Фанера Милосская

Донцова Дарья

– Поезд номер две тысячи сто с какого пути отправляется? – спросила я.

– Кхм, хр, фр, – прозвучало в ответ.

– Простите, не слышу!

– Тр, бр, др, кха, кха.

– Повторите еще раз!

– По-человечески говорю, – загремело вдруг над очередью, – тр, бр, фр… кха… кха…

– Номер пути! – завопила я, понимая, почему тетка сидит за толстым стеклом, – наверняка некоторые слишком нервные пассажиры испытывают непреодолимое желание схватить ее за горло.

– Гр, бр, фр… пять.

– Но там

стоит другой состав!

– Фр, кр, дыр… кха… кха… Все вы сумасшедшие! – побагровела баба.

Я поволокла Олимпиаду назад к составу, подошла к другой проводнице и поинтересовалась:

– Поезд две тысячи сто?

– Угу, – кивнула девушка.

– Вы уверены?

– Угу.

– А почему вон та женщина сказала, что у состава другой номер?

– Угу, другой, – согласилась девица, – верно.

Я вспотела и задала следующий вопрос:

– Где ваш бригадир?

– В штабном вагоне сидит!

– Номер скажите!

Девчонка противно захихикала.

– У Сергея Степаныча его нет.

– Вагона! – заорала я.

– Так он у меня.

– Кто?

– Я при штабном стою, – пожала плечами проводница. – И чего народ такой нервный?

– Позовите свое начальство, – в полном изнеможении потребовала я.

– Серега-а-а… – сиреной завыла девушка.

Послышался топот, на перрон спрыгнул юноша.

– Что у нас плохого? – бойко выкрикнул он. – Двойники?

– Почему ваши сотрудники издеваются над пассажирами? – налетела я на него.

– Не может быть! – резво отбил подачу парень. – У нас фирменный состав, вежливость и безукоризненное обслуживание – наши принципы.

– Давайте без демагогии! – взвилась я. – А ну ответьте, какой номер у состава?

– Две тысячи сто, – отрапортовал бригадир, – Москва – Брыльск.

– Замечательно. Тогда по какой причине вон та проводница заявила, что поезд совсем другой? Безобразие! Я с пожилым человеком и багажом к справочной бегала. Немедленно накажите нахалку.

– Тамара не солгала, – заявил Сергей, – ейный вагон от другого состава, он двенадцатым идет.

– Вы меня идиоткой считаете? – обозлилась я. – Поезд-то один!

– Ну да, – закивал парень. – Сейчас объясню. Тут одна часть вагонов от две тысячи сотого, а вторая от двенадцатого – сдвоили поезд из экономии. До города Тульска он единым цугом пойдет, а там расцепимся. Двенадцатый к Вронску покатит, а мы на Брыльск. Ясненько?

– Бред!

– Не я это придумал, – зевнул Сергей. – Вы всех проводников, а не одного спрашивайте, так и разберетесь.

Я кивнула, и мы с Олимпиадой Тимофеевной пошли вдоль перрона. Девятый вагон, восьмой, седьмой… И вдруг пятнадцатый!

– Простите, – окликнула я проводника, на этот раз мужчину лет сорока, – вы на Брыльск?

– Ну… – прозвучало в ответ.

– А где шестой вагон?

– Мой пятнадцатый.

– Но он

стоит на месте шестого!

– Значит, ваш после четырнадцатого, – логично заметил дядечка.

Я вновь подхватила сумку и бабушку, мы пошлепали по перрону. Двенадцатый, одиннадцатый, снова восьмой… Их что, два? Хотя, очевидно, один идет в Брыльск, а другой в Тульск! Но где же шестой вагон?

И тут я увидела здоровенную цифру «6», намалеванную на темно-зеленой двери. Но дверь почему-то оказалась закрыта, пришлось барабанить кулаком по стеклу.

– Эй! Откройте!

Никакого эффекта.

– Отворите!

Снова тишина.

– Пассажир пришел!

– Чего бесишься? – спросил толстый мужчина, подходя к нам. – Я за лапшой бегал, купил себе поесть, дорога длинная.

– Вы из этого вагона? – заликовала я.

– Ну да.

– Слава богу! Возьмите бабушку.

– На фиг она мне нужна? – изумился проводник, старательно удерживая башню из пластиковых упаковок с макаронами мгновенного приготовления.

– Прекратите грубить! Забирайте пассажира. Вы обязаны это сделать.

– Только на ходу, – заявил вдруг дядька, – не на стоянке.

Я онемела от возмущения, потом топнула ногой.

– Хотите сказать, что в шестой вагон люди вскакивают во время движения? Знаете, я встречала хамов, но вы уникальный вариант. Неужели не видите, что перед вами очень пожилая женщина! Шутник фигов!

– Сама идиотка, – беззлобно ответил проводник. – Мы вагон-ресторан!

Я заморгала.

– Но тут номер! Шестой!

– Точно, но не вагона, а ресторана, – пустился в объяснения повар, – мы шестые по пищеблокам. Пятый, например, прицепили к Морску, четвертый ушел на…

– Где шестой вагон? – взвыла я. – Не с кастрюлями, а с полками?

– Не знаю, – меланхолично ответил кулинар и уронил коробку с лапшой.

Я наклонилась, подняла невесомый лоточек и внезапно удивилась еще больше:

– Зачем вам малоаппетитная лапша? Ведь вы служите в вагоне-ресторане.

– Че, я похож на самоубийцу? – заржал повар. – Чтоб я тут ел? Да никогда!

Я схватила старушку за локоть.

– Олимпиада Тимофеевна!

– Да, милая? – ласково заулыбалась бабуля.

– Если захотите пообедать, ни в коем случае не ходите в местный трактир на колесах!

– О, в поезде можно кофе попить? – обрадовалась старушка. – Великолепная идея.

Тяжело дыша, я доставила Олимпиаду назад к штабному вагону и завизжала:

– Сергей!

– Опять вы? – изумился бригадир. – Что на сей раз?

– Отправление поезда две тысячи сто через пять минут, – ожило радио, – провожающих просят освободить вагоны. Поезд номер двенадцать отходит через десять минут.

Я потрясла головой. Если составы сдвоили, то как они могут стартовать в разное время? Но не в этом проблема.