Ежевичное вино

Харрис Джоанн

Дом был больше, чем казалось с дороги, — перестроенная конюшня с низкой крышей и высокими узкими окнами. Посередине передней стены на уровне второго этажа одиноко маячила дверь закутка, где когда-то хранились тюки сена. У хозяйственной постройки стоял старый трактор. Рядом с домом был опрятный огород, небольшой садик — двадцать ухоженных яблонь — в глубине, а сбоку поленница, где корды [101] аккуратно сложенных дров были готовы к зиме. Две или три коричневые козочки кокетливо скакали по дорожкам виноградника. Джей шел за Маризой по разбитой

тропе между рядами лоз, и Мариза протянула руку, чтобы его поддержать, когда они подошли к калитке, хотя он чувствовал, что она больше беспокоится не о нем, а о лозах, которые он мог неуклюже попортить.

101

Мера дров, равная 3,63 кубометра.

— Туда, — коротко сказала она, показывая на дверь кухни. — Садитесь. Принесу антидот.

На кухне было светло и чисто, полка с каменными кувшинами над фарфоровой раковиной, длинный дубовый стол, совсем как тот, что на его ферме, и огромная черная плита. Пучки трав свисали с низких балок над камином: розмарин, шалфей и болотная мята. Роза сходила в кладовую, принесла лимонада, налила себе стакан и села за стол, разглядывая Джея.

— Tu as mal? [102] — спросила она. Он взглянул на нее.

102

Тебе больно? (фр.)

— Так ты умеешь говорить!

Роза озорно улыбнулась.

— Можно?

Джей показал на лимонад, и она подвинула стакан по столу к нему. Значит, сказал он себе, она умеет читать по губам, а не только говорить на языке жестов. Интересно, Мирей в курсе? Почему-то ему казалось, что нет. Голос Розы был детским, но ровным, без обычных для глухих скачков тона. Лимонад оказался домашним и вкусным.

— Спасибо.

Мариза вошла в кухню с антидотом и подозрительно глянула на гостя. В руке у нее был одноразовый шприц.

— Это адреналин. Я была медсестрой.

Чуть-чуть помедлив, Джей протянул руку и закрыл глаза.

— Вот и все.

Локоть немного жгло. Мгновение кружилась голова, потом все прошло. Мариза смотрела на него довольно весело.

— Хиловаты вы для любителя пошутить с осами.

— Не совсем, — запротестовал Джей, потирая руку.

— Кто так себя ведет, того непременно укусят. Вы еще легко отделались.

Он понимал, что она права, но телу так не казалось. Голова до сих пор раскалывалась. Левый глаз туго заплыл и посинел. Мариза подошла к буфету и достала банку с белым порошком. Насыпала в чашку, добавила воды и размешала ложкой. Протянула чашку Джею.

— Питьевая сода, — пояснила она. — Намажьте на укусы.

Помощи не предложила. Джей последовал ее совету, чувствуя себя довольно глупо. Совсем не так представлял он себе их встречу. О чем ей и сообщил.

Мариза пожала плечами и снова повернулась к буфету. Джей наблюдал, как она сыплет макароны в кастрюлю, добавляет воду и соль, осторожно ставит кастрюлю на конфорку.

— Я должна покормить Розу обедом, — объяснила она. — Сидите, сколько нужно.

Несмотря на ее слова, Джей отчетливо понимал: она хочет, чтобы он убрался из ее кухни как можно скорее. Он боролся с питьевой содой, пытаясь добраться до укусов на спине. Коричневая козочка просунула голову в дверь и заблеяла.

— Clopette, non! Pas dans la cuisine! [103]

Роза вскочила с места и прогнала козочку. Мариза глянула на дочь яростно, предостерегая, и девочка покорно прижала руку ко рту. Джей озадаченно посмотрел на хозяйку. Почему Мариза не хочет, чтобы дочка говорила при нем? Она показала на стол, попросив Розу накрыть. Роза достала из буфета три тарелки. Мариза снова покачала головой. Девочка неохотно убрала одну тарелку.

— Спасибо за первую помощь, — осторожно сказал Джей.

103

Клопетта, нет! Вон из кухни! (фр.)

Мариза кивнула, деятельно кроша помидоры для соуса. В ящике за окном рос базилик, и она добавила горсть.

— У вас милая ферма.

— Неужели?

В ее голосе ему почудилось напряжение.

— Я вовсе не собираюсь ее покупать, — быстро добавил Джей. — Я только говорю, что это милая ферма. Симпатичная. Неиспорченная.

Мариза повернулась и посмотрела на него.

— В смысле? — Ее лицо излучало подозрения. — В смысле покупки? Вы с кем-то говорили?

— Нет! — возмутился он. — Я просто искал тему для разговора. Клянусь…

— Не стоит, — сухо сказала она. Мимолетная теплота, которую Джей разглядел в ней, исчезла. — Не лгите. Я знаю, вы говорили с Клермоном. Я видела его фургон у вашего дома. Я уверена, он подкинул вам целую кучу идей.

— Идей?

Она рассмеялась.

— Да ладно, знаю я вас, мсье Макинтош. Шастаете, вопросы задаете. Сперва покупаете старое шато Фудуин, теперь расспрашиваете о земле вниз по реке. Что вы планируете? Выходные шале? Спортивный комплекс, как в Ле-Пино? Или что-нибудь поинтереснее?

Джей покачал головой.

— Вы неправильно поняли. Я писатель. Я приехал закончить книгу. Вот и все.

Она цинично смотрела него. Глаза — точно лазеры.

— Я не хочу, чтобы Ланскне превратился в Ле-Пино, — настаивал он. — Я сказал это Клермону с самого начала. Вы видели его фургон только потому, что он привозит на ферму brocante; он вбил себе в голову, что я без ума от мусора.

Мариза принялась ссыпать нарезанный лук-шалот в соус для макарон, явно не убежденная; впрочем, Джею показалось, что ее напряженная спина расслабилась, совсем чуть-чуть.

— Я задаю вопросы, — объяснил он, — только потому, что я писатель; я любопытен. Я годами был в тупике, но когда приехал в Ланскне… — Он едва понимал, что говорит, его глаза сверлили изгиб ее спины под мужской рубашкой. — Здесь словно воздух другой. Я пишу как сумасшедший. Я все бросил, чтобы быть здесь…

Она обернулась — в одной руке красная луковица, в другой нож.

Он настойчиво повторил:

— Обещаю, что не буду ничего строить. Ради Христа, я сижу у вас в кухне, промокший до нитки и перемазанный питьевой содой. Я что, похож на дельца?