Фанфик Не имея звезды

Дрой

— Ланс, — словно сплюнул кто-то.

Геб поднял усталые глаза и увидел всю честную компанию. Хотя, если признаться, эту честность еще нужно было проверить. Желательно с применением жесткого допроса, а возможно даже пыток. Впрочем нет, пытки это не гуманно и противоречит политике прогрессивного человечества.

Перед Гебом стояли те люди, которых он видел намного чаще, чем хотел бы. А поскольку хотел бы он видеть их.. никогда, то получалось что часто превращалось в слишком часто. Как вы уже догадались, это были одногрупники Проныры.

— Чего тебе Гринграсс? — устало протянул Герберт.

Но ответа так и не последовало. Лишь только довольные и даже злорадные улыбки Паркинсон и Булстроуд. Впрочем, надо признать, именно эти улыбки и навели Геба на мысль. А мысль была весьма проста, какой бы сучкой не была Дафна, но воспитана она была относительно правильно. Проиграла — надо платить.

— Оу, — протянул юноша.

Он мигом отлип от стены и принял свой наиболее разбойный облик. Геб надвинул шляпу на глаза и засунул руки в карманы, он словно немного ссутулился, но при этом сохранял идеальную осанку, держа лицо в игривой, дрожащей тени. Юноша плавными, скользящими шагами медленно приближался к спокойной, но бледной, почти скривленной от отвращения Гринграсс.

Юноша обошел её по кругу, беззастенчиво, даже пошло разглядывая. Там, у стены, за ним смотрели усмехающиеся друзья и несколько разочарованные подруги. Наконец Ланс остановился прямо напротив девушки. Мерлин, она была так красива, что, наверно, любой был бы счастлив не только выиграть подобный спор, но и попросту стоять в подобной близости. Проныра повернулся к подрагивающим от еле сдерживаемой злобы Нотту и приветственно приподнял шляпу.

Ланс стал медленно наклоняться к девушке. Он пристально вглядывался в её глубокие, голубые глаза. Чувственно втягивал чуть раздувшимися ноздрями тончайших аромат дорогих духов. Он приподнял свою руку, словно стремясь приложить ладонь к резному, прекрасному лицу. Медленно, но размеренно и завораживающе приближалось одно лицо к другому.

Наконец произошло то, чего так ждал Геб. Гринграсс прикрыла веки и подалась чуть-чуть вперед. Это было мизерное, еле заметное движение, и все же его заметили все, кто наблюдал за развернувшимся действием. Ланс приблизился еще ближе, настолько, что ощущал на своей коже дрожащее дыхание леди, а та, вероятно, ощущала его.

Дафна приоткрыла губы, а юноша приблизился к ним почти вплотную. Такие чувственные, такие горячие, маняще сладкие и красные, словно недавно пролитая кровь. И все же юноша словно прошел мимо, он наклонился к ушку девушки и жарко прошептал:

— Ты никогда этого не забудешь.

С этими словами по-пиратски ухмыляющийся юноша резко отодвинулся от Гринграсс. А та медленно приходила в себя, впрочем её с головой выдавали красные щеки и участившиеся дыхание.

— Со змеями не целуюсь! — громко, под всеобщее(тех, кто не носил соответствующий герб на груди) улюлюканье крикнул Ланс. — Да и после тебя, Нотт, я даже на столь прекрасную леди не соблазнюсь.

И Геб смело отвернулся от разворошенного змеиного гнезда. Юноша, разве что не чеканя шаг, отправился к друзьям. И если близняшки и Анастасия выглядели озадаченными, то Миллер и Крам прекрасно поняли своего друга. Ланс, пусть и на мгновение, держал в полной власти эту надменную красотку. В полной и безоговорочной. Это была абсолютная победа обаяния над красотой.

— Отжег братишка, — подставил ладонь под «хаф-файв» Миллер.

— Высший сорт, — кивнул солидарный Крам.

Ланс, приложив большой палец к ноздре, громко шмыгнул другой и подмигнул. Этим он высказал все, что думал по данному поводу. Словно такой финт не стоил ни капли усилий.

— Может вы нам уже объясните? — хором спросили и близняшки и Яковлева.

— Женщины, — покачал головой Миллер. — Как говаривал мой товарищ моряк — трахнуть красотку стоит денег за один презерватив. А вот поиметь её в душу —

— Бесценно! — гаркнули Крам и Ланс.

Кривые физиономии леди красноречиво говорили о том, что они думают по поводу подобной грубости формулировки в частности, и философии в целом.

— Теперь, — завел шарманку повеселевший Проныра, закинувший руки за голову. — Каждый раз, целуясь с кем-нибудь, она будет думать о том, каков был бы мой поцелуй. Но никогда уже этого не узнает.

— И даже больше, — заговорщицки подмигнул Миллер. — Тот шнур, Нотт, еще этого не знает...

— Но только что от него ушла его девушка, — закончил за друга столь же кровожадный Крам.

Ланс же сохранял спокойствие, словно говорил — «Да мне это как два пальца». Девушки лишь качали головами.

— А потом говорят... — начала Инна.

— Что это мы — женщины, коварны. — закончила за не Жанна.

— Ты хоть понимаешь, кот облезлый, — подключилась Анастасия. — Что, во-первых, обидел девушку, а, во-вторых, вновь себе врагов нажил на ближайшее время.

— На что рвалась, на то и напоролась, — пожал плечами брюнет. — Да и скучно у нас сейчас, «враги» хоть огоньку поддадут.

— Псих, — вздохнули близняшки.

— Варвар, — в тон подругам, подвела итог россиянка.

В этот момент двери Большого Зала распахнулись и народ хлынул на завтрак. Герберт, обернувшись, увидел неподдельную злобу в глазах своих одногрупников. Юноша ухмыльнулся, это было то, что нужно. Словно лекарство от подступающей меланхолии. Конечно от этих рафинированных недоаристократов оттяжного мордобоя не дождешься, но может хоть на палочках пободаться удастся.

Ребята расселись за стол и первым делом Проныра попросил у Миллера флакончик. Но, как показал тест, в еде не было никаких посторонних ингредиентов. Наконец-то Ланс, сглотнув слюну, смог наесться до отвала. Хотя этот отвал был весьма относительным, так как каша сегодня явно не удалась. Видимо кто-то наверху решил подшутить над юношей. Только он мог нормально, без боязни, поесть, как сразу неудачная трапеза. Вот бывает же. Настроение юноши стала стремительно падать к нулевой отметке.

Тут Геб вдруг приложил пальце к поле шляпы и чуть надвинул её на глаза, скрывая свой взгляд. Указательный палец стал отбивать по ткани какой-то ритм, а юноша вдруг замер. Вы, наверно, уже запомнили этот жест. Так Проныра всегда делал, когда задумывался над чем-либо.

В руках Геба, как и всегда были все слагаемые, оставалось только вывести уравнение и решить его. Каждое утро, на протяжении четырех лет, Парень ел вкуснейшую овсянку, которой можно было подчевать не только Королеву, но и весь её двор. И вот сегодня, именно сегодня, именно в этот год, овсянка оставляла желать лучшего. Почему? Нельзя было списать это на совпадение, недоразумение или несчастный случай. Опять спросите почему? Потому что этого не случалось ни разу за предыдущие три с половиной года. Следовательно было какое-то объяснение. Такое простое, но вместе с тем подводящее корень сразу для всего...