Эй ты, бастард! Том II
Шрифт:
Некоторые видели на посту губернатора князя Андрея Амурского, который железной рукой наведёт порядок.
О Кабаргиных и Леопардичах я слышал меньше.
Но не за слухами я вышел в город. А чтобы всё же поговорить с Мошкарёвым, меня заинтересовала одна из фраз его посланника: что мой клан сегодня прекратит своё существование.
Особняк у них был роскошный: четыре этажа, широкие окна, колонны и лепнина. Вокруг забор из чёрного кирпича.
На входе вооружённая охрана. Которая, впрочем, даже
Тут же из дверей показался вчерашний слуга, который со знакомой улыбкой повёл меня внутрь особняка.
— Господин Мошкарёв вот-вот присоединиться к вам, а пока я предлагаю вам позавтракать… — он открыл передо мной дверь в столовую, где уже было накрыто на одного человека, — в компании прекрасных дев рода Мошкарёвых!
Да вашу ж…
Вдоль стены стояли четыре молодых девушки. Внешне все они были похожи: мягкие и миловидные черты лица, карие глаза, каштановые или светло-русые волосы.
Позади захлопнулась закрываемая дверь. Слуга оставил меня с четырьям молодыми девушками наедине.
А я как раз вспомнил, что давненько не заглядывал к Инне. Уже больше суток. А природа взывала к потребностям молодого тела.
— Господин Кальмаров, — с ослепительно белой улыбкой вперёд вышла одна из девушек, удерживая в руках бутылку с премиальными вином. — Не желаете ли попробовать Каберне Совийон?
— Благодарю, не пью.
Девушка не прекратила улыбаться, но едва заметно поникла и отошла назад.
— Может, ваша душа нуждается в музыке? — спросила вторая, проведя пальцами по струнам позолоченной арфы, которая была у неё в руках.
— Предпочту тишину, — сказал я.
Но и эта Мошкарёва не смутилась, только вздохнула.
— Господин! — куда решительнее выступила третья, она подошла и взяла мою руку в свои ладони. — Позвольте оказать вам гостеприимство! — и потянула к столу.
— Уважаемые сударыни, — тут я уже не мог подыгрывать этому фарсу. — Давайте начистоту: я не думаю, что у кого-то из вас будет недостаток в потенциальных женихах. Посему я прошу вас не утруждаться и расслабиться, пока ваш отец не придёт. Вы не обязаны развлекать меня, — спокойно сказал я.
И двинулся к столу. Скорее из вежливости, нежели по причине настоящего голода.
А вот девушки стали переглядываться, а потом дружно захихикали, прикрывая рты ладошками. Кроме четвёртой, та стояла и внимательно за мной следила.
— Господин Кальмаров такой внимательный.
— И прямолинейный.
— Может, мы ему просто не понравились?
— Отнюдь, — ухмыльнулся я, подцепляя вилкой кусок говядины. — Просто не люблю, когда люди фальшивят. Тем более по принуждению.
— Ох, это звучало грубо!
— А мне понравилось. Так мужественно!
— И мне тоже. Но немножко обидно!
Я прожевал и съел кусок мяса, после чего вежливо улыбнулся девушкам. — Сударыни, прошу прощения, если кого-то обидел.
— Нет, что вы! Вы ещё и галантны, — хихикнула первая.
— Может, всё же сыграть? Я вас не разочарую! — арфа «трынь-трынь-трынь».
— Вам — прощаю, господин Кальмаров, — томно произнесла третья.
Вот только внимание моё разбегалось. Все трое обладали ещё и прекрасными фигурами, чуточку разными, но у каждой имелась стройная талия и приятная глазу грудь.
Но четвёртая, которая молчала всё время, выделялась среди них. Она была выше, формы тела были близки к эталону, с крупной грудью и широкими бёдрами. А глаза напоминали взгляд хитрой лисицы, которая неотрывно смотрела на мой карман.
Тот самый, где сидел Зырик.
— Нашли что-то интересное? — обратился я к ней. Остальные резко обернулись на неё.
Она перевела взгляд на меня самого. Без фальши. Без игры. Без притворства.
— Нашла, ваше сиятельство.
Но тут же заговорили остальные.
— Скучная Софи понравилась господину Кальмарову больше?
— Но она даже не старается!
Третья просто хмыкнула и вздёрнула подбородок.
А затем открылась дверь. И в проходе показался полноватый мужчина во фраке, с красноватым лицом и маленькими, но яркими глазами.
Он напоминал толстого воробья.
— Бриллианты мои! Надеюсь, вы не доставили господину Кальмарову неудобств?
И все взгляды сошлись на мне.
— Что вы, барон. Они сделали всё, чтобы скрасить моё ожидание.
— Прекрасно! — улыбнулся Мошкарёв. — А теперь, сокровища мои, оставьте нас.
Девушки тут же пошли на выход. Одна помахала мне ручкой, другая широко и искренне улыбнулась, а последняя отправила воздушный поцелуй.
Только София попрощалась со мной долгим пристальным взглядом. Словно пыталась заглянуть прямо в душу.
На что я быстро подмигнул и вызвал у неё прилив румянца. А затем двери закрылись.
А Мошкарёв сел за стол напротив.
— Сейчас вы познакомились с самым ценным, что есть у моего рода! — и он добродушно рассмеялся, дважды хлопнув в ладоши.
Из боковых дверей вышли слуги с подносами, полными еды. Точно такой же как у меня. Они поставили тарелки перед Мошкарёвым и удалились.
— Да, люди — это действительно самое ценное.
— Вот-вот! А вырастить таких красавиц — это и долго, и дорого. Потому абы как я их выдавать замуж не хочу. Только с полной окупаемостью и большой выгодой, — тут его голос изменился с добродушного на холодный. — Думаю, вы от нашей сделки ожидаете того же.
— Именно, — сказал я, складывая нож и вилку. — Поэтому хочу как можно быстрее перейти к делу.