Фамильная честь Вустеров. Держим удар, Дживс! Тысяча благодарностей, Дживс!
Шрифт:
— Да?
— Так что нам известно, зачем вы здесь.
— Да?
— Перестаньте «дакать», жалкая вы козявка, и слушайте, что буду говорить я.
Знаю, многих возмутил бы его тон. Я и сам возмутился. Но всем известно: кто-то мгновенно дает отпор, когда его назовут жалкой козявкой, у другого реакция не такая быстрая.
— Да, да, да, — пролаял этот гад, провалиться бы ему в тартарары, — мы совершенно точно знаем, зачем вы явились сюда. Вас послал ваш дядюшка с заданием украсть для него корову. Не пытайтесь отрицать — бесполезно. Сегодня
Он помолчал, потом снова изрек: «Стая стервятников слетается», — будто это было невесть как остроумно. Я лично ничего остроумного в его словах не нашел.
— Хотите знать, Вустер, зачем я пришел к вам? Скажу: за вами следят, за каждым вашим шагом. И если вы попытаетесь украсть корову и вас поймают — сядете в тюрьму как миленький, уж вы мне поверьте. Не надейтесь, что сэр Уоткин побоится скандала. Он выполнит свой долг и как гражданин, и как мировой судья.
Спод положил мне на плечо руку — в жизни не испытывал ничего противнее. Не говоря уж о символичности жеста, как выразился бы Дживс, он жутко больно стиснул плечо, как будто лошадь укусила.
— Вы опять изволили сказать «да»? — спросил он.
— Нет, нет, — заверил его я.
— Очень хорошо. Уверен, вы сейчас думаете: «Никто меня не поймает». Воображаете, будто вдвоем с вашей драгоценнейшей тетушкой перехитрите всех и украдете-таки корову. И не мечтайте, Вустер. Если вещь пропадет, как бы искусно вы с вашей сообщницей ни заметали следы, я ее непременно найду и превращу вас в отбивную. Именно в отбивную, — повторил он с наслаждением, будто дегустировал марочное вино. — Уяснили?
— Вполне.
— Уверены, что все правильно поняли?
— Вне всякого сомнения.
— Великолепно.
На веранде появилась тень, и куда девался хамский тон Спода, он заворковал с тошнотворной сердечностью:
— Дивный вечер, правда? Необыкновенно тепло для середины сентября. Ну, не буду больше отнимать у вас время. Вы, вероятно, пойдете переодеваться к ужину. Всего лишь черный галстук. Мы здесь не слишком чопорны. Да?
Вопрос был обращен к приблизившейся тени. Услышав знакомое покашливание, я сразу понял, кто это.
— Я хотел поговорить с мистером Вустером, сэр. Я к нему по поручению миссис Траверс. Миссис Траверс шлет свои наилучшие пожелания и просит передать вам, что она сейчас в голубой гостиной и будет рада видеть вас, если вы сочтете возможным поспешить к ней туда. Она желала бы обсудить с вами нечто важное.
Спод фыркнул в темноте.
— Стало быть, миссис Траверс уже прибыла?
— Да, сэр.
— И желает обсудить с мистером Вустером нечто важное.
— Да, сэр.
— Ха! — издал Спод и удалился с резким, отрывистым смехом.
Я встал.
— Дживс, — сказал я, — вы должны выслушать меня и дать совет. Интрига запутывается.
Глава V
Я
— Ну как, Дживс, — спросил я, — что посоветуете?
Пока мы шли к дому, я посвятил его в перипетии последних событий, потом оставил его размышлять над ними в поисках выхода и быстро принял ванну. Теперь я с надеждой глядел на Дживса, как тюлень, ожидающий, что ему кинут кусок рыбы.
— Придумали что-нибудь?
— Увы, сэр, пока нет.
— Вообще ничего?
— Боюсь, что так, сэр.
Я издал жалобный стон и стал натягивать брюки. Этот блестящий ум мгновенно находит идеальное решение для сложнейших головоломок, я так к этому привык, что и представить себе не мог возможной неудачи, особенно в нынешних обстоятельствах. Удар оказался слишком болезненным, и, когда я надевал носки, у меня дрожали руки. Было странное ощущение, будто я весь окоченел, и ход мыслей, и движения тела замедлились; казалось, кто-то положил мои мозги, а заодно с мозгами и меня в холодильник и забыл там на несколько дней.
— Может быть, Дживс, вы недостаточно ясно представляете себе картину в целом? — предположил я. — Я слишком коротко пересказал вам, что произошло, — торопился погрузиться в ванну. Мне кажется, стоит сделать как в детективах. Вы читаете детективы?
— Не слишком часто, сэр.
— Во всех детективах сыщик в какой-то момент обязательно начинает систематизировать данные и для этого составляет список подозреваемых, записывает мотивы преступления, где кто когда был, у кого есть алиби, улики и прочее. Давайте попробуем и мы. Возьмите бумагу и карандаш, Дживс, будем сводить все воедино. Назовем документ «Вустер Б. Положение дел». Написали?
— Да, сэр.
— Хорошо. Едем дальше. Пункт первый: тетя Далия грозит, что, если я не украду корову и не передам ей, она отлучит меня от своего стола — прощай кулинарные шедевры Анатоля.
— Да, сэр.
— Пункт второй: если я украду корову и передам ей, Спод превратит меня в отбивную.
— Да, сэр.
— Самое ужасное — это пункт третий: если я украду корову и передам тетке или не украду ее и не передам Гарольду Линкеру, я не только подвергнусь вышеупомянутой процедуре превращения в отбивную, но Стиффи к тому же отдаст блокнот Финк-Ноттла сэру Уоткину Бассету. И вам, и мне известно, чем это кончится. Так что вот. Таковы мои дела. Вникли?
— Да, сэр. Без сомнения, обстоятельства сложились не слишком благоприятно.
Я выразительно посмотрел на него:
— Дживс, не надо испытывать мое терпение, особенно сейчас. Не слишком благоприятно — это же надо такое придумать! Кого это вы на днях поминали, на чью голову обрушились все невзгоды мира?
— Мону Лизу.
— Знаете, если бы я сейчас встретил эту вашу Мону Лизу, я пожал бы ей руку и сказал, что очень хорошо ее понимаю. Дживс, перед вами лягушка, раздавленная бороной.