Фабиан. История одного моралиста
Шрифт:
— Вполне.
— Тогда попрошу вас следовать за мной. Гостей было человек тридцать — сорок. В первой комнате играли в бридж. Рядом танцевали. Фрау Зоммер указала новому члену клуба свободный столик, сообщила, что в случае необходимости он может обратиться к ней, и удалилась. Фабиан сел, заказал кельнеру коньяк с содовой и огляделся. Похоже, он попал на чей-то день рождения.
— Люди выглядят простодушнее, чем они есть на самом деле, — заметила маленькая черноволосая девушка и подсела к нему. Фабиан предложил ей закурить.
— Вы кажетесь симпатичным, — сказала она. — Вы родились в декабре.
— В феврале.
— Ага! Созвездие Рыб и несколько капель Водолея. Натура довольно холодная. Вы пришли только из любопытства?
— Теоретики ядерщики утверждают, что даже самые крохотные частички материи состоят из непрерывно вращающихся электрических масс энергии. Считаете ли вы эту точку зрения гипотезой или представлением, соответствующим истинному положению вещей?
— А вы, оказывается, обидчивый, — воскликнула эта особа. — Ну да ничего. Вы хотите здесь подыскать себе женщину?
Он пожал плечами.
— Это формальное предложение?
— Какой вздор! Я дважды была замужем, пока что с меня хватит. Брак — неподходящая для меня форма самовыражения. Но мужчинами я интересуюсь. И каждого, кто мне хоть немного нравится, воображаю своим мужем.
— В точном смысле слова, надеюсь?
Она засмеялась, словно икнула, и положила руку ему на колено.
— Разумеется. Недаром говорят, что моя фантазия излишне прямолинейна. Если в течение вечера у вас появится желание проводить меня домой, ну что ж, — квартира у меня маленькая, как и я сама, но зато постоянная.
Он снял со своего колена чужую, беспокойную руку и сказал:
— Все может быть. А пока я хочу осмотреться здесь.
Но это ему не удалось. Когда он встал и обернулся, то увидел перед собою рослую, как по заказу, женщину, которая сказала:
— Сейчас начнутся танцы.
Она была выше его и к тому же блондинка. Согласно здешним правилам маленькая черноволосая болтушка скрылась. Кельнер запустил граммофон. У столиков возникло оживление. Начались танцы.
Фабиан придирчиво рассматривал блондинку. У нее было бледное инфантильное лицо, с виду более скромное, чем можно было судить по ее поведению во время танцев. Он молчал и чувствовал, что еще несколько минут, и молчание достигнет той стадии, когда начать разговор, даже самый пустячный, будет уже невозможно. К счастью, он наступил ей на ногу. И она разговорилась. Показала ему двух дам, которые недавно из-за какого-то мужчины надавали друг другу оплеух и даже платья порвали. Сообщила, что фрау Зоммер состоит в связи с зеленым лилипутом, и добавила, что не решается даже вообразить себе подобную связь. Наконец, спросила, хочет ли он еще остаться здесь, она, мол, сейчас уходит. Он пошел с нею.
На Курфюрстендамм она подозвала такси, сказала шоферу свой адрес, села в машину и принудила Фабиана сесть рядом.
— У меня только две марки осталось, — пробормотал он.
— Не имеет значения, — ответила она и крикнула шоферу: — Выключите свет!
Стало темно. Машина рванулась с места. На первом же повороте блондинка навалилась на Фабиана и укусила его в нижнюю губу. Он стукнулся виском о металлическое крепление, схватился за голову и простонал:
— О-о-о! Неплохое начало!
— Не будь таким недотрогой! — потребовала она, продолжая оказывать ему знаки внимания.
Ее нападение было слишком внезапно. Голова у него трещала. Он вконец растерялся.
— Собственно говоря, до того, как вы стали меня душить, я собирался написать одно письмо, — прохрипел он.
Она двинула его в ключицу, засмеялась — при этом ни один мускул на ее лице не дрогнул (в ее смехе прозвучала вся гамма от йо до я и обратно) — и продолжала его душить. Все его попытки освободиться она, увы, истолковывала неверно. Каждый поворот дороги усугублял его мучения. Он заклинал судьбу сократить число поворотов. И судьба над ним сжалилась.
Машина наконец остановилась, блондинка попудрила нос, расплатилась и уже у самой двери дома заметила:
— Во-первых, у тебя все лицо в красных пятнах, а во-вторых, ты выпьешь со мной чашку чая.
Он стер со щек губную помаду и сказал:
— Ваше предложение делает мне честь, но завтра утром я должен вовремя быть на работе.
— Не зли меня. Ты останешься здесь. Горничная тебя разбудит.
— Но я все равно не встану, нет-нет, я должен спать дома. В семь утра я жду срочную телеграмму. Ее принесет хозяйка и будет трясти меня, покуда я не проснусь.
— Как ты можешь знать, что тебе принесут телеграмму?
— Я знаю даже, что будет в этой телеграмме.
— Что же именно?
— «Пора вставать! Твой верный друг Фабиан». Фабиан — это я.
Он, прищурившись, взглянул вверх на деревья и порадовался желтому сиянию фонарей. На улице царила тишина. Кошка бесшумно шмыгнула во тьму. Если б он мог сейчас пройтись вдоль серых домов!
— История с телеграммой просто выдумка, да?
— Нет, как ни странно, — отвечал он.
— Зачем же ты пришел в клуб, если тебя не интересует дальнейшее? — сердито спросила она и отперла дверь.
— Мне дали адрес, а я очень любопытен.
— Ну, так але-гоп! — сказала она. — Любопытство не знает преград.
Дверь за ними захлопнулась.
Глава вторая
Бывают очень назойливые дамы
Адвокат ничего не имеет против
Нищенство портит характер
В лифте имелось зеркало.
Фабиан вытащил носовой платок и стер с лица пятна помады. Галстук сбился на сторону. Висок горел. И бледная блондинка смотрела на него сверху вниз.
— Вы знаете, что такое мегера? — спросил он. Она обняла его.
— Знаю, но, думается, я красивее.
На дверной табличке значилось: «Молль». Дверь открыла горничная.
— Принесите нам чаю.
— Чай в вашей комнате.
— Хорошо. Можете идти спать!
Девушка скрылась в коридоре. Фабиан последовал за блондинкой. Она провела его прямо в спальню, налила ему чаю, достала коньяк, сигареты и, сделав широкий жест, сказала:
— Прошу!
— Бог мой, ну и темпы у вас!