Фанфик по Strongest Disciple Kenichi
Шрифт:
– Ох, уж эта амнезия! Ладно, слушай, как было дело. В общем, началось все с просьбы Мию-тян...
Пять минут спустя.
– ...И поначалу занимались с тобой лишь "постольку-поскольку". Однако, узнав тебя получше, мы решили взяться за тебя всерьез. Вот и весь сказ, - закончил он свой рассказ и, недолго думая, сменил тему.
– Кстати, я более чем уверен, что если бы ты после того удара Апачая первой увидел Мию, а не Сигурэ... то все вернулось бы на круги своя уже через день, да и от забывчивости твоей поди не осталось бы и следа...
– В смысле?
– школьник
Прежде чем ответить, китаец проверил, не находятся ли вышеозначенные девушки в пределах слышимости, и, удовлетворившись результатом, неслышно хмыкнул, и продолжил.
– Тебе нравится Мию? Точнее, насколько она тебе нравится?
– Ну...
– запнулся Кеничи, тоже украдкой оглядываясь.
– Она симпатичная.
– А Сигурэ?
– Красивая...
– поколебавшись, нерешительно отозвался парень.
– Вот и ответ на твой вопрос - до этого было наоборот. Впрочем, раньше ты бы засмущался и не ответил мне. Хе-хе. Заметное снижение стеснительности - то, что мне нравится в новом Кен-тяне! И, пожалуй, я запишу это на свой счет... Крхм, прости, отвлекся...
– Тут его интонации сменились на заговорщицкие.
– Наша милая Сигурэ не признает кого-то, кто слабее ее самой, так что если надумаешь стать для нее кем-то большим, нежели учеником, то для этого тебе придется сильно постараться. В твоем случае - всего-навсего пару сотен лет тренировок. Но если все-таки станешь относиться к занятиям серьезнее, то срок уменьшиться лет эдак до десяти... Что скажешь?
– Угу, если доживу, - пробурчал Кеничи, наконец-то принимая вертикальное положение.
– Эх... Это не тот ответ, который я хотел бы услышать, - покачал головой мужчина.
– Ладно, на сегодня тренировки окончены... И не забудь извиниться перед Мию!
– А что случилось?
– удивился тот.
– Это у тебя надо спросить, почему она после возвращения из школы печально вздыхает при взгляде в твою сторону и недобро провожает глазами.
– Серьезно?
– Сирахама нахмурил лоб в попытке вспомнить, о чем был их единственный школьный разговор.
– Хе-хе, шучу, естественно!
– улыбнулся Кенсей.
– Если бы ты обидел нашу девчушку, то вряд ли дожил бы до ужина: она бы тебя сама в лепешку раскатала. Но все же в ее взгляде что-то странное нет-нет да проскальзывало. Так что ты узнай, что к чему, а потом извинись. Лишним всяко не будет, попомни добрый совет своего учителя...
– Хорошо, мастер...
Не успел смолкнуть скрип закрывающейся за учеником двери, как с одного из деревьев раздался тихий девичий голос:
– Старый сводник... И что это было?
– Ха! А что тут не понятного? Наш эростарик решил взяться за ученика "всерьез"! Так что добро пожаловать в гарем, Сигурэ! Но тебе в отличие от Мию повезло, у тебя десятилетняя отсрочка - послышался громкий смех из соседней кроны.
– Ты смотри, такое при Старейшине не ляпни! Иначе на заднем дворике появится пара надгробий, - предупредил весельчака китаец и буркнул, - как будто я стану делать нечто подобное... при
– Интересная оговорка!
– продолжал веселиться Сакаки.
– Я всего лишь хотел его подбодрить, - с некоторым запозданием ответил Ма на вопрос девушки и попытался отмазаться, - дать дополнительный стимул к занятиям, а то, кажется, его энтузиазм снова начинает угасать.
– Ну, ради справедливости стоит заметить, что с тренировками Акисамэ это немудрено, - сказал брюнет со шрамом.
– Я даже удивился - как его на столько хватило. Ведь до амнезии он хотел удрать уже после пяти минут первого занятия...
– Ты же сам сказал, что Фуриндзи-доно устроит ему по возвращению проверку на профпригодность. Поэтому важно выжать из ученика все, на что он способен.
– Угу, успехов. А я за пивом.
– По дереву пробежала легкая дрожь, и в сумерках мелькнула смазанная тень, которая, на мгновение замерев на гребне стены, превратилась в человеческий силуэт крупных габаритов.
– К ужину вернусь.
– Пойду, скажу Мию... насчет гарема.
– Эй!
– раздался возмущенный возглас, но он не оказал нужного эффекта, а через десяток секунд стройная фигурка девушки, показав чудеса эквилибристики, очутилась на коньке крыши, где надолго не задержалась, скользнув в приоткрытый люк, ведущий в царство потолочных перекрытий.
Покамест мастера занимались своими непонятными, но, безусловно, важными делами, ученик решил последовать совету. "А ведь она и в самом деле какая-то грустная была, но мы вроде только перекинулись парой слов об зеленоглазой "оторве" да о значке. Чего ее расстроить могло? Может, дело и не во мне вовсе?" - размышлял отмывшийся от пыли и пота Кеничи, расслабленно лежа на футоне. Парень комплексом неполноценности особо не страдал, но мысль о банальной женской ревности отбросил сразу, хоть и не без сожаления. "Не-не, Мию-сан на ревнующую особу не тянет, хотя бы по той простой причине, что для этого нужно сначала влюбиться, а это предположение, с какой стороны ни посмотри, не выдерживает даже слабой критики. А значок... хм", - принялся он обдумывать возникшую мысль. Окончание размышлений было ознаменовано хлопком ладони по бедру и последующим копанием в одной из полуразобранных сумок. Когда находка предстала пред очами хозяина, Кеничи оценил свое тугодумство с изрядной долей иронией: "Действительно, что может быть общего между практикующей боевые искусства девушкой и пресловутым символом инь-янь, эти самые искусства олицетворяющим?"
Посчитав себя достаточно отдохнувшим, он направился в святую святых повара Редзанпаку. Фон в виде булькающих кастрюлек и работающей рисоварки никоим образом не тянул на торжественную обстановку, но это не помешало парню вручить однокласснице небольшой подарок в качестве благодарности за приобщение к миру боевых искусств, и вообще за все, "что она для него сделала". "Пусть даже я сам не помню, что именно", - мысленно добавил он. Субъект примирения отреагировал не так, как рассчитывал Сирахама. Девушка находилась в растерянном удивлении, по крайней мере, именно так он охарактеризовал состояние Мию.