Фактор фуры
Шрифт:
Перекресток. Прямо - подножие телебашни. Мордатый нагоняет, глядя внимательно, руки в карманах. Рву на красный через улицу и несусь уже бегом - налево.
Деться - абсолютно некуда: с обеих сторон заборы. Справа, за сетчатым, под башней - открытое пространство, громадный пустой автобусный паркинг, за ним - железная дорога. Бегом, бегом, бегом.
Мордатый молотит подошвами сзади - такой кабан и такая прыть: не только не отстает, а сокращает дистанцию. Я втапливаю изо всех сил - без особого толку. Дыхалка кончается к чертовой матери (без тренировки-то…).
Забор
Но фору я получил - успеваю пересечь паркинг и добежать до полуразрушенных кирпичных сараев у железнодорожных путей. Перепрыгиваю остатки поваленного забора, издохшие на земле кабели, сруливаю за угол сарая. Чуть не падаю, споткнувшись обо что-то. Сердце пытается скакнуть изо рта, но застревает в пересохшей гортани.
Фонарный свет сюда достигает, но еле-еле. Оглядываюсь - практически в панике. Осколки кирпичей. Доска. Старая широкая занозистая грязная доска… Хватаю ее и отступаю в тень у стены слева от пролома. Пытаюсь дышать менее оглушительно. Пульс в ушах молотит так, что ничего толком не слышу - никаких шагов снаружи.
…Не знаю, сколько так прошло. Я стоял не шевелясь, прижавшись спиной к стене, в почти полной темени, с доской в руках, держа ее за один из концов. Никто не появлялся.
Никто.
Рискнуть? (Сколько так торчать?) Выйти - да и дунуть куда-нибудь порезче?..
Послышался, быстро нарастая, сухой шелест. Совсем рядом, в каких-нибудь пяти метрах, со сдержанным свистом пронесся экспресс: замельтешили на земле, на мусоре отсветы его окон, обозначили метущуюся неясную тень ждущего у пролома человека… Едва увидев ее, ничего не успев не то что решить - подумать, я шагнул вправо, разворачиваясь и с размаху лупя доской на уровне головы.
Реакция у «топтуна» была хорошая, морду свою выдающуюся он руками прикрыл - удар пришелся на предплечья, мужик шатнулся, но устоял; я тут же врезал вторично, ниже: куда-то в живот и пах… Он издал звук вроде громкого икания и сунулся на колени, на четвереньки. Я с силой двинул ему доской по ребрам, опрокинув на бок, нагнулся и дважды добавил просто кулаком, но от души - в лицо.
Он лежал возле шпал на спине неподвижно, хотя, по-моему, был в сознании. Дышал с каким-то сдавленным сипением - ребра сломаны? Я присел над ним, зашарил руками по куртке. Частично перевалив на бок (он дернулся, замычал), залез в боковой карман. Так…
Пистолет был небольшой, вроде «макарова» - разглядеть толком не хватало света. На предохранителе. Я сунул его в собственный карман. Мужик зашевелился, что-то пробормотал - абсолютно невнятно, но несколько раз повторенное «блядь» я различил. Земеля, ну надо же…
– Не дергаться, сука!
– Я толкнул его, валя на спину, налег сверху, прижимая к земле правую руку и голову, расстегнул ему куртку на груди,
Вытянул лопатник. Пачечка купюр там была - тонкая, пара банковских карточек, закатанное в пластик удостоверение: видимо, права. Все равно не разобрать ни хрена… Наличные я забрал, остальное оставил.
– Кто ты?
– Я встряхнул его, стукнув о землю.
– Че те надо?
Он остервенело неразборчиво заматерился.
– Не слышу! Как ты меня нашел? Громче, козел!
– Сказали…
– Что сказали?
– Где живешь - сказали…
– Кто сказал?.. Кто сказал, я спрашиваю!
– Из Москвы позвонили…
– Ты сам кто?
– Я здесь… В фирме…
– Что за фирма?
– Перевозки… контейнерные…
– А в Москве кто?
– Крыша…
– Что тебе сказали?
– Следить…
– Просто следить?
– Пока они не приедут.
– Когда они приедут?
– Не знаю. Скоро. Может, завтра.
– Кто у тебя крыша?.. Вопрос слышал?!
– Эфэсбэ…
37
На самом деле было так.
Познакомившись со мной, расспросив про странный белянинский эксперимент, в котором я якобы участвую, и найдя в конце концов труп Антона, Мирский стал по-тихому опрашивать тех из своих многочисленных университетских знакомых, кто в силу профессиональной ориентации мог что-либо о подобной затее (эксперименте) слышать. Ничего внятного никто ему не сказал, но вскоре один такой знакомый задал Мирскому ответный вопрос: откуда он, Сергей, про эксперимент знает - и что знает?
Мирский понял, что знакомый не столько интересуется сам, сколько доводит до него интерес некоего Третьего Лица, которое почему-то не хочет себя афишировать. Догадавшись, что интерес немал, а Лицо, вероятно, - фигура не последнего ряда (поскольку персонажу рядовому не имело бы смысла печься об инкогнито), он - хваткий и небескорыстный барсук - намекнул Лицу через знакомого, что ему известно о странных криминальных варках вокруг эксперимента и что он сейчас занимается чем-то вроде кустарного расследования. Была помянута моя персона и ее неясная, но, вероятно, существенная роль в означенных варках. А также то обстоятельство, что Мирский оказался моим попутчиком.
Лицо (тоже, разумеется, через посредника) дало понять, что очень хочет знать все, что сможет выяснить Мирский, - и готово платить. Также Мирскому предписывалось сопровождать повсюду меня - дабы выяснить мою роль и следить за моей судьбой. Короче, рыжий нанялся непонятно к кому частным сыщиком дробь соглядатаем, а мне наплел про Энрико. Он, естественно, сам себя спросил, на кой Лицу услуги лоха, когда можно нанять бригаду профессиональных детективов, - и сам же себе ответил, что Лицо, похоже, очень боится «засветить» перед кем-то свой интерес (в случае с детективами хотя бы есть факт найма, а у нас-то - самодеятельность).