"Фантастика 2023-127" Компиляция. Книги 1-18

Острогин Макс

— Точно кровью все залито… — прошептал Шнырь.

— Это тоже краснуха, — пояснила Алиса. — Только маленькая. Она тут расти любит… Раньше тут все, наоборот, белое было. Нам туда.

Она указала на домик. Небольшой и самый разрушенный, не домик, а так — набор бревен.

Мы прошли по берегу реки и углубились в дубовую рощу. Меня интересовали эти шишки, крупные, с ведро. Очень походило на осиные гнезда, только какой-то крючок снизу, почему-то мне очень хотелось дернуть за этот крючок.

Да и сами дубы тоже. У нас в Рыбинске… тьфу, то есть

у нас просто, дома, там тоже дубы есть. И даже каштаны. Но они ничего, нормальные, на дубах желуди, на каштанах каштаны. А на этих дубах кроме шишек еще и шипы. Я бы никогда такое место для остановки не выбрал.

— Тут безопасно, — рассказывала Алиса, пока мы пробирались через дубы. — Погань сюда почему-то редко заходит, тихо всегда. Можно на колокольню забраться, оттуда хорошо видно.

— Я люблю на башнях спать, — сказал Шнырь. — Там воздуху много. Я на башне буду сидеть?

— Нет, — помотала головой Алиса. — Нет, внизу. Тут много подвалов и древний подземный ход, я его обустроила хорошенько, жить можно. Посидишь, пока мы разберемся с этой твоей навкой.

— И долго там мне сидеть? — уныло спросил Шнырь.

— Пару дней, — улыбнулась Алиса. — Через пару дней… Вон мой домик

Вблизи домик выглядел еще хуже, красная дрянь прорастала из каждого бревна, я сорвал веточку, растер между пальцами. Сок красный, на кровь непохоже. Но растение… Никогда такого не видел. Как елка, только не листья, маленькие иголочки, дурное место. Я поглядел на Папу. Сидел спокойно, даже спал, кажется. Все вроде в норме. И все равно мне тут не очень нравилось.

Какое-то ощущение…

Вот когда, к примеру, идешь по лесу, и вдруг возникает такое ощущение, это означает, что за тобой присматривает волкер. Выслеживает. У нас вокруг станицы всегда волкеры рыскали, так что выходить опасно. Но Гомер, едва мы перерастали колесо, отправлял нас в лес. Поодиночке, конечно. На испытание. Рассказывал, что надо делать, как себя вести правильно, куда стрелять.

Меня тоже, помню, отправили. С карабином. Я раньше только по банкам из него стрелял, не дорос я тогда еще до своего карабина, но к оружию надо привыкать с детства. Взял я карабин, прошел по тропе мимо мин, ловушек и колючек, углубился в лес. Карабин, кстати, на плече — идти полагается как попало, чтобы волкер не заподозрил. А то он увидит, что ты не просто шагаешь, а на охоту выдвинулся — и никогда не покажется. Поэтому оружие за плечом. И в нужный момент его следует снять.

Волкера почти сразу почуял. Не по запаху, они хитрые, беззапашные, а вот так как раз. Шеей. Волоски на ней дыбом встали, дрожь неприятная прошла. Тогда я Папу себе еще не вырастил, самому приходилось за папу работать. Шагаю по тропинке, а он рядом. Не видно его, ни сучок не хрустнет, ничего. Точно и нет. Но я-то чувствую — наблюдает. Ведет меня, напасть приготовляется. И я тоже приготовляюсь, ну, чтобы с первого выстрела, значит. Куда попадать, помню прекрасно — в колено, лучше в правое.

Все ждал, что он откуда-то сверху нападет — тропинка по оврагу, сверху напрыгнуть

очень удобно. Но волкер мне попался старый, опытный, мы потом посчитали кольца на зубах — почти пятнадцать. Он и так-то меня старше был гораздо, а если считать, что у волкера каждый год за пять, то и вообще матерый. Вот он меня и окрутил, пока я его по верхам караулил, он из-за сосны просто высунулся и на тропинке встал. Прямо передо мной.

Я стал снимать карабин, а он уже прыгнул. Ну, выстрелил я, в дерево соседнее попал, шишки посыпались. А волкер уже на мне. Сбил лапами, повалил на землю и сверху насел, зубами тянется.

Все, думал, смерть моя улыбнулась, сжался, ничего поделать не могу. Глаза закрыл, чтобы не видеть. И выстрел. Волкеру в глаз прямо, никогда такого не видел. Глаза у волкеров малюсенькие, щелки. Туловище здоровое, с горбом, ну вот вроде как у кабанов, в глаз попасть это еще уметь надо.

Волкер дернулся и на бок, зубами, конечно, в злобе своей бесконечной, щелкнул, но меня уже не задело.

Гомер показался, поднял меня с земли за шкирку, отдубасил хорошенько. Чтобы башкой впредь думать учился. И советов дал несколько. Весьма, кстати, мне впоследствии пригодившихся. Например, держать карабин всегда на левом плече, причем стволом вниз. А чтобы пуля не выкатилась, пробку специальную из резины. Ну, и так дальше.

Так что чувство скрытно наблюдающего взгляда у меня неплохо развито.

И здесь вот опять. Почувствовал. Волкер? Я здесь, в Москве, волкеров не встречал пока. Конечно, это не означало, что их здесь водиться не могло, волкеры твари скрытные. Но волкера бы Папа почувствовал. А он был спокоен.

Навка?

Рейдеры? Алиса вроде говорила, что рейдеров тут нет. Не было, так, может, развелись, кто его знает…

А может, ошибаюсь вообще. Вот этого Соню-стрелка не учуял совсем… Вот такие дела.

Я немножечко напрягся, но виду не подал. Алиса продолжала что-то рассказывать, старалась убедить Шныря, что в этом подземном ходе ему будет очень, очень хорошо, просто замечательно.

— Я тебе говорю, там хорошо, — повторяла Алиса. — Вода в бутылках, ириски… Сколько хочешь. Сушеные финики, а? Ты когда-нибудь сушеные финики пробовал? Финики — это тебе не лягушки вяленые. Ты лягушек вяленых пробовал?

Шнырь морщился.

— Ладно, — Алиса хлопнула в ладоши. — Я сейчас вниз слажу, кое-что сделаю, а потом свистну. И ты, Шнырек, сразу туда шныряй, я тебя уже ждать буду. А ты сторожи.

Это она мне.

— Что-то… А, ладно.

Алиса сдвинула бревно, протиснулась в щель. Раскидала хлам и нырнула в землю. Так, во всяком случае, мне показалось, хотя, конечно, на самом деле там имелся лаз. Тут везде лазы, место такое, лазутчицкое.

Мы остались вдвоем. Уселись на бревно, вытянули ноги. У Шныря оказались неожиданно хорошие ботинки, новые, видимо, кто-то в клане мог шить.

— Тут раньше красиво было, — сказал Шнырь. — В этом месте. Я видел картинки. Все белое, как снег. И дубы. Тут раньше желания даже исполнялись.