Европейское путешествие леди-монстров
Шрифт:
Миссис Пул: – Вы правы, мисс. Боже, храни королеву! Хотя я все равно не приняла бы заявление мисс Моро всерьез. Иногда в ней есть что-то от Дианы.
Кэтрин: – Попрошу меня не оскорблять, миссис Пул. И я не собираюсь взрывать парламент. Во всяком случае, пока.
– В общем, я все испортила, – продолжала она. – Сьюард меня видел, хотя в лицо, может быть, и не запомнил. Я потеряла мужской костюм, а он стоит не меньше двух гиней, если брать с рук. И ради чего? Я узнала, что в следующий понедельник Сьюард встречается с Прендиком в Сохо, но не узнала зачем. Что
Мэри, все это время внимательно слушавшая, встрепенулась:
– Миссис Пул как раз собиралась его принести. Я позвоню.
Она дернула шнурок звонка, и тот отозвался издалека, из кухни. Доктор Ватсон тем временем осмотрел царапины на руке Кэтрин.
– Нужно только промыть и протереть спиртом, – сказал он. – Скоро будете как огурчик, мисс Моро. Хотя и огурчики выглядят не очень в такую жару.
– Кэтрин, мы, кажется, знаем, что будет происходить в конце сентября, – сказала Жюстина. – Мэри получила телеграмму.
– Да, – сказала Мэри, снова усаживаясь в кресло. – Вот, гляди… – Она протянула телеграмму Кэтрин и стала рассказывать обо всем, что произошло утром. Едва она дошла до того момента, когда Элис вбежала в гостиную мистера Холмса, как вошла миссис Пул с чаем, а за ней Беатриче – она тут же уселась на свой любимый подоконник. Теперь на столе был и чай для всех, и бутерброды с мясным паштетом, и бисквит «Виктория», и пирожки с джемом, и зеленая тина для Беатриче. Не было за столом только Дианы и Чарли. Мэри была рада, что ее сестра не пришла в гостиную: она бы без конца жаловалась на то, что ее не берут с собой.
– Значит, в Вену поедут Мэри с Жюстиной, – сказала Беатриче и глотнула своего ядовитого зелья.
Беатриче: – Не называй его так. Не нравится, не пей – кажется, так говорят по-английски? А критиковать мою диету совсем не обязательно. Я хотя бы не плотоядная, как некоторые.
Кэтрин соскребала с бутербродов мясной паштет и ела прямо руками. Тот порядок, что был принят за столом у миссис Эбернейти, ей нравился куда больше, чем здешние церемонии.
Миссис Пул: – Ну, знаете ли! Если вам не нравится, как я подаю на стол, вам достаточно сказать. Можете есть на кухне из плошки на полу, как Альфа и Омега! Или мышей ловить в подвале… Миссис Эбернейти – женщина добрая, но здесь живут леди. В этом доме еда будет подаваться так, как положено.
– Думаю, мы можем заключить, что доктор Сьюард намерен ехать на собрание, о котором упомянула мисс Моро, – собрание Общества алхимиков в Будапеште. Поэтому он отметил эту неделю в своем ежедневнике буквами S.A.. – Беатриче наклонилась вперед, уперла локти в колени и нахмурилась. – Дело начинает проясняться – я правильно выражаюсь по-английски? Тем временем Кэтрин будет следить за мистером Сьюардом в Сохо. А я? Буду просто сидеть и охранять дом?
– Форт. Ты будешь охранять форт. – Мэри взяла еще кусочек бисквитного торта. Она и не замечала, как сильно проголодалась.
– Выходит, от меня одной никакой пользы. – Беатриче с несчастным видом смотрела в чашку.
– Есть польза, – сказала Жюстина. – Кто-то же должен позаботиться о миссис Пул и Элис, и о Диане, конечно.
– И телеграммы принимать, – сказала Мэри. – И поддерживать связь между всеми нами. Ты будешь нам здесь очень нужна, Беа.
Беатриче кивнула, но было заметно, что это ее не убедило.
– И, думаю, мы примем ваше предложение заплатить за билеты, мистер Холмс, – сказала Мэри. – Если, конечно, никто не возражает?
Ей самой не очень нравилась эта идея, но что делать – ситуация изменилась, и от их тщательного разработанного плана приходилось отказаться.
Никто из присутствующих членов клуба не высказал возражений, только Кэтрин подняла брови и сморщила нос – так она обычно выражала неудовольствие.
– В таком случае нужно собираться и ехать как можно скорее. Через два дня, в крайнем случае – через три, мы с Жюстиной выезжаем с вокзала Кингз-Кросс. А затем из Дувра в Кале, Париж и Вену на Восточном экспрессе.
– А меня вы будете держать в курсе дела? – сказал Холмс. Это был, в сущности, даже не вопрос.
– Разумеется, – ответила Мэри, более язвительным тоном, чем намеревалась. Пусть он платит за эту поездку, но она пока еще не состоит в «нерегулярных полицейских частях Бейкер-стрит» и не обязана регулярно докладывать мистеру Холмсу. Но она напомнила себе, что он взял на себя все расходы, а это все же стоит… ну, хотя бы благодарности. Значит, нужно привыкать быть благодарной.
Он едва кивнул в ответ. Снова стал самим собой, обычным суховатым Холмсом. Удастся ли ей когда-нибудь узнать побольше об этой таинственной Ирен Нортон? Ведь она встретится с этой женщиной в Вене. Не очень-то приятно было думать об этой встрече.
Через несколько дней она отправится в путешествие – такое дальнее, в каком никогда еще не бывала. Она думала об этом с опаской и с восторгом одновременно. Но они едут для того, чтобы спасти Люсинду Ван Хельсинг – вот главная цель их поездки. Это не увеселительная прогулка. Они должны спасти мисс Ван Хельсинг и помешать Обществу алхимиков проводить новые эксперименты на других девушках. Завтра она отправится в банк и снимет со счета двадцать фунтов на дорожные расходы, затем купит пару перчаток, которые можно стирать, и туфли на каучуковой подошве. А Жюстине понадобится мужской макинтош. Что еще? Завтра с утра надо будет составить список. Главное, чтобы все было должным образом организовано, тогда и беспокоиться будет не о чем.
Она не знала и не могла знать, что где-то, через пол-Европы от них, Люсинда Ван Хельсинг сидит сейчас под замком в камере с решетками. И пронзительно кричит.
Глава IV. По ту сторону Ла-Манша
Мэри неотрывно смотрела на серо-голубые воды канала, проносившиеся мимо парома, хотя, конечно, на самом деле это паром шел по воде, уплывая все дальше и дальше от Англии. На волнах за кормой играли маленькие белые барашки. Наконец-то можно вздохнуть. В последние дни даже дышать было некогда – все они прошли в лихорадочных сборах. Она побывала в банке – чтобы было с чем ехать в Вену и в Будапешт. Изучала курсы валют, чтобы заранее удостовериться, что их не обманут. Франция – франки и сантимы, Австрия и Венгрия – новые кроны и геллеры, хотя и старые флорины и крейцеры тоже, очевидно, еще не изъяты из обращения. Все это казалось ей совершенно лишними сложностями, но в путешествиях вообще лишние сложности на каждом шагу.