"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Его данные?
– с лёгким акцентом спросил посольский, записывая за мной информацию.
– Карл Дённинг. Из-под Берлина. Фельдфебель. Энский пехотный полк. Это всё что известно.
Дальше я дал адрес села, где мы живём. Уточнив, что если у фельдфебеля остались родственники, то они должны знать о Нине, о чём наверняка и не подозревают. Тот пообещал выяснить. Что выяснят, сообщат письмом, адрес известен. А когда покидали посольство, нас и тормознули, пригласили проехать с ними. Я чего-то подобного и ожидал. Три часа мурыжили, выясняя причину посещения чужого посольства, но отпустили. Скрывать ничего не стали. В принципе обыденная ситуация. А так вернулись к себе в комнату, я душ принял, пропотел, а жарко, поди попрыгай на костыле. А так всё закуплено что хотели, часть якобы почтой придёт, и вот так на следующий день отбыли обратно. Добрались без проблем. Подарки раздали. Председатель хоть и недоволен был, через его голову решили, но препоны чинить не стал, мировой мужик, так что пару недель Глаша пробыла и уехала обратно. Вот так мы и жили дальше. В конце июля Марфа Андреевна официально устроилась в ДомБыта, продолжая работать в колхозе. Там коровники строились. Само здание ещё строилось, нам выделили комнату в бараке, но чинить я уже стал. Да, официально работать я не мог, а вот так как будто этим Марфа Андреевна занималась, вполне. Да, забыл сказать. В Москве я посетил квартиру Леммана. И его шлёпнул, и братца. А плагиаторы, песни у меня старший брат украл, я эту семейку до сих пор ненавижу. Так что удовлетворил жажду мести. Марфе Андреевне про поход в посольство сказали. Та повздыхала, но согласилась, что дать знать родным отца Нины, всё же стоит дать. Если есть кто живой.
Вот так денёчки и покатились. С братьями Трубиными иметь дело можно, легковым мотоциклом и передком от орудия я расплатился за работу и материал. Отстроили коровник с хозпомещением, с сеновалом наверху, также пристроили к дому сени. Зиму уже прожили, без сеней плохо. Тоже из саманного кирпича. Сени на два помещения разделили, первое где вход с улицы, с крыльца, и в дом, и отдельно кладовка для припасов, с крохотным окошком. Застеклённым, понятно. Полы деревянные, стены выровнены и белённые. Также я купил два грузовика угля и два с поленьями. К сожалению, тополиными, но хоть это, и по выходным потихоньку колол, складывая в поленницу. Как семилетний шкет это делал? Два клина и молоток. Вполне хватало. Работа не быстрая, да и я не торопился. До холодов все поленья на дрова расколю. Первое сентября наступило, я днём учился, вечером занимался ремонтом. Копеечку зарабатывал, что помогало. Мы же перешли в категорию если не зажиточных, то близко. Ещё в августе было письмо из посольства, что нашли родственников Нины. Привёз сотрудник органов, при этом всё вынюхав и осмотрев. Живы отец и мать того фельдфебеля. Им о внучке сообщили, а в конце сентября, я уроки брал французского и английского у учительницы, бывшего дипломата, частные, приехали те. Они жили на советской стороне, получили разрешение и приехали. Нина по сути единственное, что осталось им от сына. Наследница. без шуток, так и есть. Так-то у тех трое сыновей было, но все сгинули на Восточном фронте, от одного только дочка осталась. У нас на кухне те жили, побывали на могиле сына, с внучкой возились. Та очень на отца похожа была, его черты. Наши бабёнки собирались у нашего плетня, многие смотрели, утирали слёзы. Жалостливые они у нас. То, что те враги, пусть и бывшие, не вспоминали. Старик крепкий, за два дня все поленья наколол. Да их там и осталось три десятка. Я ещё машину заказал.
В принципе всё, заметно изменил жизнь в этот раз, но стало даже лучше. Три года пролетели быстро, Глаша закончила училище, там три года и учили, уже месяц медсестрой работает в Москве, в одной из городских больниц где у неё практика была. А я там смог провести небольшую аферу, и он получила комнату в коммуналке. Подмазал кого нужно. Паспорт та уже получила, прописалась и живёт уже больше года. Большая комната. А через пять лет там всё сносят, новый микрорайон будут строить и ей достанется однокомнатная квартира. Неплохо, да? В коммунальной квартире кроме неё ещё трое, женщина с ребёнком, без мужа, она учительница, потом старушка и семья узбеков. Пару раз мы всей семьёй на неделю к ней ездили, столицу посмотреть. Старики из Германии приезжали каждый год, педанты, в августе они приезжали, помогали с огородом, с внучкой возились, та их теперь помнила. Пять лет ей уже. Это мне десять исполнилось. Пятый класс закончил, в шестой переходил. Июль был, мама Марфа собирала меня в пионерлагерь, завтра выезжает колхозный грузовик с лавками, председатель выделил. Наконец-то и у нас второй год как стали отправлять в лагеря, до этого не было. Председатель прошлый убыл в Сталинград, новое место получил, повышение, а у нас новый. Тоже неплох. Нет, это не тот что должен был получить эту должность, а потом одного из братьев Трубиных посадить, того машина сбила. Неопознанный грузовик. Поломан, лечится. Грузовик мой. Мне этот тип не нравился, так что убрал его с шахматной доски. А на замену прибыл вполне нормальный мужик, фронтовик, понимающий. Ничего менять не стал, даже улучшил жизнь. Сам я тоже жил в удовольствие, и без всяких шуток. Что по ноге, то после пионерлагеря еду к военным советским врачам и те восстановят мне её. За год. Сам я за границей планировал побыть. А что, у меня тридцать тонн свободного в хранилище и ещё планирую накачать. За три года я пополнял запас. Со дна Дона достал «Т-34», тот самый, мотоцикл с коляской, советский, давно привёл их в порядок и иногда использую. Танк с полным боекомплектом. Склад тот в степи батальонный прибрал. В общем, жил. И отлично, в удовольствии. Избу железом покрыл, навес тоже. Баню пока не ставил, на следующий год. С генералом Левашовым, отцом Терентия, даже и не думал встречаться, поездок на море не было. Мне этот мудак не интересен. Непонятно и почему в прошлой жизни как тёлок на верёвочке за ним поехал в Москву? Сам себя не понимаю. Он мне не отец, он мне никто. Однако, как было, так и было. Сейчас же я раньше его грохну, пристрелю, прежде чем тот успеет произнести: Сынок, это ты?
Проверив чемодан, да, у нас три чемодана появилось, кто едет куда, берёт. Кроме меня младшая Аня ещё ехала, в тот же пионерлагерь, как и я. У нас вторая смена, к слову. Старшая Аня поедет в третью, и четвёртую смену, но пионервожатой.
– Вроде всё, - сказал я.
– Больше брать не стоит. Всё необходимое сложили.
– Я ещё утром картошки отварю покушать в дорогу, - сказала Марфа Андреевна.
Кстати, тут начал к ней один фронтовик из недавно мобилизованных клинья подбивать, мы все за этим с интересом следили. Не местный, просто у нас осел. Шофёр он.
– Хорошо, - сказали мы с Аней.
Я помыл руки в санузле и вышел во двор. Занялся колкой дров, нам поленья привезли две машины. Я теперь жил на кухне, кровать стояла. Топил тут печь зимой, а женщины, все наличные в светёлке, в самой большой комнате. Да, тут избу я модернизовал, ватерклозет в избе, лёгкий душ, батареи масляные. Водонагреватель. В общем, и зимой комфортно. Постепенно обживались добром. Как и остальные. Братья Трубины как были первыми автовладельцами в селе, так и держали пальму первенства. Появились мотоциклы у сельчан, но автомобилей нет, больше не было. А те на коричневом «Москвиче» вполне активно разъезжали по дорогам. Братья автоприцеп сделали самодельный, ничего, ладный такой, и катались, возили добро, продавали на рынке Сталинграда. Сам я только учился в школе, и работал на дому. Новое здание ДомБыта обошлось без меня. В прошлом году уволили Марфу Андреевну. Там свои мастера появились, вырастили, и сапожника, и ремонтника широкого профиля. Одно хорошо, на велосипед в очереди были, и купили, успели. Он общий, сейчас кто-то забрал. Кажется, старшая Анна, укатила с подружками на полевой стан. Ни автомашин, ничего своего я не светил, хотя пользовался регулярно, мы были в селе жителями с чуть выше среднего достатком, вперёд не стремились, но и в нищете не жили. Вот так используя клинья, я и колол. Это тополя, колются легко, как сахар. Они как дрова самые дешёвые, все их берут, вот и мы тоже. Не выделяясь. А пока занимался трудом, размышлял, тело я восстановил полностью, даже в чём-то модернизовал, и не только восстановил, улучшил. Это я о модернизации. Проживу куда больше, надеюсь, даже с ногой работал, подготовил к лечению. К сожалению, я не мог создавать коленный сустав, тот сразу обрисуется под кожей, а у меня нога прямая, искалеченная, но подготовку вёл. По сути одно колено и осталось. Уже кое-что начал.
Вот так день прошёл, а с утра к школе, где собирались школьники, что едут в пионерлагерь, два десятка детишек разных возрастов, и мы с младшей Аней. Ну а дальше долгое прощание, мы устроились в кузове и покатили прочь. Насколько я знал, везут нас к Сталинграду. Там рядом с ним на берегу Дона был новый пионерлагерь «Дон». Оригиналы прям. А так отлично отдохнул. Ну спортом не занимался, в шашки и шахматы если только, а так я был в лагере и за электрика, и за ремонтника. Директор сразу пристроил меня к делу. Да и мне в удовольствие. Купался немало, загорал, участвовал в олимпиадах, но без физической нагрузки. Помним о ноге. Так три недели и пролетели. Из плюсов. На дне реки, глубина почти двадцать метров, всего в двухстах метрах от пляжа лагеря, я нашёл кое-что интересное. Сталинград сам выше по течению, но и тут бои шли, поэтому эта военная находка не удивила. Это был военный бронекатер. С сильными повреждениями загруженный ящиками с боеприпасами. Я нырял ночами, днём за ограждение на реке заплывать нельзя, сразу последуют оргвыводы. А так прибрал цинки с патронами, ручные гранаты. А что им будет? Ящик с запалами тоже нашёл. Вообще много чего после прошедших тут боёв на дне было, но у меня и так всё было, да и я копил место для будущих покупок и краж. Что уж тут. Ведь как не смотри, а я не киногерой, у которого стоит задача превозмочь. Не важно что, главное превозмочь. А я просто живу в своё удовольствие. Почему-то молодой возраст пересечь не могу, погибаю. Было дело, три десятка лет прожил в теле Красницкого, но это не то. А тут я в удовольствие жил, можно сказать упивался им. Почему бы и нет? Вот так отдых и прошёл.
Как вернулись, занялись делами в доме и на участке, и другая партия поехала в лагерь. Пока мы отдыхали, они тут вкалывали за троих, теперь наша очередь. А я поговорил с Марфой Андреевной, та выслушал о советских врачах, и отпустила. Председатель тоже не возражал. Правда, сопровождение и в этот раз было, до Сталинграда довезли и посадили на поезд на Москву. Дальше я особо и не придумывал ничего, нанял всё ту же старушку отправлять заранее написанные письма, в этот раз та за работу побольше запросила, и поехал на «ГАЗ-51» в сторону Одессы. По пути увёл с железнодорожной платформы вездеходный «ГАЗ-63», с крытым кузовом. О да, свежая машина, в смысле эта новая, с завода. Просто выпускать начали на днях. Я уже работал с коленом, два месяца и всё, смогу ходить. Кость наращивал и создавал коленный сустав. Да и ел как не в себя. Материал требовался.
Спрыгнув с подножки трамвая, я двинул ко входу на территорию Колхозного рынка. А мы семьёй навещали Глафиру, та уже на врача училась, в ночную работая медсестрой во всё той же больнице. Четыре курса мединститута закончила, на пятый перешла. Сегодня пятое июля тысяча девятьсот пятьдесят четвёртого было. Да, мне уже пятнадцать. Высокий и нескладный парень, но живчик. У меня любовница была, из молодых вдов, в райцентре жила. А что мне на двухместном вертолет «Белл» метнуться за ночь туда и обратно, чтобы её навестить и успеть вернутся, ничего не стоит. Зато никого не дискредитировал. Себя тоже. Я оставил своих у Глафиры, мы вчера вечером приехали, а сам с утра на рынок. И вот когда проходил на территорию, услышал:
– Терентий, сынок! Это ты?
Я бы мог сказать, что могли и кого другого окрикивать, но голос знаком, генеральский, так что не оглядываясь рванул вперёд и затерялся в рядах. Да пошёл он. И вообще, чего это тот тут делает в такую рань, да на рынке? Я думал тот зону топчет. Прилёт самолёта-то был, сел на одну из улиц. Не наказали, значит, командира авиадивизии ПВО? Надо будет узнать. На рынке я не задержался, добежал до другого выхода, их тут два, и скрылся в улочках. Нафиг покупки. Доехал до другого рынка, дальнего, и закупил что хотел, вернувшись к жилью Глаши. Кстати, почему мы приехали, та неделю назад получила ордер на квартиру, и вызвала нас телеграммой, помочь с переездом и заодно новоселье с семьёй справить, а мы её семья. Только Нины нет, её второй год на всё лето бабушка с дедушкой забирают в Германию, разрешение было получено, хотя и не без труда. К школе привозят обратно. Сам я за пять лет прокачал хранилище до трёхсот десяти тонн объёма. Много что храню, и использую, когда нужно. Не простаивает, я это имею ввиду. Охотник, часто из дома на несколько дней ухожу и пользуюсь. Зато без добычи не возвращаюсь. Глаша получила квартиру на первом этаже пятиэтажного кирпичного дома, из белого кирпича. Что такое «хрущёвки» тут ещё не знают, поэтому и кухня большая, с газовой плитой и комната. Санузел же совместный. Тут вообще как. Половину домов снесли района и вот выросли эти пятиэтажки с городской инфраструктурой, в них и переселяли остальных жильцов со второй половины района. Так и до Глаши очередь дошла. Ключ уже у неё, та занималась оформлением, пропиской, да коммунальными, пока мы не приехали.
Про встречу с генералом я не забыл, но сначала помог перевезти вещи, машину нашёл, свою использовал, и заселилась та. Комнату сдала, кому положено. А насчёт генерала узнал. Тому повезло, его отстранили от службы, проводилась проверка по дивизии, а тут этот летун из-за границы. А тот отстранён, другого козла отпущения нашли и по этапу отправили, а Левашов вернулся к командованию дивизией. Найти ничего серьёзного не смогли. Действительно повезло ему. А я был уверен, что тот на зоне, спокойно по Москве гулял, а тут сюрприз так сюрприз. Не скажу, что приятный. Скорее сильно наоборот. Впрочем, встреч больше не было, тот решил, что ему показалось, и разошлись мы, я вернулся в Андреевское. Жизнь продолжалась.