя нет бионоников и даже макроклеточные ячейки не самого высокого уровня.

— Мистер Бови — мультиличность, — сказал Араминта–два. — Он не зависит от техноцентрических систем, распространенных среди других категорий граждан Содружества.

— Конечно, — кивнул Томансио. — Но, надеюсь, ты понимаешь, что твои слова трудно принять без доказательств.

— Понимаю. Смотрите вместе со мной.

Передаваемое Сновидицей через Гея–сферу изображение показало вид со смотровой площадки «Света Заступницы». С огромного корабля, выходящего из атмосферы, она видела, как постепенно уходит вниз полукруг планеты. Граница света и тени, подсвеченная золотистым сиянием, легко скользила и по океану, и по материкам, и по облакам.

Губы Сновидицы приоткрылись.

«Поверь, Томансио, я настоящая», — сказала она.

Миллиарды последователей Воплощенного Сна, с завистью наблюдающие за ходом паломничества и переживающие ощущения Араминты, заверили ее в своей преданности. Десятки миллионов еще долго гадали, кто такой Томансио.

Араминта–два, глядя на Томансио, приподнял бровь.

— Ну как?

— Да, это убедительно. Мультиличность в двух телах. Кто бы мог догадаться?

— Вы не догадались, — усмехнулся Араминта–два.

— Будем надеяться, что не только мы.

Оскар радостно ухмыльнулся.

— Я оказался прав. Она не

предавала нас.

— Оскар, я очень тебя люблю, — сказал Томансио. — Но если ты не прекратишь об этом твердить, я засуну твою голову в…

Оскар хихикнул.

— Ладно, ладно.

Интел–центр показал ему две приближающиеся к ангару капсулы. Из машин к кораблю стремглав бросились Бекия и Черитон. Это немного охладило восторг Оскара. Он приказал интел–центру поднимать корабль, как только они окажутся в шлюзе.

«Возмездие Элвина», пробив крышу ангара, устремился вертикально вверх с ускорением в двадцать g, так что Томансио не удержался от недоуменного взгляда в сторону Оскара. Внутренние системы скомпенсировали большую часть силы тяжести, но всем пришлось сесть в кресла, поднятые полом каюты.

— Круто, — пробормотал Томансио.

— Тактический ход. Если придется убегать, наверху это сделать проще.

— Что ж, ты босс.

Бекия и Черитон, поднявшись в каюту, бросили недоверчивые взгляды на Араминту–два и поспешили к своим креслам.

Ликование Оскара быстро рассеивалось. Служба контроля за движением космических кораблей Виотии забросала их бесчисленными запросами и предупреждениями, но погони не было. Космос над планетой оказался относительно свободен, и ни один из находившихся поблизости кораблей, по результатам сканирования, не представлял угрозы.

— Ну, ладно, — обратился он к Араминте–два, — так что же, черт возьми, происходит?

— Мне уже некуда было податься, — ответил он. — Пришлось решиться на обманный маневр и стать Сновидицей. Я надеюсь на лучшее. Но теперь дело за вами.

Уверенность Оскара на мгновение дрогнула.

— Я тебя не обманул, — сказал он. — Мы здесь для того, чтобы помочь, чем только сможем.

— Но почему? Я знаю, кто ты. Но хотелось бы знать, кто стоит за тобой.

— Справедливо. С самого начала это была АНС, но теперь мы предоставлены самим себе. Надеемся, что что–нибудь изменится. И… теперь ты с нами.

— Что тебе требуется? — спросил Томансио. — Ты собираешься разбить флотилию паломников о рубеж или сделать что–то еще?

На степенном лице Араминты–два появилась печальная улыбка, отчего оно стало казаться еще старше.

— На тех кораблях двадцать четыре миллиона человек. Да, все они идиоты, но всё же люди. Я не могу погубить их только ради того, чтобы убедить остальную галактику в ошибочности их выбора. Нет, если они подойдут к границе Бездны раньше, чем мы сумеем их остановить, я буду просить Небесного Властителя открыть для них путь. Видите, я отчаянно нуждаюсь в помощи.

— Только скажи, что мы можем сделать, — попросил Оскар.

— Брэдли советовал разыскать Оззи. Он говорил, что Оззи — настоящий гений, и если кто–то и способен найти решение, то только мы с ним вместе.