"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Охрану я легко уничтожил, аккуратно положив на землю, чтобы амуницией не загремели, после чего зашёл в палатку, где немец вещал о том, что скоро у наших врачей будет много работы, причём лечить будут не русских, а немецких солдат. Я, скользнув вперёд, встал за его спиной и резким движением ножа перерезал ему глотку. Немец повалился, харкая кровью, а я посмотрел на главврача госпиталя, стоявшего впереди толпы медиков и, вытирая нож платком, сказал:
– Здравствуйте, Лев Валерьянович, семь дней не виделись.
Главврач хорошо меня знал: однажды я подарил госпиталю бочку свежей черноморской рыбы. Он был не только главврачом, но и возглавлял медицинскую часть корпуса, будучи военврачом первого ранга, что соответствует армейскому подполковнику.
– Максим? – удивился он; усталость и обречённость постепенно исчезали с его лица. – Ты-то тут откуда?
– В Киев послали, возвращался и застал тут такое. Мои ребята немцев уничтожили. Тут вот какое дело, товарищ военврач первого ранга. Мои ребята – группа боевых интендантов, о которых знают уже все фронта. Так вот, мы готовы вывезти госпиталь со всеми ранеными, медперсоналом и имуществом, но при условии, что все будут спать: парни не хотят светить лица. У вас хватит на всех снотворного? Вы просто уснёте, а проснётесь уже у наших. Выгрузим вас у железной дороги.
– Я могу надеяться?..
– Слово командира. Да вы не волнуйтесь, всё будет в порядке. Уснёте тут, проснётесь на наших территориях. Сейчас всё собираем, сворачиваем палатки и готовим технику к эвакуации, потом пьёте снотворное. Парни подождут в стороне.
– Хорошо.
Какое же облегчение я испытал, когда военврач согласился. Все тут же забегали: что делать, медики знали, за час всё свернули и подготовили. Из техники было три полуторки с санитарными крестами на тентах, санитарный автобус на базе ЗИС-а и три трофея: два автомобиля «Опель-Блиц» и бронетранспортёр. У госпиталя была своя охрана: стрелковый взвод и две зенитные пулемётные установки. Немцы внезапно, без боя всё захватили. Пленных из охраны я освободил и вооружил. Снотворное медики и бойцы выпили, пятнадцать минут – и все спят.
Я пробежался и отправил их всех в Хранилище. Технику и оборудование госпиталя, включая небольшой склад медикаментов, – туда же. Убедившись, что вокруг пусто, побежал к танку. Там было тихо. Боец не проснулся, даже когда я, отряхивая сапоги от грязи, залез внутрь. Я завёл уже остывший двигатель, развернулся и покатил, покачиваясь на неровностях, обратно к дороге. По полевой танк тяжело шёл; страшно подумать, что будет, когда на пашню сверну.
Боец весь остаток ночи проспал в тепле, шедшем от мотора. Чтобы объехать немцев, приходилось не раз съезжать на поле, расход топлива сразу подскакивал, но танк шёл. Немцы пускали осветительные ракеты, старались высмотреть, кто там шумит, однако обошлось. Главврач госпиталя, который курировал все медсанбаты, дал мне координаты их местонахождения до захвата немцами, а также приказ врачам медсанбатов выполнять мои требования и слушаться меня беспрекословно.
Из трёх медсанбатов наших дивизий я нашёл целыми два, третий был уничтожен: похоже, немцы по палаткам с ранеными танки гоняли. Я, когда это увидел, был так зол, что расстрелял из полкового миномёта деревню, на улицах которой стояло немало немецких танков. Хороший пожар вышел: топливо от горевших бензовозов текло по уклону улицы, поджигая остальную технику. А вот два других медсанбата, захваченных, я освободил и по старой схеме, как с госпиталем, отправил в Хранилище. Таким образом, я спас почти пять сотен медперсонала и семь с половиной тысяч раненых бойцов и командиров. Это не соединения перекидывать, тут другое, и я считаю, что не нарушаю обещания, данного Михаилу.
За ночь я уехал далеко. Просыпался боец Суворов, я заставил его выпить сто граммов спирта, разбавленного, а то, похоже, действительно простыл, и он снова заснул. А я так и ехал, пока не рассвело. Жаль, не успел затемно добраться до немцев, блокировавших наших в этом котле. Думал, успею, уберу танк в Хранилище, на своих двоих переберусь на ту сторону – и дальше снова на танке, а не вышло.
Когда светать начало, я остановил бронемашину, убрал её вместе с бойцом внутри в Хранилище и стал изучать полевую дорогу, всю заставленную брошенной военной техникой. Некоторая ещё дымилась: наши, уходя, подожгли. Целая, до которой огонь не добрался, оставалась, но мало; однако прошёлся, убрал в Хранилище четыре грузовика, один с пулемётной зениткой, и две легковушки. Было также пять танков, из которых четыре «тридцатьчетвёрки», но тоже сожжённые. Пятый танк был БТ. Я ушёл далеко в сторону: не хотел на открытом поле мелькать. Спустился в овраг, поставил палатку и, забравшись внутрь, вскоре отрубился: слишком устал. Сигнальный контур поставил, пусть бдит.
Перебрался я через линию заслонов, которые немцы круглосуточно укрепляют, следующей ночью. Почти всю ночь двигался на танке и в три часа утра, преодолев около сотни километров (на тридцати километрах в час это вполне возможно), въехал в крупное село, практически пустое, хотя некоторые тыловые подразделения тут стояли. А вообще, дорога фактически пуста была: редкие подразделения, которым удалось вырваться из котла, уходили в сторону, когда слышали нагоняющий их рёв мотора. Тут было сухо; видимо, дождей не было, так что удавалось держать хорошую скорость.
Это село привлекло моё внимание тем, что тут проходила железная дорога и имелась станция. Кроме того, в местной больнице был развёрнут армейский госпиталь, и, похоже, благодаря железной дороге раненые тут не задерживались, потому что довольно большое здание местной школы занято под госпиталь не было. Именно к нему я и подкатил. Суворов всё ещё спал: похоже, заработал тяжёлую простуду, в горячке находился. Надо его медикам передавать; жаль, я других лечить не могу, только себя; надеюсь, выживет.
Взломав дверь, я стал бегать по классам. Видимо, днём уроки всё же шли, потому что парты были на месте. Вот на парты и на пол, под парты, я раненых и укладывал так же, как забирал. Они лежали на матрасах, на носилках, укрытые одеялами или простынями, а многие – своими шинелями. На первом этаже я ещё и всех медиков разместил, их же и в коридоре. Оставшихся раненых – на втором этаже. Не уместились, пришлось взламывать дверь на кухню. Школа была современная, тут были столовая и спортзал. Пусть в жуткой тесноте, но мне удалось разместить всех раненых из госпиталя вместе с персоналом. Снаружи оставил оборудование, машины, исключая трофейные, зенитные пулемёты и охрану. Осталось решить, куда пристроить оба медсанбата с ранеными, но это позже.
Я стал будить главврача: по лицу хлопал, теребил; наконец тот проснулся. Он начал поднимать персонал, чтобы заняться ранеными: многие требовали операций, а операционная ещё была не готова. Я тормошил охрану. Успел поднять командира взвода, и тут наконец прискакал патруль. Документы у меня были в порядке, разобрались. Медикам документы, которые у них немцы отобрали, я вернул, вся пачка у главврача в планшетке была, так что отправил к нему, а сам послал бойца за врачами из местного госпиталя. Он почти пустой, пусть помогают.