"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26

Коростышевская Татьяна Георгиевна

Я попробовал её на разных скоростях, и самая комфортная – восемьдесят километров в час, можно сказать крейсерская. А с ГАЗ-51 торопиться не буду: незачем пока захламлять Хранилище, там едва тридцать тонн свободных. Буду за границей – закуплюсь основательно, поэтому место свободное нужно. Пускай пока качается.

До Одессы я добрался, когда уже рассвело. Ну а дальше началось лечение с элементами отдыха. Я мог бы сказать, наоборот, отдых с элементами лечения, но это как раз не так.

Я путешествовал по побережью или на кабриолете, или на легковом мотоцикле, всё ночами, днём не рисковал. К концу сентября я накатал на кабриолете почти две тысячи километров, потому что редко где останавливался дольше чем на два-три дня. На мотоцикле наездил триста километров. Загорел до черноты.

Всё свободное время я отдавал лечению, и это не замедлило сказаться. Сегодня я снял стопоры, которыми колено было присоединено к малой и большой берцовой костям, чтобы исключить возможность пользоваться раньше времени. Отсоединив стопоры, я попробовал согнуть ногу. Мышцы были слабые, но колено согнулось.

– А это больно, – пробормотал я.

Поднявшись со складного стула из парусины, я впервые встал на ногу полностью, на всю стопу до пятки. Необычные ощущения.

Время было вечернее, бархатный сезон подходил к концу, было уже не так жарко и душно, но море оставалось по-прежнему тёплым. Аккуратно, используя трость, я походил вокруг стула, впитывая эти ощущения здорового человека, после чего широко улыбнулся. Осталось убрать мелкие косяки, и всё. Тело восстановлено на сто процентов, обе ноги одной длины.

Потом я сделаю рисунки свежих багровых швов, как будто после операции. Кстати, на коже правой ноги все старые шрамы я давно убрал, а новые нанесу перед возвращением к родным в Андреевское (они вырастили Терентия, по сути, родные мне и есть).

Я прошёл метров сто в общей сложности, колено с непривычки заныло, но для начала это нормально. Я снова сел и стал медитировать, после чего продолжил заниматься коленом: нужно убрать в местах соединения кости и нарастить там защитный слой.

Поев, я ещё успел искупаться до наступления темноты. Потом натянул шорты, а на колено правой ноги намотал эластичный бинт, пока с ним буду ходить и с тростью. Чуть позже, когда нога будет в полном порядке, всё уберу и стану полноценным здоровым человеком. А пока страховка не помешает.

После этого я собрал вещи, убрал лежанку, стул и всё, что тут было моего, накинул рубаху, сунул ноги в сандалии и направился по тропинке к дороге. На данный момент я находился на территории Грузии, возле Батуми. До границы было километров двадцать, и я устал уже прятаться от пограничников, хотя нахожусь тут всего три дня.

Ну что, ногу я восстановил, мелочовку недели за две закончу, это не помешает мне путешествовать. Пора перебраться за границу. Здесь ночами уже холодает, хочу на Лазурный берег. О, итальянцы строят неплохие морские катера, постараюсь подобрать себе по вкусу, обязательно с каютами. По сути, хочу найти себе мореходную яхту. В Хранилище есть тридцать семь тонн свободного места.

Я уже разработал план по пересечению границы. На велосипеде подобрался поближе, сменил велик на танк, запустил движок и нагло погнал по дороге к пропускному пункту. Снёс шлагбаумы и с нашей стороны, и с турецкой, и рванул дальше, выдавая километров пятьдесят в час. Вслед мне стреляли – ещё как! – но что мне их стрелковка, тут пушка нужна.

Отъехав километров на восемь, я сменил танк на мотоцикл и покатил дальше. Позади меня поднялась серьёзная паника, появились войска, шухер стоял невероятный. Наши наверняка требовали найти и вернуть нарушителя. Но искали они танк, а не мотоцикл. Ну, пусть ищут.

Когда я замечал впереди движение, менял мотоцикл на велосипед, объезжал неизвестных, и снова доставал мотоцикл. Таким образом я умотал километров на сто от границы и, думаю, вышел из зоны поиска. Поэтому я достал свой кабриолет и дальше катил уже на нём. Вокруг было тихо и спокойно, ни суеты, ни паники, обычная ночная сонная жизнь.

А пока ехал, прикидывал, куда податься. Иностранные языки я знал, не стоит меня недооценивать. Французский практически в совершенстве и неплохо английский. С моей идеальной памятью изучить их, особенно скучными зимними вечерами, было несложно. Три года я занимался.

Учительница французского, бывший наш дипломат, когда немцы взяли Францию, скрывалась у знакомых в Париже до самого освобождения. Нашим её выдали американцы. Зацепиться не за что было, просто выслали её в глубинку. Вот так она к нам в село и попала: прямиком из следственного изолятора, без вещей, в одном платье да с документами в руках. Поскольку средства были нужны, она вела уроки французского и русского языка в школе, ну и репетиторством занималась. Марфа Андреевна договорилась с ней об уроках, а платили мы деревенскими продуктами.

Английскому меня тоже она учила, говорила на нём хорошо, хотя и не идеально, акцент был, но не сильный. Так что я также неплохо говорю на английском, хотя, конечно, с сильным акцентом. Мне будет полезно погрузиться в языковую среду. Год у меня есть, вернуться в Андреевское я планировал в конце весны пятидесятого.

Карт дорог Турции у меня не было: поди сыщи их на территории Советского Союза. Поэтому, приметив придорожный мотель со стоянкой разной техники, в основном грузовиков, я свернул к ним.

Машины не охранялись, некоторые оказались даже не заперты. Я прошёлся около них. Шарить по бардачкам не было нужды: Взор мне показывал, что там есть. В одной из машин я нашёл небольшую сумму местных денег, в другой – свежую карту дорог, издание тысяча девятьсот сорок седьмого года.

Вернувшись в свою машину, я покатил дальше. Кабриолет я давно сменил на «козлика»: решил его тоже обкатать. Местного языка я не знал, но мне удалось найти на карте название населённого пункта, указанное на дорожном знаке возле мотеля. Сориентировавшись, я повернул в сторону Стамбула, до которого, судя по карте, было около тысячи километров. Не-е, за эту ночь я точно не доберусь: дорога по большей части из щебёнки, асфальта мало. Повезёт, если половину пути проеду.