Факел Новороссии
Шрифт:
Не было здесь национальной розни. Все жили и работали совместно, делая общее дело. Многолика была та, советская Новороссия. Но само ее имя было забыто в языке официальной власти. Считалось, что это — южная Украина, Ростовская область, Северный Кавказ. Позже это очень дорого обойдется нам.
Расчленение Советского Союза разделило и Новороссию. Но именно в конце 1980-х годов, с первыми порывами истеричного, антирусского украинства (или украинизма, как называет это явление один мой уважаемый соратник), возникает и первое движение за воссоздание Донецко-Криворожской республики. В противовес антирусскому беснованию на Западной Украине и в Киеве. Тогда впервые появляется черно-сине-красный флаг будущей Донецкой Народной Республики.
В ту волну новой русской смуты возникает первый очаг сопротивления чуме русофобии и сепаратизма: ПМР, Приднестровская Молдавская республика, населенная великороссами, украинцами-малороссами и молдаванами. Там люди в схватках 1990–1992 годов дают вооруженный отпор молдаво-румынскому национализму, сначала пытаясь сохранить ПМР в составе Советского Союза, а затем — как независимую республику, которая стремится стать частью Российской Федерации. Увы, Москва пока так и не решилась на это. До сих пор. Но я убежден, что сейчас начинается великий этап русской истории — собирание земель. Именно Приднестровье стало первым оплотом Новороссии, символом русского сопротивления силам Зла, раздробления и деградации. Саму память о Новороссии пытались стереть в национальном сознании. О Новороссии говорили разве что в узких кругах русских организаций да пророссийских исторических кружках.
Донбасс мог бы стать аналогом ПМР еще в 1992-м. Именно летом того года, по преданию, в Москву приезжали первые гонцы из Донбасса, чтобы попасть на прием к президенту Ельцину и предложить ему: поддержите возможное отложение Донбасса от Украины, бьющейся в корчах укронационализма и страшного экономического кризиса. Так, как вы поддерживаете независимость Абхазии и Южной Осетии от русофобской Грузии. Но ельцинскому режиму было на это наплевать. Тогдашняя РФ равнодушно взирала на то, как русских убивают, грабят и насилуют в «новых независимостях». В 1994 году была подавлена и попытка президента Крымской автономной республики Юрия Мешкова отделиться от Украины. Так и не появились тогда еще два очага Большой Новороссии. А ведь их возникновение плюс принятие в состав РФ Приднестровья могли бы разжечь соответствующие настроения в Одессе, Николаеве, Херсоне, Днепропетровске… Однако история не терпит сослагательного наклонения.
Все эти годы Новороссия мучительно пробивалась сквозь каменную плиту саркофага, в которую ее попробовали уложить. Опытный глаз видел, что она подспудно есть. Юго-Восточные области Украины голосовали всегда против самых бандеровских, русофобских сил: это видно по электоральным картам Украины 1991–2012 годов. Этим умело пользовалась бездарная Партия регионов и режим Януковича. (Напомним, что он в 2010-м шел на выборы с лозунгом федерализации Украины, о котором очень быстро «позабыл».) Юго-Восток поддерживал тех, кто стоял за добрые отношения с Российской Федерацией, за федерализацию Украины, за ее неучастие в блоке НАТО, за придание русскому языку статуса второго государственного. Но коли вы посмотрите восточнее, то увидите, что в «российской» части Новороссии (Ростовская область, Кубань, Ставрополье) люди голосовали против отмороженных прозападных, русофобских «демократов» и либералов. Именно там возник феномен кубанского губернатора, батьки Кондратенко, не побоявшегося в конце 90-х заявить о борьбе с мировой финансово-ростовщической мафией и о приверженности русскому национальному патриотизму. Именно о юге РФ с ненавистью говорили московские либералы — как о «красном поясе», как об оплоте патриотизма и казачества.
В «нулевые» годы в Донбассе рождаются общественные движения, выступающие за осознание региона частью Русского мира, создание Донецкой республики, Донбасской Руси. Именно их, восходящий своими корнями к символике «Интердвижения Донбасса» флаг, теперь — знамя ДНР. Именно их активисты ринулись на штурм областной администрации ранней весной 2014 года. Именно из русского движения Донецкого края и вышел автор этих строк, первый народный губернатор Донбасса.
Хотя еще в 2009-м мы казались большинству лишь небольшой группой политических маргиналов. Но идеи, как и мины, могут годами ждать своего часа… И потом двигать народные массы в направлении их реализации. Так и случилось в 2014 году.
Сейчас нас могут спросить: а зачем вы пошли воевать за Новороссию? Что двигало вами весной 2014-го? Почему вы восстали? Чем вас не устраивала перспектива «евроинтеграции» Украины? И зачем вообще возрождать Новороссию?
Что ж, отвечу откровенно. Хотя простого ответа не получится. Итак, соберемся с мыслями.
Причина первая: победивший на Майдане украинский нацизм, ставший по сути государственным проектом. Вы хорошо представляете себе обстановку сразу же после государственного переворота в Киеве 21 февраля 2014 года? Подчеркну: именно тогда, а не сейчас. Вспомните: еще толком не рассеялся дым от пожаров и горящих покрышек, но победители уже принимают закон о фактическом отказе от использовании русского языка как регионального в областях, где «дэржавна мова» не используется. В Киеве открыто шествуют откровенно нацистские молодчики «Правого сектора»: не только с портретами Бандеры, но и с нарезным автоматическим оружием. Они вот-вот хлынут в «неблагонадежные», недостаточно «свидомые» регионы — наводить свои порядки. В Донбасс — совершенно точно. Потому что, с их точки зрения, здесь — «недоукраинцы», люди третьего сорта, азиатчина, москали, «титушки». Бесчинствующие укронацисты начинают крушить советские памятники.
Неужели нам нужно было покорно ждать, когда к нам ворвется это озверевшее быдло? Неужели нам надо было склонить головы перед наследниками даже не гитлеровцев, а их «шестерок», туземных пособников?
Русскому языку на Украине (где на нем, а не на мове, изъясняется половина населения) придумали этакий мутный статус «регионального языка». Вы даже не представляете, как это унизительно! Вместо государственного двуязычия, которое предлагал даже националист Черновол, вводилась система, где наш язык — «региональный». Зато все официальные документы оформляй на «мове», теряя время. Это был сильнейший элемент национального унижения, каждодневного оскорбления.
Все великорусское на Украине планомерно изводилось. Русские школы закрывались. Озвучивание кинофильмов — только на мове. При этом было видно, что сами политики-«украинизаторы» говорят на ней с трудом, что дома они болтают на языке Пушкина, а не Шевченко. Добавьте к этому обливание нечистотами России и русских, возвеличивание пещерных украинских нацистов первой половины ХХ века в школьных учебниках и в трудах самостийных «историков», провозглашение первых людей на Земле украинцами — и вы получите более или менее понятную картину ежедневного оскорбления русских. Да, и что сделала буквально в первые дни власть хунты в 2014 году? Пыталась принять закон о языке, практически запрещавший нашу речь. И только то, что Донбасс поднялся, только тот факт, что даже в силах АТО в основном говорят по-русски, поумерило пыл языковых украинизаторов.
Потому мы и поднялись на борьбу, чтобы остаться русскими. Отстоять свою русскость! Как и приднестровцы, которые в 1990-м восстали против насильственной румынизации, против превращения русских в «черную кость» в тогдашней Молдавии. Время показало нашу правоту очень скоро. В Одессе, где движение «Куликово поле» решило не брать в руки оружие и не захватывать власть силой, а надеялось мирным путем собрать подписи за автономию Новороссии, людей просто сожгли заживо. В Запорожье митинг был жестоко подавлен с применением силы. В Харькове прорусский актив пошел на сотрудничество с мэром Геннадием Кернесом. Наши соратники из других регионов Большой Новороссии сделали большую ошибку: пошли на соглашательский сговор с местной элитой, которая их немедленно предала, а ребята оказались в застенках СБУ.
Была и вторая причина: Киев 23 года обворовывал Новороссию. Мы понимали, что прежней Украине приходит конец. Все годы выморочной «независимости» с 1991 года Киев был вынужден поддерживать существование депрессивных, нищих, но бандеровски настроенных регионов Галичины (и тянущихся за ними регионов Центра) за счет дотаций из регионов Новороссии — Юго-Востока. Мы не обращали внимания на официальную статистику, которая показывала убыточными и Донецкую, и Одесскую области! Ведь многие налоги платились через головные офисы в Киеве, как бы не из областей Юго-Востока. Но всем известно, что на самом деле средства на содержание остальной Украины дают машиностроители, металлурги, горняки, химики, портовики, аграрии именно Новороссии.