"Фантастика 2023-172". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Ладно, убить его не пытаются, что странно. А шпионы… пусть. Одним больше, одним меньше.
Именно за этим он и приехал — вытащить всех своих недругов на свет, заставить действовать, а потом… уничтожить.
— Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Ты можешь следовать с нами, жрец. Но не рассчитывай, что тебе и мне это понравится.
— Благодарю принца империи за оказанную милость.
— Милость? Я не хочу, чтобы ты лил свой белый яд в уши наивных селян.
«Таким как ты самое место в столице, все дерьмо империи отстаивается там» — хотел добавить
— Я несу им свет истины! Освобождение от лживой власти проклятых магов!
Тар не ответил, только усмехнулся краем губ. Из-за чего изуродованная шрамами левая половина лица стала похожа на карнавальную маску какого-то чудовища. Те, кто хорошо знал принца, в такие моменты старались держаться от него как можно дальше. Гнев Убийцы дракона проявлялся в разных, зачастую весьма изощренных формах.
С тихим шелестом покинул ножны длинный меч, повертев его в руках, словно примериваясь, Тар положил клинок плашмя на правое плечо жреца.
Брат Анато не двигался, но стоял решительно и гордо, смело глядя прямо в лицо Первого принца, всем своим видом показывая, что не боится.
— Белый фанатик, — вздохнул Тар. Он хорошо знал эту породу людей, ведь и с ними ему приходилось воевать. Атака впавших в религиозный экстаз флагеллянтов так же неудержима и безумна, как волна боевых химер.
Он бы не удивился, обнаружив на теле брата Анато следы самобичевания. Пресветлый любит боль. Такое вот воплощение света и доброты кормят своей верой попавшие под влияния белых жрецов королевства востока. Одаренным в этих землях лучше не рождаться. Стоит белому жрецу обнаружить проснувшийся исток, как ребенка тут же заберут из семьи, что бы он «искупил грех богомерзкой магии» став флагеллянтом, предвестником или воплощением Пресветлого.
Меч вернулся в ножны.
— Веди меня, сесс Падар, но не забудь устроить моих спутников, — сказал Тар, потеряв к жрецу всякий интерес.
Поглаживая огромного, но добродушного пса, Кэра пыталась отвлечься. Могучий, напоминающий маленького медвежонка, зверь с густой шерстью, тяжелыми лапами и огромными клыками просто таял под ее ласками. Он падал на спину, старательно подставлял ей то правый, то левый бок. Затем вскакивал, требовательно тычась холодным носом прямо в руки девушки и лизал ей пальцы.
Кэру это умиляло, но отвлечься все равно не получалось. Юную одаренную снедала мучительная ревность и злость.
«Почему он постоянно выбирает каких-то девок?» — с горечью подумала она, бросив злой взгляд в сторону дома старосты, приютившего Первого принца и его временную избранницу.
Призывающая подошла тихо, хотя и не таилась.
— Хороший зверь, — сказала она, оценив взглядом знатока ластящегося к Кэре пса.
— Не такой кобель, как твой господин, — донеслось из-за угла ближайшего дома и возле бревна, на котором сидела Кэра, появился белый жрец.
Брат Анато следил за астшанкой и даже не пытался это как-то скрыть.
— Ты просто завидуешь, святоша, — усмехнулась явно недовольная его появлением призывающая. — Твой-то старый корень уже давно иссох.
Решив не спорить с проклятой, брат Анато только зло плюнул на землю и скрылся в сумраке. Но далеко не ушел, продолжая приглядывать за вечным врагом.
Довольная своей маленькой победой астшанка рассмеялась и вновь повернулась к Кэре.
— Сегодня ты не слишком разговорчивая, — попеняла она девушке, но та не ответила. Постояв еще немного, Эльгери тоже ушла, оставив юную одаренную наедине с псом.
Замерев перед большим зеркалом, Тибер придирчиво осмотрел свое отражение. Повернулся полубоком, чтобы диспропорции тела не так сильно бросались в глаза. И вздохнул. Кого он пытается обмануть? Урод останется уродом, пусть он и облачен в парчу. Впрочем, иные писаные красавцы тоже те еще уроды.
Сегодня он не поленился хорошенько отмокнуть в огромной кадке с обжигающе горячей водой, стирая с тела и лица следы вчерашнего загула. Сменил одежду на чистую. И даже заставил слуг (немало удивив их подобным приказом) уложить его длинные волосы как полагается.
Решительно кивнув своему отражению. Он шагнул к дверям в покои матери. Остановился, набираясь храбрости, и толкнул двери.
— …ни один из кандидатов не набирает нужное количество голосов, — дядя Элай оглянулся на шум открытой двери, хмуро кивнул ему и продолжил: — то новым императором станет тот, кого указали в завещании.
Тибер сразу понял, о чем идет речь. «Право последней воли императора» — гарантия того, что Палата Власти не устроит в империи кризис, затянув с выборами. После смерти императора у Палаты Власти есть два месяца на выборы его приемника из числа наследников. Победителем станет тот, кто наберет больше пятидесяти пяти процентов голосов.
Он быстро прикинул сложившийся расклад. Сейчас общее число голосов в Палатах Власти равно шестидесяти. Тридцать семь голосов приходится на двенадцать оставшихся в империи кланов. Одно место принадлежит клану по праву принадлежности к старшей знати, дополнительные даются за каждого мастера восьмой ступени и выше. Десять голосов у пяти Палат имперской администрации. Еще тринадцать голосов принадлежит родам ларов, представители которых смогли достичь восьмой ступени, но так и не вступили ни в один из кланов. Плюс завещание императора, равное четверти всех голосов Палаты Власти. Обычно именно оно становится решающим.
Сорок два голоса — вот сколько нужно набрать для победы в этой гонке. Или же напевать на правила, устроив в империи очередную Войну Знати.
Тибер прикинул, сколько голосов его любимая мамочка успела обеспечить своему ненаглядному Лорсу. Клан Вэйр — это сразу четыре голоса. Своей третьей супругой, да и четвертой, Гехан Валлон выбрал представительницу одного из самых сильных кланов империи, дабы заручиться его поддержкой. Перелом в войне с Астшаном был уже очевиден и кланы с радостью пошли на союз с будущим императором.