"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Глава 24
Молчание стыло, загустевая. Нил и Михаил умели хранить обоюдоострую тишину красноречиво, звеняще.
«Не нравишься ты мне», читалось на лице у каждого.
Но оба немствовали.
Лин старался не эскалировать конфликт, с примирительными речами не лез.
— Ах, сердце мое! Если бы я знал, как все обернется, подготовился бы заранее, — сокрушался Нил, пока они пробирались ночными улицами к воронке.
— Ты знал, — скупо обронил Михаил. — И подготовился очень хорошо. Очень заранее. Будь Лин один, тебе бы удалось его провести.
Нил растянул губы в улыбке, холодея глазами. С куда большим удовольствием он бы воткнул наваху в медвежий загривок Иванова.
— Ну я, все же, не такой наивный, — вступил Лин.
Нил с Михаилом с одинаковым выражением глянули на него, потом друг на друга.
— Что же, по крайней мере теперь наш мальчик в надежных руках, — дипломатично улыбнулся Нил.
— Никаких «наш», — проворчал Михаил.
Примиряться с Крокодилом он не желал.
Лин только вздохнул. В упрямстве Иванов мог потягаться с любым из Первых. Пожалуй, прикинул Лин, они бы сошлись с Мастером. Эфор не жаловал людей, но умел уважать некоторых из них.
Веллер ждал Крокодила, затененный в укромной ложе. Он ничем не выделялся из десятка других лодчонок; Нил предпочитал прятать иглу в игольнице.
— Еще раз предупреждаю — лот под охраной.
— Значит, ты и поможешь нам ее ликвидировать.
— Ликвидации не по моей части, Ледокол, — поморщился Нил.
Лин уверенно добавил:
— Мы постараемся избежать кровопролития.
Михаил с сомнением покачал головой.
— Едва ли это в нашей власти, Лин. Хом Лок это Хом Лок.
И посмотрел на Нила особо выразительно. Крокодил только зубы показал. Что отвечать? Во всем Луте не сыскать хранилища надежнее. Что банки, что подподушечные хранилища, когда был целый Хом, самой физикой происхождения предназначенный для сокрытия?
Нил не был глупцом. Лот такой баснословной ценности нельзя держать при себе. Особенно когда бродили вокруг охочие до добычи люди Ведуты и шушера помельче. Хом Лок принимал на хранение любую вещь любой стоимости, кремальеров не интересовало содержимое ячейки, а сам клиент, после оплаты, вправе был лично определить место и условия изъятия.
Ну, Нил и выбрал.
От души.
— Хочу напомнить, радость моя, что я спас тебе жизнь. И не пожалел ради этого некоторых весьма редких своих активов.
— Я ценю это, Нил, — серьезно ответил Лин, прежде чем Михаил решился вытолкать Нила за борт, Луту в пасть. — Правда. Ценю.
Нил прижал руки к сердцу.
Иванов неприязненно покосился на виолончель.
— Зачем ты таскаешь с собой эту бандуру?
— Прошу простить, но я же не интересуюсь, к чему ты всегда носишь с собой голову, — парировал Крокодил, надувшись. — Тебе, как существу бесконечно далекому от тонкого мира прекрасного, не понять. Вот Лин понимает. Он ни разу не спросил меня об этом.
Лин бледно улыбнулся.
Координаты Хома плавали, обновлялись и доступны были даже не каждому вкладчику. Крокодилу посчастливилось знать нынешнее его расположение. Туда он и направил веллер, настроив маршрут под чутким наблюдением Михаила.
— Ах, ми вида, я вовсе не намерен предавать вас.
— Тем лучше. Целее будешь.
Парни хмуро уставились друг на друга.
Лин вздохнул. Помнится, Гаер тоже легко раздражался, когда был голоден.
— Кто-нибудь хочет мясного пирога? — спросил Первый примирительно.
***
Веллер, подмигивая нарядным оперением глостера, быстро добрался до точки, обозначенной в информатории Нила просто как «Хом».
— Не вижу здесь никакого Хома Лок, — Михаил скрестил руки на груди, — ты водишь нас за нос, Крокодил.
— Отнюдь, Ледокол, — пропел Нил, — это всего-навсего защита от дурака и, как видно, она прекрасно работает.
Он выдержал паузу, наслаждаясь местью и кислым лицом Иванова, затем жестом фокусника извлек из рукава расшитой куртки смычок.
— Видишь ли, у каждого вкладчика имеется свой персональный доступ первых врат. Иначе пройти к сейфу может любой праздношатай, а это не дело.
Нил так же торжественно расчехлил виолончель, блеснувшую тугим лакированным боком. Взял за горло, нежно провел по оголенным жилам смычком.
Глубокий вибрирующий стон отразился в Луте; беспримесная чернота его дрогнула и растаяла, обнажая тоннель, достаточный для прохода веллера. Веллер втянуло в него, точно течением и путников обступила синяя мгла, переплетенная с чем-то, похожим на полые корни и морозный узор.
— Я убью тебя, если это ловушка, — громовым шепотом предупредил Михаил.
— Не бойся, Иванов, это всего лишь особенная пропускная система, принятая во многих элитных сферах, тебе неведомых.
— У преступников и политиков, ты хотел сказать?
Внутри корней что-то двигалось, а сами они тесно обступали веллер и шевелились, будто готовые по первому сигналу накинуться.
Михаил, не стесняясь, держал руку на рукояти сабли; Нил бодрился, но старался быть между Первым и Ивановым.
— Ребята, ребята, смотрите: мы прибыли.
Веллер никто не встречал. Нил, нервно оглядываясь, первым выскочил на шершавый язык стыковочной площадки. Четыре на четыре шага, освещенная скупо и холодно, прямо по курсу дверь в завитушках. С боков площадку тесно подпирала темнота.
Видимо, для каждого транспорта был предусмотрен отдельный узел.
— Что-то не так? — прошептал Лин, вставая рядом с Нилом.
— Предчувствие дурное. Навроде как после той кукурузы под сливочным соусом, которую я неосмотрительно попробовал на Хоме Пернатого Змея. Ну, дай Лут, пронесет. В известном смысле, конечно.