Эволюционная и сравнительная психология в России. Теория и практика исследований

В связи с публикацией «Антологии суицидологии» на русском языке Александр Моховиков обратился ко мне с просьбой кратко представить ее читателям, живущим в Восточной Европе.

Подбирая статьи для антологии и готовя ее в 1996 году к изданию на английском языке, мы с Марком Голдблаттом хотели облегчить читателям доступ к наиболее важным работам, посвященным клиническому подходу к суицидальным пациентам, поскольку этот доступ осложнен давностью их публикации. Преимущества, которые, как мы надеемся, получили после выхода антологии англоязычные читатели, многократно возрастают для российских читателей благодаря усилиям А. Моховикова, поскольку в Восточной

Европе найти эти труды в оригинале еще труднее. Поэтому мы, редакторы англоязычного издания книги, весьма признательны ему за расширение сферы влияния нашей миссии, состоящей в ознакомлении читателей с рядом важных работ, имеющих значение для эффективного клинического лечения суицидальных пациентов. Заслуга в выполнении этой работы целиком принадлежит А. Моховикову, поскольку именно он проявил инициативу и осуществил ее без нашей помощи.

Бурное развитие биологических исследований в области суицидологии в течение последних 30 лет дает надежду на качественное лечение потерянных душ, живущих на краю суицидальной пропасти. Однако биология является дисциплиной, довольно далекой от непосредственного клинического изучения феномена самоубийства. Наш же интерес обращен к субъективному опыту суицидентов, переживания которых очень часто отмечены невыносимым душевным страданием, которые умоляют о немедленном облегчении, более того, требуют его, иначе им не миновать неизбежности самоубийства.

Я посвятил клиническому изучению суицидальных пациентов сорок пять лет и встречался с тысячами из них, но тем не менее считаю, что весьма плохо понимаю феномен самоубийства. В некотором смысле это суждение лишено оснований, поскольку на самом деле многое в нем мне ясно. Видимо, возникающее у меня чувство недоумения перед суицидальным актом отражает мою недостаточную способность к эмпатическому вчувствованию в опыт распадающейся на части психики, когда психическое Я стремится извергнуть, отбросить Я телесное, подобно тому как капитан тонущего корабля приказывает для спасения выбросить за борт балласт и спилить мачту. Здесь не следует заблуждаться: многие люди, убивающие свое тело, полагают, что благодаря подобной жертве они станут жить в лучшем месте и времени.

Конечно, нам не хватает качественных феноменологических исследований субъективных переживаний, которыми отмечены последние часы и дни пациентов, сводящих счеты с жизнью. Возможно, у кого-то из читателей этой книги появится возможность исследования внутренних переживаний достаточно большого числа пациентов, едва не погибших от своей руки, чтобы помочь всем нам лучше понять то, что кажется почти недоступным пониманию.

Выражаю свою благодарность Александру Моховикову и передаю наилучшие пожелания всем читателям русского издания этой книги.

Когда более 20 лет назад я вплотную занялся вопросами профилактики самоубийств, мне неслыханно повезло, как я теперь понимаю. Судьба свела меня с профессором Эдвином Шнейдманом, которого с полным правом можно назвать основоположником современной суицидологии и ведущим специалистом в этой области человеческих знаний. Знакомство, начавшееся с изучения его работ, в дальнейшем переросло в сотрудничество, дружбу, поддерживаемую теперь обстоятельной и теплой перепиской.

Если взглянуть на суицидологию конца 1980-х годов в СССР, то перед нами возникнет следующая картина: научные исследования, носившие «камерный» характер и публиковавшиеся чаще всего под грифом «Для служебного пользования», психиатры (и не только психиатры), смотревшие на самоубийство как на удел психически больных, отсутствие каких-либо попыток суицидальной профилактики, фигура умолчания в обществе по поводу этого феномена: «Вроде бы есть, а все же как бы нет. И если есть, то где-то далеко не среди нас». Вспоминается высказывание Надежды Мандельштам о том, что самоубийца в советском обществе приравнивался к дезертиру, а таковых в стройных рядах строителей коммунизма быть не должно.

В те времена в одной из работ профессора Шнейдмана я прочел, что толика суицидальной профилактики стоит многих тонн клинической помощи самоубийцам. Я много размышлял по этому поводу, и у меня возникла идея перевода на русский язык самых основных образцов западной суицидологической мысли, которая интенсивно развивалась на протяжении десятилетий, тогда как отечественная научная деятельность в этой области тлела и прозябала. Я обратился к профессору Шнейдману с просьбой о разрешении перевода его самых важных работ, а также о рекомендации для перевода и публикации наиболее авторитетных, по его мнению, руководств по работе с суицидентами и их близкими. Одна из его настоятельных рекомендаций касалась перевода сборника статей по этой теме, который является настольным пособием для любого англоговорящего специалиста, работающего в сфере суицидологии или интересующегося ею. Перевод этой книги предлагается вниманию читателей.

Антология составлена ведущими специалистами США в этой области – Джоном (Терри) Молтсбергером и Марком Голдблаттом. Английский оригинал вышел в свет в 1996 году и включал 40 глав. Для русского издания выбраны 29 глав. Сокращению подверглись, прежде всего, главы биологической направленности, что связано не с недооценкой подобных исследований в су-ицидологии, а скорее с тем, что сегодня эта отрасль науки переживает период весьма бурного развития, и поэтому материал оригинала выглядит устаревшим. Выпущены также главы, в которых описаны результаты грантовых исследований и которые содержат любопытный клинический материал, но лишены важных концептуальных обобщений.

Хочется верить, что эта антология станет спутником многих читателей, увлеченных проблемой понимания феноменов самоубийств, и внесет свой вклад в их профилактику, жизненно необходимую для нашего общества.

В том неоспоримом факте, что самоубийство живет и процветает, заключается некий парадокс, и об этом свидетельствует замечательная книга, которую вы держите в руках. Область научного исследования самоубийства и практики его превенции зачислена в ряды академических дисциплин, и ее достижения за определенный период подытожены summa cum laude [2] на страницах антологии основных работ по суицидологии.

По своей природе предисловия к книгам должны представлять собой панегирик, провожающий их в путь-дорогу, желательно благополучную. Они являются для книг поддержкой и напутствием. Но читатель не всегда верит в то, что написано в предисловиях, считая многое оборотом речи или просто преувеличением.

В данном случае я приведу убедительное доказательство, подтверждающее искренность моих убеждений. Завершая работу над своей книгой «Душа самоубийцы» (N. Y.: Oxford, 1996; русский пер. – М.: Смысл, 2001), которая заканчивается разделом «Рекомендованная литература», я утверждал: «Даже если принять во внимание, что существуют сотни книг о самоубийстве, то хорошенько порывшись в памяти и пересмотрев стоящие у меня на полке издания, я остановлюсь на двух совершенно обязательных книгах». Одна из них – антология основных работ по суицидологии под редакцией Джона Молтсбергера и Марка Голдблатта. Об этой антологии я писал: