Шрифт:
Annotation
Молодой исследователь отправляется из шумного Парижа в далекую французскую глубинку. Он мечтает в подробностях изучить сельский быт и нравы местных жителей. Проводником по тропам Болот становится местный мэр. За маской обыденности герою откроются смешные и страшные тайны. Ведь даже его вожатый по совместительству и призванию еще и главный гробовщик, молодой кабан — вместилище души местного аббата, а деревенский дурень — истинный провидец… И все они подчинены вечному превращению судеб, неумолимому Колесу, круговороту жизни и смерти. Только раз в году оно останавливается, и Смерть берет передышку. Тогда и собираются на свой ежегодный пир члены Погребального братства, чтобы обсудить насущные вопросы и восславить Жизнь — наполняя свои желудки снедью, выпивая литры вина и оглушая застольными речами! Они-то точно знают всё о мире и человеке. Изысканный, богатый культурными и историческими аллюзиями, местами гомерически смешной, раблезиански насыщенный, местами психологически пронзительный текст Матиаса Энара — настоящее литературное пиршество.
Матиас Энар
I
ПЕСНЯ
II
ПЕСНЯ
III
ПЕСНЯ
IV
ПЕСНЯ
V
ПЕСНЯ
VI
ПЕСНЯ
VII
ПОЯСНЕНИЯ
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
Ежегодный пир погребального братства
Всем неукрощенным мыслителям
Le Banquet annuel de la Confrerie des fossoyeurs
Mathias Enard
В прошлых своих существованиях ты был землей, камнем, росой, ветром, водой, огнем, мхом, деревом, насекомым, рыбой, черепахой, птицей и млекопитающим. Тит Нат Хан. Из слов Будды
I
«ДЕБРИ НАУКИ»
Какой бы ты ни шел тропой,
Либурн увидишь пред собой. Онезим Реклю. Раздел мира
11 декабря
Само собой, я назвал это место «Неукрощенная мысль, или Дебри науки».
Прибыл два часа назад. Честно говоря, пока не знаю, что буду записывать в этот дневник, — ну, разные впечатления и заметки, которые потом станут ценным материалом диссертации. Это будет мой этнографический дневник. Журнал полевых исследований. От вокзала Ниора взял такси (направление — северо-северо-запад, пятнадцать километров, куча денег). Справа от шоссе — равнинный ландшафт, бесконечные поля, изгородей нет, в наступающих сумерках вид довольно унылый. Слева тянется черная темень болот — по крайней мере, мне так показалось. Водитель замучился, пока нашел адрес, даже по навигатору. (Координаты «Дебрей науки»: 46°25?25,4" северной широты, 0°31?29.3" западной долготы.) Наконец он въехал на двор фермы, залаяла собака, мы прибыли на место. Хозяйку (приветливая женщина лет шестидесяти) зовут Матильда.
Вселился. Мое жилище (квартира?) расположено на первом этаже, с обратной стороны главного фермерского дома. Окна выходят в сад и на огород.
Справа — вид на церковь, слева — в поле (понятия не имею, что там растет — люцерна? Раньше мне часто казалось, что всякое поле с низкой зеленой порослью — это люцерна), прямо напротив — грядки с чем-то еще; подозреваю, редиска или капуста. Спальня, кухня-гостиная, туалетная комната — вот и все, но и это уже много. Ощущения от сказанных мадам Матильдой слов «Ну вот, располагайтесь» — неоднозначные. Это и радость, что все-таки выбрался из Парижа, и легкая тревога. Бросился к компьютеру проверить Wi-Fi — будто бы из-за статьи, посланной в журнал «Исследования и перспективы». Сам себя обманываю, никакой срочности нет. Потом в основном писал сообщения и болтал в чате с Ларой. Лег рано, перечитал несколько страниц из Малиновского и потом в темноте прислушивался к доносящимся звукам. Вдалеке неотчетливый гул какого-то механизма (котельная?), время от времени еще дальше — шум проходящей машины. Потом заснул, на голодный желудок. Срочно решить проблему транспорта и купить хоть какой-то еды.
12 декабря
Первый день адаптации к новой местности. Деревня Пьер-Сен-Кристоф (Камень Святого Христофора!) расположена в центре треугольника, вершины которого — Сен-Максир, Вилье-ан-Плен и Фай-сюр-Арден. Все эти удивительные названия — вехи моего Нового мира. До Ниора пятнадцать километров, до Кулонж-сюр-л’Отиза — десять.
Покинул «Дебри науки» около десяти утра, убедившись, что я не единственный, кто обитает в жилище этнографа: здесь широко представлен животный мир. Жабу, видимо, привлекло обилие насекомых, а котов — жаба. В ванной, точнее, между душем и унитазом обнаружил колонию красных червяков, то есть подвижных красных ниточек, напоминающих червей. Довольно красивые, пока не раздавишь. Неторопливо ползут в сторону двери, так что надо сначала смыть их в сливное отверстие, а потом принимать душ. Легко справился с отвращением, что обнадеживает в плане моей способности и дальше преодолевать все трудности полевых исследований. В конце концов даже Малиновский пишет, что насекомые и рептилии — это главное препятствие для развития этнологии. (Все равно никто не прочтет этот дневник, так что могу и признаться: червяки в ванной — это такая жуть и мерзость, что я четверть часа не мог залезть в душ.) Есть еще приличный выводок карликовых улиток, но на вид они безобидны. Полагаю, дело в сырости и близком огороде. Ну, словом, я покинул «Дебри науки» около десяти утра и отправился к хозяйке, мадам Матильде, узнать, как тут добраться до города и запастись провизией. Лицо ее выразило удивление: ой, даже и не знаю… Она понятия не имеет, есть ли в деревне какое-то автобусное сообщение. (Сегодня узнал, что рано утром можно уехать на школьном автобусе вместе с учениками средних и старших классов — правда, сочтут педофилом — и по приезде на место еще ждать пару часов до открытия супермаркета, — отметить в разделе «Транспорт».) Она с ходу посоветовала мне купить машину: в Пьер-Сен-Кристофе есть одно кафе, где продаются предметы первой необходимости — крючки, курево и карточки для рыбной ловли. Ну, обед мне все же не придется добывать с помощью рыбалки: мадам Матильда (вернее, ее муж Гари, не терпится его опросить) любезно одолжила мне старый мопед, оставшийся от кого-то из детей (отметить в разделе «Транспорт»), и старый черный шлем без стекла, с вываливающимся поролоном и винтажными наклейками (лягушка с высунутым языком, логотип АС/DC). Так что теперь у меня есть собственный транспорт, неказистый, но все-таки на ходу. Около полудня съездил в супермаркет в местный районный центр — Кулонж-сюр-л’Отиз (красивое название, Отиз — река), накупил кучу всего, прежде чем сообразил, что вести покупки на мопеде будет непросто: банки тунца и сардин, замороженная пицца, кофе и сладкое (шоколадка). Ведущая в город дорога местного значения не-знаю-какой-номер сильно петляет и пересекает довольно широкую реку (тот самый Отиз?). Рынок, почта, церковь, небольшой замок, две булочные, столько же аптек, магазинчик одежды, три кафе — особо не разгуляешься. Купил газету, чтобы выглядеть солидней в «Спорт-баре», взял чай, слушал разговоры посетителей — как вариант ознакомления с местом. Местный говор (согласно официальной лингвистической классификации пуатевинско-сантонжский диалект — чтоб никого не обидеть) явно сдает позиции (не будем забегать вперед: раздел «Идиомы», хорошее название). Надеюсь, на рынке повезет больше. После чая поехал назад в «Дебри науки»; из-за какой-то собаки чуть не сверзился с мопеда (вот уж не думал, что доведется писать такое) на повороте и едва не впилил в каменную ограду, — к счастью, вовремя увернулся, просто чудо. Потом вернулся к плану работы. Шестьсот сорок девять жителей насчитывает Пьер Сен Кристоф, по данным мэрии и по последней переписи населения. Двести восемьдесят четыре домовладения, как сказали бы раньше. Местное население — согласно «Википедии» и веб-страничке мэрии — петрохристофорцы. Дорогие петрохристофорки и петрохристофорцы! Я намерен (раздел «Вопросы») произвести с вашей помощью около сотни опросов, выбирая респондентов таким образом, чтобы в итоге получилось равное количество особей того и другого пола и всех возрастных категорий. Что представляется мне эмпирически правильным. Год работы, разделенный на две кампании по шесть месяцев. Гениально. Чувствую прилив энергии. Один взгляд на набросок статьи «Жизнь на селе», и сразу же интуитивное озарение. В деревне мне решительно лучше работается.
12 декабря, продолжение
Сейчас вот 2 часа ночи, тишина и безлюдье гнетущие, никак не могу заснуть. Шуршит какая-то живность, а вдруг она ночью залезет ко мне в постель? Ларе перезванивать слишком поздно (она так смеялась, когда я сказал, что отныне мое жилище зовется «Дебри науки»), в чате никого. К тому же из чтения я захватил сюда только «Аргонавтов западной части Тихого океана» и «Дневник» Малиновского да «Девяносто третий год» Гюго — все такое не слишком увлекательное… (Зачем я взял «Девяносто третий год»? Наверное, краем уха слышал, что там дело происходит в этих краях.) Вообще-то прохладно, завтра надо будет поговорить с Матильдой, может, даст обогреватель. А что пока? Сыграю в тетрис — отличная разрядка.
13 декабря
По радио — прогноз погоды, близится Рождество и т. д. и т. п. Обещают снег с дождем, мопед исключается. Важно: купить куртку. Начинаю ориентироваться в деревне. Обнаружил, что за полем, на которое выходят «Дебри науки», за деревьями (тополя?) чуть ниже и наискосок течет речка. Хозяйка показала мне церковь. Ключ впечатляет, не меньше двух кило кованого железа. Сама церковь впечатляет меньше. Убранство скудное, типовое. Выглядит все равно симпатично. Узнал дико смешную вещь: здешний мэр — по соместительству районный гробовщик, или наоборот. Прочел в интернете отличную статью про русского, который изобрел тетрис. Парень просто гений. Вот кому бы дать Но-белевку, он ее вроде еще не получал.
Без происшествий.
14 декабря
Спал хорошо. Кот опять принес мне под дверь мертвую жабу, ничего себе подарочек, фу. «Gallia est omnis divisa in partes tres» («Галлия целиком делится на три части»), — говорил Цезарь про Галлию; так вот и тут та же фигня. Взял кадастровый план деревни и разделил его на три зоны: квартал кафе, квартал церкви и коттеджный поселок. В центре застройка плотная, церковь окружена довольно далеко отстоящими друг от друга фермерскими усадьбами, коттеджный поселок состоит из индивидуальных домов недавней постройки. С большой долей вероятности, жители этого района «Межа» работают в городе (для главы «Занятия», хорошее название). Я решил двадцать третьего вернуться в Париж на праздники, значит, до каникул десять рабочих дней. Первое интервью — Матильда, это проще всего; она у меня, так сказать, под боком, с ней можно доработать вопросник, а потом я его буду просто адресно адаптировать. Я объяснил ей, зачем сюда приехал, почему собираюсь провести год у них в деревне, она была явно удивлена. «Так вы, что же, изучать нас приехали?» — сказала она. Я ответил: «Ну, э-э, не вас одну», что вышло не слишком ловко. Тогда я добавил, что цель моей диссертации — понять, что это значит: жить сегодня в сельской местности (по-моему, потрясающе емкая формулировка; отметить в разделе «Вопросы»). Вот так-то: исключительно контакт с реальностью помогает правильно формулировать намеченную цель. Мне показалось, это ее немного успокоило. Во всяком случае, встреча на завтрашнее утро назначена. Теперь убегаю: рандеву с мэром в кафе «Рыбалка», он познакомит меня с хозяином и завсегдатаями. Судя по всему, градоначальник явно воспринимает свою миссию всерьез. Узнав, что я приехал из Сорбонны (что в известной степени правда), он решил лично представить мне деревню по всем законам гостеприимства. Вопросы: «Отчего к нам?», «Почему сюда?». Не объяснять же ему, что просто совет департамента Де-Севр давал грант, — это выглядит как-то обидно (и как признаться, что мне показалось забавным название его деревушки, да и сама деревушка — такой дырой, что даже любопытно), в результате я сказал ему, что место командировки выбрал мой научный руководитель, знаменитый профессор Ив Кальве, — так куца солидней, словно на их деревню указал мне сам перст Божий (в данном случае — университетский). Вот интересно, что сказал бы Кальве, узнай он об этом. Наверняка ему это по барабану. Ладно, бегу, я и так опаздываю.
14 декабря, продолжение
Ну, вот я и получил доступ к ключевому месту социализации данного населенного пункта, настоящему центру деревни, — кафе «У Томаса», или «Рыбалка». Здесь действительно продают сигареты, разные товары для рыбалки, консервы, молоко и прочие жидкости, несколько газет и журналов. Хозяин — Томас, возраст — лет шестьдесят, вес — явно избыточный.
Блекло-красные пластиковые столы, старая стойка из того же материала, стулья на металлических ножках. Телик. Сильно пахнет вином, анисовой водкой и остывшим табаком, что наводит на мысль о возможном несоблюдении запрета на курение в общественных местах. (Глубинка строптива — первое подтверждение.) Четверо мужчин играют в карты, еще двое у стойки, женщин нет. Пьют белое вино с кассисом, пиво, пастис «Рикар» (Ricard™). Меня стали угощать, с превеликим трудом отказался, в итоге взял апельсиновый сок марки «Оранжина» (Orangina®): мякоть слиплась на дне бугылки, крышка по краям проржавела, что-то мне подсказывает, газировка здесь не в ходу — разве что пиво. Может, надо было согласиться на кир или что-нибудь в этом роде, но хочется сохранить трезвую голову и немного поработать.