Fallout: Equestria
Шрифт:
Я отвернулась, уставившись в пол. Хоть мы и выиграли, но не хотелось подобной победы. Вместо этого я чувствовала, что стала причиной смерти полдюжины тягловых пони. В конце концов, я тоже потерпела неудачу в бою. Если бы Каламити не было с нами...
Прочесть обуревающие меня мысли по моему лицу было очень легко, Вельвет Ремеди в попытке успокоить меня сказала:
По крайней мере, ты одолела того пони с ужасной кувалдой. Всё, что я успела сделать это отвлечь на себя внимание.
Ты делаешь большее. Твои навыки исцеления и восстанавливающее заклинание трудно переоценить, сказала я. И прибавила: Хотя
Вельвет Ремеди заржала:
В том вагоне было слишком много народу. Если бы я осталась там, кто-нибудь бы точно задохнулся! Она закончила обрабатывать мои раны, морщась от тряски поезда. За окнами проносились пейзажи.
Агась, Каламити вернулся к нам, пробираясь сквозь грохот поезда. Похоже, это был последний.
На повороте поезд опасно заскрежетал, заставляя нас опомниться. Вельвет посмотрела на нас и спросила с тревогой:
Никто из вас, случаем, не думает тоже, что мы едем слишком быстро? Как этот ваш поезд замедлить?
Мы используем тормоза.
И где же они?
В тормозном вагоне.
Уши Вельвет поникли. Она уставилась на Каламити.
Тормозной вагон? Большой красный вагон, который ты только что отцепил, не так ли?
Я почувствовала прилив паники.
Каламити поморщился.
Агась. Знаешь, а это объясняет, почему тягловый пони на меня так посмотрел.
Я начинаю понимать, как ты получил своё имя, Вельвет сказала наотрез.[1]
Через несколько минут споров по поводу того, что же нам делать, бесконтрольный поезд уже настолько разогнался, что нам на каждом повороте приходилось держаться за что-нибудь, чтобы не упасть. Мы были только на половине пути вниз, отвесные скалы пролетали по обе стороны от нас. В конце концов я решила, что есть только одно решение.
Каламити, хватай Вельвет и улетай!
Глаза Вельвет расширились.
А как же ты??
Я решительно топнула копытом, стараясь не обращать внимания на приступ боли в моих недавно восстановленных ноге и рёбрах.
Со мной будет всё хорошо, у меня есть кое-какие мыслишки насчёт этого.
Они оба колебались, но они доверяли мне. Наконец, кивнув мне, Каламити и Вельвет направились к ближайшей платформе.
Я вернусь за тобой! пообещал Каламити и раскрыл крылья. Ветер сорвал их в воздух.
Теперь я была одна. На стремительно мчащемся поезде!
"Окей", подумала я, "Теперь пришло время, чтобы действительно что-нибудь придумать."
Поезд мчался к новому повороту слишком быстро. На повороте поезд накренился, я почувствовала, как колёса оторвались от рельс!
Мой рог вспыхнул с силой, холодный пот появился на моём и так уже разбитом теле. Целый поезд светился моей магией, которая удерживала едущий на одной стороне колёс поезд от окончательного схода с рельс.
Со скрежетом поезд приземлился обратно на второй ряд колёс и мчался к ещё одному повороту. На этот раз поезд накренился в сторону проносившейся вплотную с трассой вертикальной скалы. Протаранив эту скалу, крытые вагоны обзавелись большими дырами, а у пассажирского вагона с оглушительным лязгом содрало большую часть крыши. Я зажмурилась, защищаясь от разлетающихся во все стороны осколков.
Когда я открыла глаза вновь, ветер, что пробивался сквозь зияющую дыру в вагоне,
Я снова сосредоточилась, мечтая, что смогу левитировать себя в безопасное место. Кряхтя от натуги, я почувствовала, как мои копыта отрываются от пола, когда голова поезда врезалась в поворот и соскользнула с рельс. Массивный вес поезда не мог следовать такому резкому повороту. С ужасным скрежетом и дребезгом поезд сорвался с трассы, паря над пропастью, как змея с разбитой головой, погружаясь в сторону долины более тысячи метров ниже!
Со всей оставшейся сосредоточенностью я толкнула себя вверх и прочь, поднимая себя с открытой крыши... но этого было далеко не достаточно. Я всё ещё падала, и быстро! Мои усилия только замедлили меня достаточно, чтобы увидеть, как поезд падает мимо меня, въезжая в мёртвый лес внизу с мощнейшим треском и грохотом. Разрушение внизу было такое, будто сама Луна решила разнести своим копытом эту землю. Огромные облака пыли поднялись в воздух, закрывая собой обломки, о которые я должна была разбиться.
И Каламити поймал меня!
* * *
Мы трое Каламити, Вельвет и я шагали через узкую долину под серыми облаками. Я понятия не имела, где мы находились, за исключением того, что Новая Эплуза была во многих днях пути, согласно карте в моём ПипБаке, считая, что мы будем двигаться по прямой. Считая, что мы будем двигаться туда вообще.
Согласно данным с терминала, работорговцы старой Эплузы продавали большую часть пойманных ими пони некой Стерн в месте, называемом Филлидельфия. Меня не оставлял гнев, когда я читала о том, какие злые и жестокие вещи эти пони делали. Глубоко внутри себя я медленно закипала. По моему мнению, Филлидельфия должна была быть следующей. Но я не могла игнорировать наши более насущные проблемы.
Мы отчаянно нуждались в медикаментах. Кроме того, троим пони взятой нами воды и пищи не хватило бы на несколько дней. Нам нужно было найти кров и пополнить запасы.
Снова собравшись вместе, мы сделали привал на несколько часов. Мы все только что прошли через жестокий бой, и было бы безумием, более того невозможным продолжать путь, не отдохнув. По правде говоря, мы заслужили куда большего отдыха, чем позволили себе я настолько была измождена своими чрезмерными выходками с телекинезом, что не смогла левитировать даже такой относительно небольшой предмет, как Малый Макинтош но незнакомая и, возможно, враждебная местность не вдохновляла на праздный отдых.
Долина была усеяна чёрными, мертвыми деревьями и обломками. Не от поезда, место его крушения осталось в километрах позади; эти обломки служили напоминанием об опустошившем Эквестрию апокалипсисе. Ландшафт был испорчен упавшими небесными повозками и подобными им средствами передвижения. По словам Каламити, мы проходили под окраинами того, что когда-то было городом пегасов Клаудсдейлом. Теперь на его месте были только облака. А на земле разбросанные остовы транспортных средств пегасов, которые оказались достаточно далеко от города, чтобы не быть мгновенно уничтоженными, но недостаточно далеко, чтобы их пассажиры спаслись, служили единственным напоминанием о трагедии, унесшей столько жизней.