Фабрика грез
Шрифт:
— Нет, сэр, — поторопилась вмешаться в разговор Кэтрин.
Таубер пожал плечами:
— Вы не отвечаете на мои звонки, Кевин, поэтому я решил прийти лично. Мне интересно, как продвигаются дела со сценарием для Зака.
Меган, молча наблюдавшая за сценой, почувствовала, что краснеет. Незнакомец, так внезапно переведший гнев Кевина Скотта на себя, был воплощением спокойствия.
Взрыв ярости Скотта, сравнимый разве что с ядерным взрывом, грозивший погубить ее прямо здесь, этот неслышно вошедший парень развеял, словно волна нежного летнего ветерка. Какой мужественный, какой уверенный в себе. Он нисколько не
Она сквозила в каждом движении. Если бы сейчас было не пять часов вечера, Меган поклялась бы, что этот мужчина только что занимался сексом.
Во рту у нее пересохло.
Таубер повернулся к девушке, на которую кричал Скотт, затылком почувствовав ее взгляд. Робкая, неприметная девчонка, которой не мешало бы немного похудеть, но личико приятное, даже хорошенькое. Бледная кожа, длинные черные волосы, собранные в небрежный пучок. Она смотрела на него с обожанием и восхищением, а может… даже с желанием. Да, точно. С желанием.
Меган опустила глаза, сильно покраснев от смущения.
— Когда я найду что-то, на мой взгляд, подходящее, — брызгал слюной Кевин, — я покажу Сэму! — Он повернулся к Меган. — Вон отсюда!!
— Эй, не спешите, — сказал Таубер. Вообще-то ему было плевать на девушку, но именно она разозлила Кевина. И потом, ему нравилось, как она смотрит на него. — Может, юная леди хочет предложить сценарий?
— Не только она, миллион других, — шипел Кевин Скотт, не допуская мысли, что Таубер отважится сделать что-то вопреки его желанию. — Этот отдел не принимает никем не рекомендованные рукописи.
Меган продолжала смотреть на Дэвида Таубера, затаив дыхание.
Он окинул ее с головы до ног медленным оценивающим взглядом. Ей показалось, что нежные руки прошлись по ее телу. Соски напряглись.
— Бьюсь об заклад, вы ждали весь день, чтобы войти сюда. Я уверен, вы ждали, когда уйдут все остальные, — безошибочно угадал Таубер. Она в отчаянии, но полна решимости. Ему знаком этот тип людей.
— Мне не нужен никакой сценарий! — завопил Скотт.
Таубер протянул руку и взял у Меган рукопись.
— Там есть имя и номер телефона? — спросил он.
Она кивнула.
— Таубер, что вы делаете, черт побери?! — завизжал Кевин Скотт.
Дэвид повернулся к нему с наглой улыбкой.
— Я беру рукопись. — Конечно, вряд ли это окажется чем-то стоящим, но Не важно. Смысл в другом — война объявлена. Сценарий годился как повод. — Поскольку у вашего отдела свои правила, я хочу взглянуть на рукопись сам. Наш отдел не требует никаких рекомендаций. А мне, Кевин, сценарий очень нужен.
— Но не вы представляете авторов.
Таубер пожал плечами.
— Если дело обернется так, что надо будет представить, я представлю. — И, не обращая внимания на злой взгляд пожилого мужчины, он повернулся к этой мышке и дружески улыбнулся:
— Бегите, дорогая, а я посмотрю. Если подойдет, я свяжусь с вами.
Бросив последний взгляд на багровое лицо Кевина
Глава 9
Репортеры устроили настоящий фейерверк вспышками своих фотокамер, микрофоны местных телевизионных станций, словно лес, окружили ее, а толпа пишущей братии теснилась вокруг охраны аэропорта, вытягивая на всю длину руки с диктофонами. За спиной Роксаны Феликс пассажиры прорвали оградительную желтую ленту, многие выкрикивали ее имя. Наметанным глазом она оценила ситуацию: охраны много и близко к ней никого не подпустят.
Она улыбнулась. Говард Торн прекрасно поработал.
— Боже мой, я в безопасности? — прошептала она довольно громко ближайшему телохранителю.
И тут же сотни микрофонов вскинулись, чтобы поймать ее голос. Она видела, как тележурналисты повернули камеры на толпу ее поклонников. Да, вместо дежурного заголовка «Появление супермодели в Лос-Анджелесе» на первых полосах газет вполне может быть другой: «Появление Роксаны Феликс вызывает беспорядки в аэропорту».
— Вас не раздражают толпы поклонников?
Она склонила к микрофону свою шикарную головку и храбро ответила:
— Нет, напротив, я люблю своих поклонников. Я жалею лишь об одном: что мой приезд не остался в секрете. — Элегантно пожав плечами, она добавила:
— Я не хотела афишировать свое появление в Лос-Анджелес.
Раздался веселый смех.
— Вы приехали встретиться с режиссером? Собираетесь играть?
— Я бы не хотела отвечать на этот вопрос сейчас. — Роксана ослепительно улыбнулась и повернула голову так, чтобы ракурс для снимка оказался наиболее выигрышным.
— Но это правда, что вы подписали контракт с «Сэм Кендрик интернэшнл» и намерены начать карьеру актрисы? — крикнул кто-то во весь голос.
Еще два очка в пользу Говарда.
Роксана повернулась на голос, на ее лице было написано удивление.
— А как вы об этом узнали? — выдохнула она и закрыла рот обеими руками, словно желая остановить себя.
Блицы камер осветили толпу, журналисты забросали ее вопросами:
— Когда вы решили стать актрисой?
— Каким будет первый проект?
— Почему «Эс-Кей-ай»?
— Вы заканчиваете карьеру модели?
— Все, господа, достаточно! Пропустите даму. Ничего больше она говорить не будет! — рявкнул телохранитель, с хорошо продуманной медлительностью проталкивая ее сквозь толпу журналистов к ожидающему лимузину, давая возможность всем репортерам снять Роксану в ее «повседневной» одежде — коротеньких шортах, которые кончались прямо под ягодицами и безупречно облегали твердый, упругий зад, полностью открывая изящную линию бедер. На ней была майка от Ричарда Тайлера, шелковая, цвета кофе с молоком, которая оттеняла блестящую черноту волос, облепляла тяжелые груди, обтянутые атласным лифчиком «Вандер». Все было тщательно продумано, рассчитано и самым наилучшим образом демонстрировало ее потрясающее тело. Этот наряд стоил три тысячи долларов. Роксана Феликс выглядела потрясающе. Она ласково, словно извиняясь, улыбнулась толпе журналистов и поклонников, которые тыкались носами и объективами в затененные стекла ее лимузина. Она сохраняла такое выражение лица до тех пор, пока машина не набрала скорость и последний человек не отлип от ее окна.