Эй, улитка, высунь рожки!
Шрифт:
После этого она стала позволять себе маленькие радости в виде двухнедельного отдыха в маленьком рыбацком поселке на берегу Азовского моря, походов в театры и на концерты, для чего была приобретена серая «Дэу», получившая прозвище «Мышь». Водить машину Лика научилась еще в институте и теперь, сдав на права, наслаждалась свободой передвижения. И все еще не верила в эту свободу. Иногда она просыпалась в холодном поту, увидев во сне горы немытой посуды, неглаженного белья и невынесенного мусора.
Из рассказов детей, с которыми она часто встречалась на нейтральной территории, Лика узнала, что поначалу её мать решила экономить на домработнице и вести домашнее хозяйство сама, но выдержала только неделю. И теперь к ним каждый день приходит убирать квартиру и готовить некая Фроловна. Павлуше пришлось освоить стиральную машину и мусоропровод, а Сашке с Машкой – научиться гладить белье. Мать же занималась любимым делом – руководила всеми. Так что за семью Лика могла быть спокойна, но возвращаться в её лоно не соглашалась ни за что.
Ухватив гроздь крупного иссиня-черного винограда, Лика вышла на балкон и, опершись спиной на перила, стала греться на солнышке и не спеша поедать одну ягоду за другой. Непонятный шум привлек её внимание. Глянув вниз, она обнаружила на балконе седьмого этажа совершенно голого лохматого мужика, который, постанывая и судорожно вздыхая, спускал на фиолетовых веревках другого – вполне одетого и причесанного. Одетый субъект был оснащен ножом, торчащим из спины. Сцена была словно взята из детектива.
ГЛАВА 1
Затаив дыхание, Лика проследила за творческим процессом укладывания мертвеца на террасу и извлечением веревок. Сматывая в клубок последние метры такелажа, голый мужик что-то радостно пробормотал, почесался, а потом внезапно поднял голову и уставился безумным взглядом прямо на неё. Лика, от неожиданности едва не уронив виноград, ляпнула:
– Привет!
Мужик позеленел и попытался прикрыться неладно скрученным клубком. Потом дернулся, собираясь убежать с балкона. Лике пришлось предупредить его:
– Попробуешь ко мне заявиться, вызову милицию!
– Не надо милицию, – взвыл голый.
В Лике взыграл здоровый профессиональный интерес.
– Зачем ты его убил? – поинтересовалась она у неодетого субъекта.
– Это не я, не я…
– А кто? Не сам же он себе в спину нож воткнул? И зачем ты соседу такой подарочек подбросил?
– Можно я хоть штаны одену? – взмолился допрашиваемый: – Я и так ничего не соображаю, пойми. Скажи мне номер своего телефона, я позвоню сейчас, объясню…
– Ага, может тебе еще и ключ от квартиры дать, маньяк?
– Не надо ключ! Зачем мне твой ключ, век бы тебя не видеть, – мужик огляделся вокруг и, подхватив с пола тряпку сомнительной чистоты, попытался опоясать ею чресла.
Лика внимательно посмотрела на это лохматое и совершенно потерянное существо и решилась:
– Ладно, одевайся и звони мне, – продиктовав номер, она добавила: – Только не вздумай приближаться к моим дверям!
Телефон зазвонил через две минуты. Выслушав сумбурный монолог, состоящий из оправданий, самобичеваний и небольшого количества полезной информации, Лика вздохнула и спросила:
– Зовут-то тебя как, жертва алкоголя?
– Кирилл. Кириллом меня зовут.
– А фамилия?
– Фамилия? – не сразу сообразил тот: – Волков моя фамилия.
– Так вот, Кирилл Волков, учти: сосед наш, которому ты устроил сюрпрайз около пальмочки, в ближайшее время порадоваться ему не сможет, потому что позавчера укатил куда-то. Я сама видела, как он чемоданы в такси запихивал, наверняка в аэропорт ехал. С такими чемоданами на пару дней не улетают. А пока он на Багамах или на Канарах будет пузо греть, твой сюрпрайз протухнет, потому что лежит на солнышке. Пока его еще заметят… Пока достанут… Окон и балконов с этой стороны немного, так что срочно суши сухари, за тобой сразу придут – как только этот парень вонять начнет.
– Ты с ума сошла! – обезумел Кирилл на том конце провода, – Я не хочу, чтобы он вонял, мне и так плохо.
– Тогда советую тебе самому позвонить в милицию и объяснить, как все случилось.
– Ага, им объяснишь. Я даже не знаю, откуда этот тип взялся, как ко мне в квартиру попал. А особенно хорошо они поймут, зачем я его вниз, к соседу спустил.
– Я, кстати, тоже хотела бы это понять, – язвительно вставила Лика.
Кирилл убито ответил:
– Хотел от него поскорее избавиться, идиот пьяный. Ковра у меня нет.
– Ты собирался его в ковре вынести? – обрадовалась Лика, – И куда бы понес, интересно?
– За город куда-нибудь. В болото.
– Пешком?
– Почему пешком, нашел бы его машину – ключи-то у меня есть.
У Лики лопнуло терпенье.
– Ладно, горе луковое. Без очков видно, что убийца из тебя никакой. Но ведь кто-то же прикончил этого…
– Егора Павловича Васюкина. Его документы у меня, – вздохнул Кирилл.
– Ты еще и документы его у себя оставил? Чтобы не создавать проблем милиции при аресте? Видно совсем с головой не дружишь, как говорят мои дети.
– А где они?
– Кто? – растерялась Лика.
– Твои дети.
– Не твоё дело! Где надо, там и дети! Ты лучше думай, как этого Егора снять с терраски.
– Я не знаю. Мне плохо, наверное, реакция на мертвеца началась, – заныл Кирилл.
– Это у тебя похмельный синдром начался! Но возможности спокойно страдать у тебя нет. Я не желаю, чтобы этот тип начал пахнуть у меня под окном, это сорвет мой творческий процесс.
– Какой процесс? – печально поинтересовался Кирилл.