Фактор жизни
Шрифт:
Удивленная Карин попробовала привстать, но он потянул ее назад.
– Фрэн! Черт возьми! – Врач сердито нажал пальцем на сенсор, и прибежал другой врач, женщина.
– В чем дело?
– Проверьте это!
Возникла пульсирующая голограмма. Текст на экране был закодирован знаками, которых Карин не знала.
– Черт! – Врач Фрэн пристально посмотрела на Карин. – Подтверждается… подтверждается… – бормотала она, затем сказала: – Неужели вы подверглись второй фазе в вашем состоянии?
– В каком состоянии?
–
Карин закрыла глаза и втянула в себя побольше воздуха. Если нановирусная инсерция провалилась, то Дарт уже мертв.
– Ну, хорошо, – говорит Фрэн. – Обычная процедура вызвала бы у вас аборт, без сомнения. – От гнева ее голос стал твердым. – Неужели это было сделано сознательно?
«Как аборт? – подумала Карин. – Почему аборт?»
– Вы говорите фигурально? – пробормотала она, но внутри нее уже все оборвалось от страха.
– Вы беременны, дорогая. – Главный врач, похожий на тюленя со своими усами, был серьезен как никогда. – В этом нет никакого сомнения.
Но Фрэн смотрела внимательно, поворачивая дополнительные дисплеи.
– Вторичная концентрация, прямо здесь. – Она указала. – Нельзя ли увеличить?
Карин почувствовала какое-то волнение, в животе будто завертелись и начали расти биллионы светящихся точек.
«Дарт, – подумала она с радостью. – У нас будет ребенок. – И тут же спохватилась: – Ничего глупее не придумаешь!»
– Ублюдки! – сказала вкрадчиво Фрэн. – Боже мой, какие ублюдки!
– У нас есть выбор. – Главный врач вздохнул глубоко и посмотрел на Карин. – Мы можем…
– Стойте! – Карин села на кушетку, оттолкнув их Руки. – Не говорите больше ничего!
– Но ребенок…
На дисплее двигающиеся тени, сотни голубых теней, крохотная форма: почти не заметная, но Карин знала, что она выражает. На одном конце пучок белых искр света.
– Наноциты в мозгу моего ребенка. Я правильно поняла? – И добавила мысленно: «Так вот что теперь понимается под проектом «Трансформация»!
И она подписала контракт. Но ведь это не давало им юридического права…
Лицо Фрэн побелело и заострилось от страха и ярости. Но главный врач медленно кивнул головой:
– Их невозможно удалить, ничего не нарушив. Слишком поздно…
– Я представляю собой еще один эксперимент. – Спустив ноги с кушетки, Карин встала. – Чудесно! – Голос ее отразился от стен резким эхом. – У меня нет выбора! Что бы они ни сделали со мной, я должна завершить свою миссию.
– Согласен. – Главный врач поднял руку, чтобы остановить возражения Фрэн. – Но если вы решите возбудить судебный иск, когда вернетесь, я выступлю свидетелем с вашей стороны.
Фрэн молча кивнула в знак своей поддержки.
– Спасибо, – сказала Карин. – Не могли бы вы мне дать что-нибудь от тошноты?
– Конечно. – Главный врач приклеил ей на
Она была на полпути к двери, когда внезапная мысль остановила ее:
– Ребенок. Я имею в виду эмбрион. Они сами не могли…
Она была не в состоянии продолжать. И только следила за тем, как двое врачей мрачно смотрят на мониторы. Фрэн получила доступ и вышла в базу с данными Пилотов УНСА, быстро пробежала по ним.
Внезапная усмешка появилась на ее лице.
– Нет, – сказала она. – Это ваш и Пилота Маллигана. ДНК соответствуют, все в норме.
«Все в норме, – подумала Карин. – За исключением тех наноцитов, которые проникли в нервную систему ребенка».
– Спасибо! – Она кивнула им обоим.
Оставив медицинский центр, она вышла в обжигающую жару летнего аризонского утра. На одном из проходящих мимо врачей была надета футболка с голограммой двух скелетов. Скелеты лежали на узкой полоске раскаленного красного песка и частично были погружены в тело врача.
Когда Карин проходила мимо, сработал сенсорный датчик голограммы, запуская видео- и аудиоэффекты.
Один скелет повернул череп к другому и сказал:
– Ну и жарища!
Эхо его голоса отразилось от рекламного щита, воспевающего местные красоты.
Сдавленный звук, представляющий собой нечто среднее между рыданием и смехом, вырвался у Карин.
Сооружения Стартового Центра «Финикс» в конце длинной дороги, дрожащей на горячем воздухе, выглядели четкими и массивными, олицетворяющими силу и блестящими, как зеркало.
Но абсолютно безликими.
Глава 49
– Братья! Кто мы – люди или черви?
Сердитый ропот поднялся в толпе бедняков. Здесь были докеры и прочий рабочий люд самых разных профессий, у одних были большие руки и животы, другие, наоборот, – кожа да кости. Цветные и белые, большинство покрыты толстым слоем грязи.
– А как насчет баб? – выкрикнула крупная женщина, стоявшая, скрестив руки на могучей груди, такая же мускулистая, как и мужчины.
– Да, поясните, пожалуйста, – выкрикнул кто-то, и смех прокатился по толпе.
Том тоже улыбнулся. Он находился в маленькой нише, которая раньше была местом для статуи; теперь от статуи сохранился лишь разбитый постамент. Ниша располагалась высоко, почти под самым сводом. Каменный потолок был покрыт мхом и мутировавшими флюоресцентными грибами.
– Хорошо, хорошо! – Оратор (власти назвали бы его возмутителем спокойствия) поднял руки, ожидая, пока уляжется возбуждение. – Братья… и сестры… – Он переждал очередной взрыв смеха. – Я обращаюсь ко всем. Мы – люди, и, следовательно, у нас есть достоинство, есть гордость. Но признают ли наши хозяева это? Как вы думаете?