Фантастические циклы романов. Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Коробейников все же не удержался и немного попенял мне за то, что неделю назад я отказался продвинуть его в очереди на паромобиль. И это несмотря на наши доверительные, можно сказать, теплые отношения. В ответ я предложил ему самому выбрать, кого из этой очереди выкинуть. Причем в списке претендентов значились и судья, и полицмейстер. Пришлось Антипу Сергеевичу закончить наезд ворчанием в густую бороду и оставить эту тему.
Под конец мне все же привалила удача и виде фулл-хауса. Но везение – это одно, а умение играть – совсем другое. Старики тут же раскусили мой совсем не покерный фейс и
Разошлись далеко за полночь, полностью довольные друг другом. В общем, в отличие от первой половины дня, можно сказать, вечер удался. Мое настроение вернулось в норму, и только где-то на краю сознания билась беспокойная мысль. Я уже давно привык, что экстремальные события в мою жизнь приходят целой чередой. Особенно «весело» становится, когда этому предшествует долгий период спокойствия. А лето у меня выдалось ну очень спокойным. Две погони и одна перестрелка с заезжими бандитами не в счет.
Глава 3
Три следующих дня я прожил в подспудном ожидании, но ничего экстраординарного не происходило. Распорядок дня остался прежним. В понедельник с утра заехал в полицейскую управу пообщаться с Лехой и его начальником, старшим следователем Дмитрием Ивановичем. Обсудили новости теневого мира города и отметили на удивление тихую криминальную обстановку, особенно в плане убийств. Оно и неудивительно – при маячащем на горизонте видоке перед тем, как умертвить ближнего своего, сто раз подумаешь. А бытовуха раскрывалась за день и без моей помощи. Наркоторговлю я тоже немного прижал, но, боюсь, ненадолго.
Попрощавшись с формально бывшими коллегами, я отправился в мастерские. Катер мы довели до ума и оставили эту тему до весны. Шатуны полностью соответствуют своему медвежьему прозвищу, так что раскачиваться и раскошеливаться будут долго. Разве что после первых морозов попробуем сделать санную версию. А пока все силы вновь брошены на производство нашего четвертого паромобиля. Замахиваться на крупное производство я не планировал. Мы решили занять нишу, так сказать, от кутюр – на стандартном шасси с паровым движком отечественного производителя мы делаем свои кузова, воплощая фантазии заказчика. За что и будем драть с них семь шкур, потому что понты – штука недешевая.
И вообще, в основном эта мастерская нужна лишь для того, чтобы чем-то занять Борю и мастеров на время, пока меня опять не пробьет на прогрессорство. Увы, за последние полгода удалось выдавить из себя только аэрокатер. Да и не особо я мучился в творческих потугах – на жизнь денег хватает, а стометровая яхта и особняк на Карибах мне без надобности.
В мастерской осмелевший в последнее время Боря опять начал разводить меня на деньги. В том смысле, что он переговорил с поставщиками комплектующих, кои обещали снизить цены на целых тридцать процентов, если сделаем оптовый заказ двадцати комплектов. А это на минуточку половина моих сбережений и загрузка нашей мастерской как минимум на полтора года, если, конечно, не надумаем расширяться.
И хочется, и колется. Так что я отбился от домогательств инженера, пообещав подумать. Думал я до самого вечера, да и ближе к ночи мысли о перспективах бизнеса все не давали уснуть.
«Долгожданный» звонок вырвал меня из приятного сна, поэтому к телефону я подошел до предела злым. Сдернутые со стола за цепочку часы показывали второй час ночи. В принципе, я умеренная сова, но в будние дни ложусь рано.
– Силаев у аппарата, – недовольно проворчал я в трубку и услышал в ответ хриплый и смутно знакомый голос:
– Игнат Дормидонтович, мне очень нужна ваша помощь. Вы можете приехать ко мне прямо сейчас?
Я уже хотел спросить, кто это и какого демона беспокоит меня посреди ночи, но осекся, узнав странно изменившийся голос.
– Конечно, Виктор Игоревич, буду у вас через пять минут.
Не знаю, что именно случилось у судьи, но явно что-то предельно нехорошее. Так что я без зазрения совести поднял по тревоге весь дом.
Собирался как на захват банды отморозков – пара «крашеров» в набедренные кобуры и пара «кобальтов» в плечевые. Мой верный двуствольный пистолет-коротыш уютно устроился за спиной в кармашке пояса. Чуть подумав, прихватил дробовик и пару светошумовых гранат. Потому что потерянный голос судьи мне совсем не понравился.
С собой взял только Евсея, приказав оружейнику и Чижу возвращаться в постель. Хотя не уверен, что это у них получится – уснуть после такой встряски.
Страдавший консерватизмом казак норовил оседлать своего Орлика, но был жестким приказом усажен на пассажирское сиденье паромобиля.
Ну никак не приучится, хотя с виду он не такой уж зашоренный ретроград, но поди ж ты… Даже в душевой кабинке моется лишь изредка, предпочитая нормальную баню.
Дороги Топинска и днем-то не так уж загружены, а ночью тут вообще шаром покати – провинция всегда засыпает очень рано. Так что ехали с ветерком, рыская по окнам лучами фар и шурша гравием, чем наверняка разбудили немало горожан. Хорошо хоть паровые движки издают мало шума. Где-то на задворках сознания мелькнуло желание нажать на пневматический сигнал, но я тут же отбросил ее, обругав себя за ребячество.
Дом судьи, точнее, трехэтажный помпезный дворец, как и жилища всех видных людей города, выходил фасадом на Центральный бульвар, соединявший деловую часть Топинска с железнодорожным вокзалом. Специально для подъезда экипажей имелся переулок, в который мы и нырнули, а уже затем оказались на кольцевой подъездной дорожке.
У крыльца нас встречал растрепанный по поводу ночной тревоги лакей:
– Ваше благородие, извольте пройти за мной. Хозяин ждут вас.
Чуть подумав, я махнул Евсею, чтобы оставался в паромобиле, – мало ли насколько откровенные разговоры придется вести с судьей.
Быстрый марш-бросок через коридоры и лестницы вывел нас в кабинет главы семейства. Супруги судьи видно не было, но, кажется, я услышал тихий плач, а это значит, что дело обстоит еще хуже, чем ожидалось.
Вы когда-нибудь видели чугунное ядро, сдувшееся словно воздушный шарик? И я не видел, потому что это противоречит всем законам физики!
Судья действительно выглядел, как говорится, краше в гроб кладут – круги под глазами, да и вообще сильно постаревший.
– Виктор Игоревич, что случилось? – с ходу спросил я.