Фантастический альманах «Завтра». Выпуск четвертый
Шрифт:
— Все, — сказал себе очень твердо Борис Арнольдович на четвертую ночь, решительно выполз из нагретого логова и тотчас покрылся пупырышками, закрепил на спине свое плавательное снаряжение, оглядел ставшие родными окрестности, на ладони поплевал и стал подниматься вверх. На стартовую свою площадку.
Там потоптался немного, мысленно простился со всеми, с кем намеревался мысленно проститься, да и прыгнул. И уже, конечно, не видел, как высунулась из своего кокона Нинель и посмотрела ему вслед с неизбывной бабьей тоской, как потом, когда она скрылась, точно так же высунулся Самуил
Даже старина Фогель, когда Борис Арнольдович пролетал мимо его притороченного к фикусу инструмента, счел необходимым мысленно благословить отважного беглеца.
То есть шум, поднятый беглецом, разбудил многих, шум был не так уж и велик, но чутье-то местное население имело звериное.
А Борис Арнольдович между тем мчался хорошо изученным путем, свет бодрствующей Луны озарял его крупную фигуру, борода развевалась на ветру, била по щекам и по глазам. Нерешительность и робость, мучившие во все предыдущие ночи, конечно, не могли участвовать в этой ночной гонке, они отстали на первых же метрах, и теперь воспоминания о них ничего, кроме смеха, не вызывали, и Борис Арнольдович хохотал на ходу.
«Демонически», хотелось бы написать, но это было бы неправдой.
Последним проводил и благословил Бориса Арнольдовича в необычную, возможно, опасную дорогу младший председатель Мардарий, который в этот час, как обычно, бодрствовал на своем КПП. Конечно, проводил лишь взглядом и благословил лишь мысленно, но и это немало, если учесть, что должен-то был задержать или хотя бы поднять тревогу.
Только Борис Арнольдович скрылся из виду, как донесся с ближайшего КПП сигнал. Обычный, дежурный. Мол, если у тебя все в порядке, — отзовись. Мардарий отозвался, да, мол, полный ажур.
Ничего этого не знал, не ведал храбрый Борис Арнольдович, он полагал, что его побег остался никем не замеченным, полагал, что в любой момент может повернуть назад, что вообще можно хоть каждую ночь таким вот образом прогуливаться.
То есть человеком овладела так называемая эйфория, вызванная собственными решительностью и мужеством. Пусть относительным, а все равно. Потому что, если бы этого не было, кто знает, достиг бы Борис Арнольдович морского пространства или же повернул назад, не дойдя до городских окраин.
А вот уже и пастбище осталось позади. Сорван последний «огурец» параллельного мира и съеден прямо на ходу. Вот и опушка вечнозеленого леса, широкий песчаный пляж.
Борис Арнольдович еще немного задержался на вершине крайнего фикуса, того самого, откуда началась когда-то его здешняя жизнь, оглядел залитую лунным светом местность, убедился, что хищников поблизости нет, да и спустился вниз. Приятно было вновь ощутить под собой земную твердь, но не особенно, поскольку уже выработалась привычка к древесному образу жизни, дающему на этом Острове, как ни крути, большую безопасность, чем любой другой.
Песок сверху уже остыл, но нога уходила в него по щиколотку, и там было тепло, мягко. Борис Арнольдович разбежался было по песку, но вернулся, выломал большую ветку и стал заметать за собой следы. Сам не зная зачем.
Так он достиг кромки воды.
Море тихонько шелестело и мерцало загадочными огоньками, лес же, напротив, угрюмо молчал и был черен. Только один неуверенный светлячок очень слабо мигал где-то далеко. Возможно, это был костерок Генерального, выглядывающий сквозь дырку в скале, но скорей всего — обман обостренного до предела зрения.
И тем не менее светящееся море пугало больше, чем беспросветный лес. И лезть в воду очень не хотелось. Но тут Борис Арнольдович вспомнил про блох, и стало гораздо легче думать о ночном купании.
Надел амуницию. Начал медленно пятиться. Вода оказалась теплой и ласковой, как ничейный щенок. Нерешительность и робость, настигшие было на берегу, вновь стали отставать.
Борис Арнольдович вошел по грудь, посмотрел на темные, словно бы домашние джунгли, где уже не вспыхивал одинокий светлячок, то ли прогорел костер, то ли глаза перестали нуждаться в оптическом обмане. Повернулся лицом к безбрежности, отыскал черный силуэт на лунной дорожке и поплыл. Бесшумно, но быстро.
Проплыл метров сто и увидел из-за мыска еще один мертвый корабль. Вспомнилось вдруг об акулах. Ну да, самый подходящий момент. Только эту мысль отогнал — пришла другая. О том, что если появятся сейчас дельфины, то помрешь от страха, прежде чем разберешься что к чему.
Нет, желание плыть дальше не нарастало. Нерешительность и робость вновь были тут как тут. И все больше требовалось моральных усилий, чтобы гнать себя вперед.
Борис Арнольдович остановился, с тоской оглянулся на черную полоску Острова, которая грозила скоро смешаться с остальной тьмой.
Можно и заблудиться, это ведь не джунгли… Зря послушался Самуила Ивановича, все равно ни черта не выйдет. Смешно даже надеяться. Хотя совсем даже не до смеха. Нечего было устраивать этот дурацкий заплыв. Шутка ли — в открытом море, ночью, один! Ладно бы, в районе гудаутского пляжа, а то в параллельном мире. Нет, серьезные люди так не поступают, не поддаются так легко авантюрной агитации…
Подумав так, Борис Арнольдович с удвоенной энергией заработал ластами, поплыл, погрузив лицо в воду, чтобы не видеть ничего вокруг.
Доплыть, убедиться, что дверь закрыта, и сразу назад. Потому что если повернешь сейчас, то завтра все повторится сначала. Это же совершенно ясно. А что до опасности заблудиться — то это вряд ли. После такой основательной тренировки по ориентированию…
Когда Борис Арнольдович вновь остановился и поднял голову, силуэт ближайшего корабля вырисовывался почти рядом. Там уже доводилось бывать, там Борис Арнольдович собрался немного отдохнуть.
Но тут вдруг на дальнем корабле что-то ярко-ярко полыхнуло. И до того, как удалось сообразить, что там такое, совсем рядом, метрах в пятнадцати, разорвался снаряд. Звук орудийного выстрела и звук разрыва наложились друг на друга. Из моря поднялся высокий темный столб, и что-то зашлепало по воде. Словно хвосты акул. Но это были, конечно, никакие не хвосты, а обыкновенные осколки. Камнем ко дну ушло подводное ружье.