"Фантастика 2023-148. Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Сделав паузу, продолжаю:
— Иван и Эвика, Борису постоянно приходится работать с горячими заготовками, чтобы он не обжигал руки, как, впрочем, и ты Иван, подумайте, как вытянуть нити и сшить, поверх кожаных, перчатки из этого материала, — передаю им пластичные куски асбеста, подобранного мной из его выхода на поверхность, во время разведки восточного направления.
А дальше обращаюсь к Ладе и Эвике:
— Заберите у Анны с Дарьей, привезенного малыша, зовут его Скил, а то они с ним только сюсюкаются, избалуют малыша, а из него надо вырастить сурового воина, не хуже, чем Михаила, — услышав мои
Я и все старички, посмотрев на Михаила, прыснули от хохота.
Отсмеявшись, продолжаю:
— Через две недели пойду на шлюпе с новой сменой для гарнизона в Кунгур, до этого засяду в кузнице и мастерской, нужно изготовить для Бориса оборудование и инструменты. За это время Михаил с парой-тройкой ребятишек отправляется на добычу уток, а то они скоро улетят на юг. Олег, на тебе загонная охота, пойдете на двух шлюпах. После охоты шлюп Михаила вытаскиваем на берег и начинаем заниматься кренгованием. После моего возвращения, мой шлюп также ставим на стапеля на кренгование.
Заканчивая совещание, рассказываю о специализации Кунгура:
— В Кунгуре по мимо ювелирной мастерской Бориса, ещё будет кроличья ферма.
— А кролики это, что за зверь, — как всегда задумчиво нахмурив лобик, спрашивает Лада.
— Кролики живут далеко на юге, похожи на зайцев и у них вкусное мясо, а также теплый мех. Они очень быстро размножаются. Для работы на этой ферме потребуется еще пару человек, поэтому в следующей смене в Кунгур отправляются до конца декабря двенадцать человек. Да, чуть не забыл, Олег утром посмотрим где зимой вырубать просеки.
Олег кивает головой, и все расходятся.
На следующий день, после тренировки и завтрака, с Олегом направился размечать просеку под будущие дороги. Первое направление выбрал на север до болот, а затем по краю болота. И лес тут хороший для нужд усадьбы и дорога нужна для более удобной доставки болотной руды, да и в будущем для торфа, а то слишком много древесины идет на сжигание в печках. Торф конечно для жилых помещений не очень подойдёт, так как при сжигании имеет не сильный, но всё-таки запах, а вот как топливо в части мастерских, будет самое то. Всего наметили под зимнюю вырубку северную просеку длинной пятнадцать километров и шириной двадцать метров. Вторую просеку также шириной в двадцать метров, разметил вдоль левого берега Ольховки вверх по её течению, а потом по лесной чаще, в направлении к будущему форпосту. Вторая просека получается в длину почти четырнадцать километров.
А затем на двенадцать дней безвылазно засел в кузнеце и мастерской.
Для начала отобрал из сундука сираков шесть из двадцати трех наиболее некрасивых алмазов и два из отобранных, стал молотком тупо колоть. Алмаз конечно самый крепкий минерал на Земле и поцарапать его невозможно, ну только другим алмазом, а вот расколоть и разбить его легко.
Отобрал пару десятков сколов с острой гранью. Выковал двадцать стержней диаметром от двух до четырех миллиметров с пазами на одном конце, после чего в пазы вставил осколки алмаза и с помощью тисков и клещей накрепко зажал. Вот и получил двадцать алмазных резцов. Позвал, оставшегося за дверью кузницы Константина, своего вестового, передал ему двадцать резцов, велев отнести Николаю, чтобы тот сделал
Далее выковал по десятку заготовок для плоских и круглых надфилей, долото, стамесок маленьких размеров от одного до пяти миллиметров в диаметре, небольших молоточков, клещей, плоскогубцев и круглогубцев.
Прибежавший Константин принес от Олега два полностью готовых алмазных резца.
— Константин, один резец отнеси Ивану, пусть он попробует разрезать стекло и если готова маска, возвращайся с ней.
Сам же стал наносить резцом насечки на заготовку надфиля. Только закончил, как Константин приносит стеклянную защитную маску, изготовленную Иваном, а ещё через пятнадцать минут в кузницу влетает весь взъерошенный, с выпученными глазами Иван.
— Володя! Это просто чудо! Я легким нажатием твоим резцом ровно разрезал стекло. Что это?
— Это маленькая частичка алмаза, самого крепкого минерала. Им можно разрезать почти всё. А алмазы мы взяли в качестве трофеев у сираков.
— А от… — Иван, не договорив, бухается на колени, — Володя, ты же сын богов, ты всё знаешь!
«Черт, опять прокололся. Ну откуда я знаю про алмазы — только от Богов», — мысленно обругал себя.
Поднимаю Ивана, и он, постоянно кланяясь, задом выходит из кузницы.
— Константин, больше никого ко мне не пускай, — кричу вестовому, стоящему за дверью.
Закончив с надфилями, слышу за дверью шум и голоса.
— Да не могу я пустить, Володя приказал, чтобы его никто не беспокоил, — за дверью слышу голос Константина.
— Время уже сколько, а он с утра ничего не ел, — это уже Эвика.
За окном уже темнота, смотрю на часы — двадцать три часа. Выхожу из кузницы. Оба смотрят на меня.
— Эвика, спасибо за ужин, — забираю у неё поднос, накрытый полотенцем. — Константин, ты свободен. Эвика, отведи его на кухню, он тоже целый день ничего не ел.
Закрываю дверь, скрываясь в кузнице.
Поужинав, принесенной Эвикой, копченой утятиной и выпив кувшин клюквенного морса, вновь принялся за работу. Расколотые части алмазов стал долбить до минимально возможных сколов. Закончил в три часа ночи и тут же в кузнице на тюфяке завалился спать.
Проснулся в шесть утра от петушиного ку-ка-ре-ку. Рядом на табуретки стоял поднос с завтраком, накрытый полотенцем. С удовольствием позавтракал двумя вареными яйцами, бутербродами с колбасой, сыром с маслом и еще теплым хлебом, запил яблочно-вишневым компотом, после чего продолжил работать.
В таком режиме работал еще одиннадцать дней.
За это время на основе механизма швейной машинки смастерил абразивно-шлифовальный станок с приводом от ножной педали со сменными дисками. После чего выковал холодной ковкой один стальной диск диаметром десять сантиметров, который раскалил в горне и методом напыления покрыл мелко сколотыми алмазными частицами, получив абразивный диск с крупнозернистым алмазным покрытием. А дальше, оставшиеся из ранее отобранных, два алмаза сточил до алмазной крошки, а еще два сточил вплоть до алмазной пыли.