Фабрика одиноких носков
Шрифт:
И сурово взглянув на Федю, Семёновна увела Леру в сарай. К заплаканной девушке подошла Астра. Вильнула хвостом, коротко заскулив, и ласково лизнула в руку.
Федя, оставшись в сенях, удивленно щурился.
— Ань, а что это было? — спросил он, взглянув на улыбающуюся в подполе Харитонову.
— Ревность, Федя. Девочка увидела, как я тебя целую в щеку.
— А так бывает? — он почесал начинающую отрастать щетину на подбородке.
— Ещё и не так бывает, — усмехнулась Анна. Потом вздохнула. — Влюбилась она в тебя, Фёдор. Разве не видно?
— И что мне теперь с этим делать?
— Ты, как маленький
Он с раздражением махнул рукой.
— Да не до любви сейчас. Живыми бы остаться. Вот о чём она думает?!
— О тебе, Федя. Она же ещё девчонка. Красивая и одинокая. Со своими детдомовскими тараканами. Разбудишь в ней настоящую женщину — преданней существа тебе не найти. И поверь мне — в девочке бурлит океан страсти. Так что… будь с ней внимательным.
— Ты о чём?!
— Просто сбереги её, — с печалью в голосе ответила Анна.
Он прошёл в сарай, и застал Леру в компании Астры. Девушка всхлипывала, поглаживая густую шерсть собаки.
— Барышня, лезь в автомобиль, — сказал он, открывая дверь. — Пора ехать.
— Я с вами никуда не поеду, — проговорила Валерия, продолжая гладить Астру.
Федя на секунду замер, подумал, потом сел в «Шевроле».
— Да и хрен с тобой! — вдруг выпалил он. — У меня не детский сад, чтобы воспитывать глупых девчонок. Семёновна! — громко позвал старушку, вышедшую в сени опускать Анне еду, воду и предметы для гигиены. — Если тебе надоест возиться с этой барышней, то гони её на все четыре стороны. Мне она уже надоела. Я тут пытаюсь её спасти, а она мне сцены ревности закатывает.
В сарай вышла старушенция.
— Вот что, Лерка, — заскрипела гневно. — Или полезай в подпол к Анне, или садись к Федьке в машину. Нечего тутоти гонор показывать.
Перспектива сидеть в подполе с Харитоновой, пока Федя будет разъезжать на машине, показалась Валерии мрачной и нервной.
«И чего я в нём нашла?!» — подумала Лера вставая. — «Я теперь, вообще, его замечать не буду».
Она подошла к «Шевроле» и открыла переднюю пассажирскую дверь.
— Назад садись, — сказал Федя. — И губы воротником прикрой.
Валерия хлопнула дверцей, закрывая.
— Знаете что?!.
— Ты, не бузи, — сморщился Федя. — Лезь на заднее сидение и помалкивай. А то не посмотрю, что ты барышня — штаны спущу и врежу ремнём по оттопыренным ягодицам.
Угроза постыдной экзекуции была реальна. Если Федя что-то обещал, то выполнял. И Лера, задрав воротник олимпийки до носа, залезла в машину на заднее сидение.
— С Богом, Федька, — перекрестила Семёновна автомобиль. — Вернуться не забудь…
Глава 12
Валерия понравилась Феде. Ещё там, на квартире Палыча…
Они с Палычем договаривались встретиться, но от куратора неожиданно поступил звонок, тут же оборвавшийся. Благо Фёдор был недалеко от дома, где жил подполковник и решил проверить причину внезапного вызова. Игорь никогда не звонил по пустякам, а если вызов оборвал, то значит, что-то случилось.
Увидев стоящий у подъезда мотороллер, Федя не придал этому значения, но приоткрытая дверь в квартиру куратора его насторожила. А девичий голосок, доносящийся из коридора — несказанно удивил. Бесшумно зайдя в квартиру Палыча, Фёдор
Чуть позже выяснилось, что это создание обладает не только ногами и соблазнительными выпуклостями сзади, но и очень приятным миловидным лицом с небольшим носом правильной формы, пухлыми губами и глазами, спрятанными за пеленой страха. Вот только грудь не выглядела по-женски. Федя тогда вспомнил старый анекдот про поручика Ржевского…
Девушка была молода, и от внимательного взгляда Фёдора не ускользнуло то, что Валерия — так представилось очаровательное создание, опыта близкого общения с мужчинами не имеет. Это проявлялось не только в фигуре девушки, чуть угловатой узкими плечами и узкими бедрами, но и в запахе. От неё пахло нетронутой свежестью.
Феде стало её жалко. Он чуть позже понял, что девушку просто подставили, и решил за ней понаблюдать. Её встреча с «гориллами» неведомого Короля в районе частных домов только убедила Фёдора в том, что девчонке нужна его помощь. Конечно, он мог бы обойтись без Леры. Документы Палыча были у него, и доставить их по назначению проблем не составляло. Федя работал чётко, не оставляя свидетелей, которые могли бы его узнать. Он мог бы спокойно доехать в столицу, встретиться с кем необходимо, а дальше…
Девочка была в опасности. Федя понимал, что если он сейчас встанет на её защиту, то проблем только прибавится. С профессиональной точки зрения, он должен был плюнуть на девчонку и её проблемы, и заниматься делом, что поначалу он и собирался сделать, но… не смог бросить Леру на произвол судьбы. Девочка разбудила в нём не только человечность, которая давно заснула в его душе, но и ещё нечто больше.
Федя впервые испытал подобные ощущения, будучи в школе. Когда на «Новогоднем огоньке», организованном их классным руководителем, к нему подошла одноклассница и пригласила на танец. Закинув оголённые руки ему на плечи, уже тогда несуразно торчащие по сторонам, девочка взглянула в его глаза и очаровательно улыбнулась. Обнимая её стройный стан и чувствуя под ладонями плавные изгибы девичьего тела, Федя даже вспотел. Внутри него забушевал океан неизведанных доселе чувств, и он не хотел его унять. И с одноклассницей поддерживал милую дружбу, плавно перешедшую в подростковую любовь с редкими долгими поцелуями. Чуть позже, повзрослев, его тянуло на близость, но он так и не решился. Он очень боялся, что сделает что-то не так, причинив девушке боль и неприятные ощущения. И он боролся со своим желанием.
Обладая врожденной реакцией и умея владеть телом, Федя попал на службу в армию в специальный род войск и был отправлен в «зону локального конфликта». Там он и получил письмо от своей возлюбленной… В общем, это было уделом многих парней из его взвода.
Федя переживал недолго, и как ни странно, не мучительно, но переживал. Эти переживания находили выход в боевых условиях, выплескивались из него яростью, презрением к жизни, а потом, когда ему предложили службу по контракту, изнурением себя на тренировках и учениях.