"Фантастика 2023-174". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
— А детеныш свиньи тут при чем? — спрашивает меня Шизука: — тут выбор простой — или в койку или в пакет.
— Как у тебя все просто. Завидую я тебе порой. Эх, батя у меня дома порадуется. Правда мама не одобрит… и Сора тоже. И Натсуми… и, наверное, миллионов пять ее поклонников.
— Официальное число членов фанатского клуба Бьянки-сан, «Красные Лотосы Бьянки» — порядка четырнадцати миллионов только в этой стране — говорит Шизука: — тебя будут ненавидеть куча людей. Я ж говорю, что проще ее в пакет и все.
— Папа не одобрит — отвечаю я: — если каждую Бьянку в пакет, то что ж это будет? Так на вас никаких Бьянок не напасешься. И вообще, в хозяйстве все пригодится. И прекращай уже мыслить как молоток. Говорят же, если у тебя есть молоток, то все проблемы тебе кажутся гвоздями. Сознание расширяй.
— Видела я как ты сознание расширяешь… Наставник. — кивает Шизука: — меня значит тоже… расширять будешь? А я уж и не надеялась.
— Троллем растешь, Шизука-тян — грожу ей пальцем: — ай, нехорошо! Все, закругляемся, после уроков соберемся клубом, на перемене с Натсуми поговорю, а ты прекращай дурь всякую в голове своей придумывать. После уроков придешь на клубные занятия? Будем с Мико работать.
— О! Мико… хотя уж у нее-то ты все уже видел… буду обязательно — кивает она. Динь-донн-динь — раздается от нового корпуса. Математика закончилась.
Глава 20
— Тебя не было на математике! — шипит мне в ухо Наоми. Да, она у нас не только председатель Клуба Экзорцистов и девушка, которая носит под школьной формой шибари «черепаховый панцирь на белоснежном лотосе» по всему телу, она у нас еще и староста класса. Учителя не замечают присутствие или отсутствие отдельных учеников, справедливо полагая, что это не их дело, что есть человек, который отмечает на входе и что если ученик не ходит на уроки, то это его, ученика проблемы. Да и нет у них времени следить за каждым в отдельности, но на то и староста, чтобы карась в пруду не дремал. Полномочий у старосты тут побольше, и авторитет, а самое главное — если староста скажет в учительской что такой-то ученик то-то и то-то сделал — никому из педагогического состава и в голову не придет сомневаться в подлинности показаний и соответствию фактам. В свою очередь старосты этим правом не пользуются, отрываться от коллектива здесь — дурная идея.
— Извини! — отвечаю так же шепотом. Все еще перемена, большая часть класса в коридоре, несколько человек в классной комнате, все кучкуются и чего-то обсуждают, но Наоми шипит на меня шепотом, чтобы не привлекать излишнего внимания. Понятно, что эти попытки обречены на провал, потому что «староста с ЭТИМ говорит!» и вообще. Это вот появление Шизуки осталось незамеченным, просто проскользнула в класс и села на свое место, словно бы всегда там и сидела.
— Я взяла задание для тебя. — отвечает Наоми: — если непонятно, помогу сделать. Вечером в клубе.
— Спасибо! — благодарю я совершенно искренне. Есть знания и умения, которые я освоил за свою предыдущую жизнь и как правило, большинство из них — прикладные. Все эти «что делать, если тебя прижали в темном переулке четверо, а у тебя только связка ключей» или «как вести себя на допросе третьей степени», и тому подобное. Что же до школьных предметов… как я понимаю, самое главное, что дает нам школа — умение учиться самостоятельно. Сама идея обучения, дисциплина и метод. А вот извлечение интегралов в жизни может и не пригодится, хотя морально-волевые качества, которые вы приобрели во время попыток его извлечь — точно пригодятся. Потому мои оценки не такие высокие, какие должны быть, если принимать во внимание что я все это «уже изучал» и даже не такие высокие, какие могли бы быть, если бы я учился всерьез. Постольку, поскольку в отличие от большинства школьников иллюзий насчет своего будущего я не испытываю и прекрасно понимаю что нет мне пути в корпоративный рай и что до пенсии я не доживу (с учетом творящегося вокруг бардака кажется что мне тут совсем немного осталось, как говорится — жил ярко но недолго), то и из кожи вон лезть на уроках не собираюсь. Кстати, система обучения тут замечательная, в девяноста процентов случаев это просто зубрежка. Видимо считается, что только детей в детском садике и младшей школе можно красивыми картинками и обучению в игровой форме учить, а старшие должны научиться горечи жизни и всем этому «ты начальник, я дурак».
— После уроков в клубе! — обещает мне Наоми и уходит. Как-то так сложилось, что в классе девчонки ко мне не подходят — сперва по привычке, а потом неудобно, наверное, стало. Все, кроме Мико, конечно же. Для нее условностей не существует, она же из черно-белых. Еще ко мне совершенно спокойно могла бы Кэзука подойти или даже сама Натсуми, но Натсуми на то и Натсуми, что гора к Магомеду не ходит. Все, кому нужна Натсуми — сами к ней идут.
— Эй! — окликают меня сзади. Оборачиваюсь. Морщусь так, словно кислого поел. Дзинтаро, он же Дзинта-кун.
— Сам ты эй — отвечаю я невежливо. Хватит с меня вежливости уже на сегодня, а Дзинта вежливости и не заслужил. Как говаривал старина Кирпич — он ходит по охрененно тонкому льду. Если подумать, то примерно за такие же художества я и моя шиноби-одноклассница недавно одному типу уже билет в один конец выписали. Вот не появился бы я в кладовке спортивного инвентаря и что было бы? Еще одна сломанная жизнь? А сейчас — вон Томоко, стоит у своей парты, о чем-то с Наоми говорит и даже улыбается.
— Да я не в том смысле — тушуется Дзинта и лезет чесать затылок своей пятерней. Чувствую себя намного уверенней рядом с ним. В первый раз и тело у Кенты было не готово, да и сознание после «слияния» было разболтано и морально-волевых было маловато. Но сейчас, за прошедшее время тело успело обрасти мышцами, укрепило связки, и самое главное — у меня уже есть опыт работы в этом теле, и я уверен в нем. Прямо сейчас я могу с Дзинтой что угодно сделать и он и пикнуть не сможет.
— Не в том смысле? — прищуриваюсь я, вымещая на Дзинте свое дурное расположение духа: — А какие такие смыслы есть в «Эй»? Такое многозначительное слово?
— Но…
— Давай не стесняйся, поведай нам скудоумным! Эй?! Ты кого тут на «эй» берешь?! — накручиваю я.
— Да постой ты! — поднимает руки Дзинта: — Погоди! Я ничего такого…
— … — выдыхаю я и внезапно понимаю, что незаметно для себя — встал и даже сжал руки в кулаки. Уже выбросился в кровь адреналин, а боевая программа послушно наметила как именно впечатать кулак ему в подбородок, колено в солнечное сплетение и схватив за коротко стриженный затылок — с размаху впечатать в парту!
Так, говорю я себе, это что еще такое? Это откуда еще взялось? Никакой угрозы, никакого повода так себя вести, что это получается? Гормоны предыдущего владельца, возрастные изменения, связанные с ростом мышц, тестостерон и все такое? Или это нервоз, истерика? После того, как сидел на шоу, план продумывал, все сделал чисто… и тут Бьянка выруливает, да еще фактически шантажирует, легко так, словно тузом восьмерку покрыла. В этом дело? Выдыхаю и сажусь обратно. Стискиваю зубы, еще раз вдыхаю и выдыхаю, вдыхаю белоснежную прану, а выдыхаю агрессию, гнев, злость и раздражение — таким клубящимся багрово-черным облачком. Дзинта здесь ни при чем, он вообще не в курсе ничего. Да, был за ним косяк, но и помог он тот раз, а мог бы и пнуть лежачего. Так что это во мне дело, я чего-то распсиховался…
— Извини, Дзинта-кун — говорю я, справившись с собой: — накатило что-то. Присаживайся. У тебя дело ко мне?
— Эээ… точно все нормально? — спрашивает он, присаживаясь на соседнюю парту: — А то вид был такой, будто ты сейчас кинешься…
— Точно все нормально — подтверждаю я: — это у меня семейные проблемы и… давай не будем об этом. Что там у тебя?
— Да я так. Поздороваться подошел. — говорит Дзинта.
— Ну… здорово, коли так. — говорю я и протягиваю ему руку, на западный манер. Он пожимает ее и кивает мне в ответ. Наклоняется вперед, не отпуская руку.