"Фантастика 2023-118". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Но вот сейчас, когда я была мертва, мое желание грозило исполниться. Причем бесплатно. И даже на роль спутника кандидат имелся: правда, не симпатичный и уже далеко не парень, а суровый мужик, зато однозначно смелый. А то, что он не жаждал встречи со мной… Ну, каких только казусов на свиданиях не бывает.
Посему я под аккомпанемент из многословных криков билетерши и охранника, цензурный смысл которых сводился к трем «Стой!» «Куда!» «Дура!», лихо вскарабкалась по одной из опор до центральной оси. И едва только ступила на нее — почувствовала, как внутри клокочут огненный и водный элементали, ведя свой извечный бой и вращая
Посему сжала зубы и, балансируя, полезла вверх, по медленно поднимающейся спице обзорного колеса. Грифон был уже совсем близко, остался последний рывок — и я, оттолкнувшись от верхней кабинки, смогу запрыгнуть на него. Именно в этот момент Эйроу меня увидел. И решил, что того, что я верчусь как белка в этом демоновом колесе, — недостаточно. Нужно его ещё и поджечь.
Сгусток огня ударил прямо в центральную ось. Раздался скрежет металла, треск то ли конструкций, то ли моих нервов, а затем гордость Эйлы, демоново колесо, венец инженерно-магической мысли, повело себя как самый плебейский маховик: медленно покатилось. И я — как вишенка на торте этого безобразия — на самом верху, шустро перебирая ногами и балансируя раскинутыми в стороны руками на внешнем ободе. Подо мной, в пяти футах, на внутреннем ободе висела кабинка с истошно вопящими пассажирами, которые, кажется, были недовольны, что обзор в их прозрачном, магически защищенном от ударов вагончике уж очень хороший. Сейчас они предпочли бы видеть чуть поменьше страху. Но поскольку «поменьше» не получалось, они судорожно пристегивались ремнями.
— М-да, кажется, не разнести город не получится, — резюмировала я, вспомнив утреннее наставление ворона
Впрочем, во всей этой минусовой арифметике жизни был один плюс: колесо покатилось аккурат за грифоном.
Думаю, что это была самая невероятная погоня из всех, что случались на улицах столицы. Громкая, истеричная, со светящимися гирляндами на ободе колеса, которые зажглись в ранних осенних сумерках, угнанным жандармским грифоном, преступником-карателем и влюбленным умертвием.
Я балансировала на краю движущейся пропасти, балансировала, старясь не дать накрениться махине подо мной. Ощущала себя каплей, упавшей в воду в одном конце океана, чтобы породить шторм на другом его краю. Вот только мне не было дела до того, что будет после. Меня волновало лишь происходящее сейчас. Вся реальность сузилась до широкой спины в черном кителе.
— Стой, иначе я тебя поймаю! — выкрикнула я в запале и только потом осознала, что именно.
Эйроу обернулся, стягиваю узду грифона, и взгляд его был таким… В общем, я поняла, что если и бросаться в такого мага словами, то только лишь в том случае, если оные написаны на булыжниках.
В этот момент с земли вверх выстрелили ленты арканов, с двух сторон оплели спицы колеса, заставляя его замереть на месте. Это пришли на помощь подоспевшие каратели.
Беглый офицер избрал для меня самый доходчивый из ответов. И это даже был не мат, смысл которого ясен и покойникам, заставляя порою тех воскреснуть. Правда, последнее — исключительно чтобы накостылять нецензурщику. Но… зато доходчивый же!
Увы
Я оттолкнулась от колеса и прыгнула вперед. С заклятием разминуться не удалось, оно зацепило мне плечо, которое тут же будто отсекли секирой: я перестала его чувствовать. Онемение начало пожирать всё тело.
И все-таки я достала Эйроу. Мои когти полоснули его спину, проскользнули вниз и остановились на седле грифона. Но, судя по тому, как взвизгнул крылатый летун, не только на седле, но и в теле.
Мы трое перекувыркнулись в воздухе, совершив немыслимый кульбит, и полетели вниз.
«Я так и не смогла выполнить последнюю волю ворона — взять предателя живым», — промелькнула у меня в голове последняя мысль, перед тем как свет померк. Проклятие все же было ядреным. Когда я упала — то ничего не почувствовала.
И если в первый раз мою душу словно засасывало воронкой, то сейчас я просто стояла во тьме. Она клубилась туманом, жгла ноги холодом, пронизывала одиночеством. Я сделала шаг вперед, второй — и услышала голос Адель:
— Тебе еще рано.
Пространство передо мной стало светлеть, превращаясь в марь, что встает от пламени над пеплом в бранном поле.
И я увидела ее. Улыбающуюся, в легком светлом льняном платье.
— Так должно было случиться, этого не изменить, жаль, что отец этого ещё не знает… — ?на улыбнулась мне и истаяла в дымке, а меня вновь влажной ватой опутал туман. Казалось, я не могла пошевелиться. Вокруг зазвучала тысяча голосов. Одни — тише, другие — громче. И среди них я услышала тот, что звал меня по имени. Знакомый, родной, он шептал: «Тай». И я шла на него. В темноте. Пока под ногами не показалась тропинка, которая становилась все светлее и светлее, пока не превратилась в белый свет.
Правда, почему-то оный был в мелкий рубчик двунитки… И только потом я поняла, что лежу с открытыми глазами. И их я не закрывала. Это просто так ко мне возвращалось зрение. А вместе с ним — и ощущение собственного тела.
Я резко села. Белая простыня, которой я была укрыта с головой, слетела, и прежде, чем я смогла рассмотреть обстановку, мне довелось оценить чьи-то вокальные данные:
— Труп ожил! — возопило лохматое создание в зеленой хламиде. Раздался лязг, хлопок двери — и стремительно удаляющийся топот.
— Да что же это такое! Умирала — орали. Воскресла — и снова вокруг орут, — с этими словами я, придерживая голову рукой, наконец-то огляделась.
Определенно я была в целительской: ее стерильные стены, кушетки, прикроватные тумбы спутать с чем-то было тяжело. Почему не в трупницкой, если я была накрыта, как покойник? И почему, в конце концов, мне не дают спокойно отбыть за?рань уже второй раз? И сколько, арх подери, я тут валяюсь?
Мой взгляд упал на рассыпавшиеся по полу лекарские инструменты, отражавшие лучи догорающего заката, потом — на мои сапоги, штаны, корсет, рубашку, которая оказалась на удивление белой: вот что значит очищающие чары, вшитые в изделие модного дома.