Фантаст и звёзды
Шрифт:
Скрипнув половицей, я двинулся к окну, звякнув кувшином, отыскал спрей, а отступая к двери, наступил на хвост Ваське, был им грубо обмявкан и заполучил царапину на ещё не укушенной комарами щиколотке.
Дед Гриша выразительно вздохнул и повернулся на другой бок.
С горящими от стыда ушами я выскользнул наружу.
Комары в огороде встретили меня как родного, но их радость быстро сменилась горьким разочарованием. Основательно полившись дезинсектантом, я снова лёг на лавку.
Звёзды встретили меня всё тем же величавым хороводом. Он не прервался. Смотрел ли я на небесных светляков, отвлекался ли, погружался мыслями в прошлое, воевал с комарами, будил деда Гришу и кота Васю – они продолжали сиять и кружить.
Звёзды, скажите, как мне быть?
О звёзды, вы знаете толк в мечтах – вы столько их пробудили! – дайте совет, что мне делать с моими?
Итак, я постарался соединить в своей книге всё лучшее, что находил в литературных произведениях современности. «Кровавые звёзды» получили два прочтения и комментарий «Автор, завязывай с травой».
Недели три я ждал, когда картина изменится. Потом начал думать:
Начал со знаменитого вопроса: «Кто виноват?» Тут всё было очевидно: неблагодарный читатель, которому не угодишь, и все остальные авторы, которым как раз в последние недели посчастливилось – просто по-свински повезло – выложить свои опусы, затенившие мой шедевр. До круглого числа в список виновных попали разные медийные персоны, они ведь тоже перетягивали на себя внимание. Публика пристально следила за ними в то время, когда следовало просеивать информационное пространство в поисках новых литературных бриллиантов. Ну, и Голливуду в целом досталось от меня. Заокеанские киноделы так не вовремя взялись засорять экраны супергероями, сбивая волну вампирской популярности…
Вопрос: «Что делать?» дался уже нелегко. И всё-таки я нашёл ответ на него…
Ответ подсказали умные люди, которые щедро рассыпают перлы мудрости по Интернету, научая, как из неудачника превратиться в успешного человека. Прежде, чем что-то делать, нужно изучить рынок, советовали они. Поначалу идея казалась нелепой тратой времени, но я себя переломил и посвятил пару месяцев тщательному анализу ассортимента электронных книжных магазинов.
Результат изысканий вверг меня в ужас: для того, чтобы стать популярным, мне следовало… быть женщиной.
И километрами писать мелодрамы про то, как разочарованные в жизни, либо бойкие, но в глубине души ранимые девицы вращаются по сужающейся орбите вокруг бизнес-принцев на белых «ламборджини».
В фэнтези царила та же белиберда: умеющие постоять за себя, но в душе нежные и ранимые ведьмочки, принцы… Принцы почему-то в основном были тёмные, и среди них даже встречались вампиры. На короткое время я затрепетал в приливах вдохновения. Но потом, как выражается дед Гриша, «охолонул», напомнив себе, что всё равно не стану женщиной. А если и стану, вряд ли буду писать о том, как завоёвывается любовь списанных с Ретта Батлера весёлых негодяев или заживо хоронящих себя мужественных красавцев, чьи сердца изранены неудачами первых юношеских страстей.
Тем не менее, эта любительская маркетология принесла кое-какие результаты: до меня начало доходить, что у читателей (вернее, у читательниц, которых на порядок больше) в фаворе высшие круги общества, аристократичность, утончённость, зарубежные курорты, приметы красивой жизни…
Ничего общего с кирзово-гимнастёрочным миром «Кровавых звёзд», где посланцы Ватикана месили грязь колёсами «студебеккера» и даже от фюрера несло пороховой гарью.
Помню, как я возил курсором мыши по карте, перебирая: Альпы, Турция, Египет, Карловы Вары… В какой-то момент встал размяться и замер, глядя на свой обшарпанный школьный глобус, который уже не первый год ленился выбросить.
Глобус был повёрнут ко мне Латинской Америкой, и взгляд зацепился за Аргентину.
Да вот же оно: послевоенная охота на нацистских преступников! Колдуны и вампиры Третьего рейха скрываются в Сантьяго (уже потом, нацеловывая родной глобус, я обнаружил, что от нужных мне мест Сантьяго отделён несколькими сантиметрами в масштабе 1 к 150 миллионам, или что-то около того). Агент СМЕРКа под прикрытием, изящный, как Джеймс Бонд, отлавливая и отстреливая их, вступает в противоборство с подлыми демонами-цэрэушниками, которые собираются клыками недобитых фашистских упырей свергнуть благородного оборотня Сальвадора Альенде в соседней Чили…
Как и при работе над первой частью, начало было написано бодрым галопом – четырнадцать страниц за бессонные сутки. Потом дневная норма уменьшалась: десять страниц, пять страниц, две страницы… полстраницы… шесть мучительных строк, впоследствии безжалостно стёртых… Где-то приходилось подгонять сюжет, где-то, как вязнущего в болоте осла, буквально за уши вытягивать из трясины противоречий. И всё-таки он докатился до вожделенного слова «Конец» – впоследствии также стёртого, потому что мне не хотелось отказываться от многозначительной завершающей фразы, а она была такой: «Ярослав опустил револьвер и, прижимая к себе измученную Анжелику, с чувством глубокого удовлетворения оглядел тлеющие развалины последнего фашистского логова, хотя интуиция подсказывала ему, что это ещё не конец».
Электронные страницы романа «Кровавые звёзды-2: Аргентинское танго со смертью» благоухали ароматами рома, тропических джунглей, контрабандных сигар и сладких духов знойных красавиц. Канонады залихватских перестрелок и треск файерболов сменялись плеском волн, тягучими звуками танго, плачем цикад и стонами знойных красавиц. В нём всегда было жарко: в горах и под сенью пальм, в пыльных забегаловках, под вражеским огнём на раскалённых солнцем камнях и на шёлковых простынях в объятиях знойных красавиц…
Да, да, со знойными красавицами я, кажется, слегка переборщил.
Но, во-первых, законы бондианы обязывают. А во-вторых, красавицы были тем, что я напрочь упустил из виду в первой книге. Следовало компенсировать.
И вообще, «50 оттенков серого» ещё не забыты публикой, так чего теряться-то?
Ух, я там разошёлся!
Ну, не я, конечно. Мой герой…
Работа над этим романом многому меня научила. Например, тому, что даже сетератору, творящему на бегу в безумных ритмах современной жизни, следует изучать географию до, а не во время написания книги. И тому, что знойных красавиц на книгу не должно быть больше двух: пока они утолкутся в сюжете, основное действие развивать некогда. (Серьёзно вам говорю, две – это предел! В крайнем случае, остальные красавицы, которые сверх двух, не должны быть особенно знойными. Мне пришлось нахально отбрасывать их по ходу дела, перековывать во вражеских шпионок, влюблять в других персонажей, чтобы не путались под ногами. Одну, особенно знойную дочку подпольного бутлегера из соседнего Парагвая, я, признаться, вообще шлёпнул на скорую руку, чувствуя, что на ней сюжет забуксует окончательно. Но все эти уроки были осознаны мной позже.
Поначалу я так пыжился от гордости, что чуть не застревал в дверных проёмах. Но все надежды были убиты четырьмя словами: «Ничего так, легко читается».
Точнее, не ими, а их совершенным одиночеством в разделе отзывов.
Жажда славы осталась неутолена.
Жажда…
Я сел на лавке, осознав, что до смерти хочу пить. Дед Гриша уважал крепко присоленные блюда, и теперь у меня в горле было так же сухо и жарко, как в Патагонской пустыне.
Я подошёл к колодцу и уже взялся за крышку, но передумал, представив, как в священной тиши звёздной ночи на всю деревню загремит оцинкованное ведро. Да и вода в колодце такая холодная, что я, пожалуй, тут же без зубов останусь.