"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Стены провала перестали беспрерывно извиваться в потоках ржавого света, затянувшие их прозрачные корни сначала уменьшились в размерах, а после исчезли вовсе. Подъем занял много времени. Под собой Тулага иногда ощущал движение: в теле паунога как будто сокращались какие-то мышцы.
Кружок неба над головой стал большим кругом. Теперь путешественник хорошо видел два выступа: нижний и тот, на конце которого стояла корзина. Донесся приглушенный крик, затем вверху что-то мелькнуло… спустя несколько мгновений вниз пронеслось тело. Один из охранников Большого Змея, раненный в плечо и живот, залитый кровью, но все еще живой, пролетел мимо, поворачивая голову, глядя на паунога и человека полными боли и удивления глазами, – и пропал, поглощенный комковатым светом.
Теперь уже хорошо были слышны вопли, доносящиеся из пещеры Полумесяца. Правой рукой наездник достал нож; левой, до запястья погруженной в полость между складками, шевельнул один из мягких бугорков. Тварь стала двигаться медленнее, и Гана с недоумением повернул голову.
В том месте, где на втором выступе стояла корзина, здесь было наклоненное вперед плетеное кресло. Под задние ножки подставили короткое бревнышко и прибили кресло к нему, чтобы не перевернулось. Торс Диша Длога был примотан веревкой; руки и ноги оставались свободными, но почему-то торговец не шевелился, не пытался встать, а застыл, откинув голову на спинку, глядя перед собой, туда, где в стене провала под рабской пещерой темнело несколько отверстий. Он казался мертвым – до тех пор, пока зрачки не сдвинулись.
Тулага уже заметил, что с телом Длога начали происходить изменения, означающие, что тот заражен серапией. На торговце были лишь штаны да расстегнутая рубаха, и грудь под ней приобрела неестественную выпуклость, будто состояла из одной большой полусферы с натянутой белой кожей. Череп же, наоборот, прогнулся, на лбу образовалась глубокая круглая впадина, отчего брови сильно выпирали, и лицо в целом приобрело нелепо звериные очертания.
Когда тварь достигла высоты, на которой находился торговец, тот скосил глаза и узнал летящего на пауноге. Выражение уродливого лица не изменилось, ни один мускул на нем не дрогнул, но глаза Диша полыхнули ненавистью. Взгляд торговца стал почти материальным, пронзил Гану, будто тяжелое ржавое копье с наконечником в мелких зазубринах, – казалось, взглядом этим Длог хочет пробить его грудь и добраться до сердца. Зрачки пленника заметались, потом закатились вверх: он мучительно пытался встать, но не мог шевельнуть и пальцем.
Уже через миг пауног оказался над ним. Гана разглядел, что волосы на темени Длога поседели, а еще стали гораздо реже, так что сквозь них проглядывала кожа. Потом увидел прибитые к стенам провала тела, и ему стало не до торговца.
Их там было почти с десяток: мертвые рабы висели над бездной, прижатые спинами к камню. Из плеча или груди каждого торчала кирка – должно быть, Лан Алоа вытаскивал их по очереди, пригвождал к стене и летел за другой жертвой.
Крики зазвучали вновь, когда тварь достигла следующего выступа. Гана шевельнул нарост, заставляя ее двигаться горизонтально. Корзины не было, зато к концу выступа пятился Хахана с дубинкой в руках. Из ведущего в пещеру Полумесяца прохода вынырнули трое надсмотрщиков. Ширина каменной дорожки не позволяла передвигаться плечом к плечу, они бежали гуськом. Первый, увидев паунога с человеком, что-то удивленно выкрикнул, Тулага и Хахана одновременно вскинули руки… Нож со стеклянным клинком вошел в грудь туземца очень легко, будто в рыхлую землю, и надсмотрщик упал, а брошенная краснокожим дубинка врезалась в лицо бегущего следом. Туземец повалился вбок, соскользнул с края выступа и мгновенно исчез из виду. Третий, взмахивая киркой, перепрыгнул через тело убитого, и дальше уже Гане оставалось лишь наблюдать: Хахана с надсмотрщиком покатились, молотя друг друга кулаками.
Тварь зависла в двух шагах от выступа. Кирка поднялась, опустилась… раздался вскрик, и тело полетело вниз.
Поднявшись на колени, краснокожий вытер ладонью бегущую из разбитой губы кровь, повернулся. На лице ничего не изменилось, казалось, вид летящего на пауноге Тулаги оставил его равнодушным.
– Подняли бунт? – спросил Гана.
Лигроид выпрямился, оглянувшись на проход, сказал:
– Да. Большой Змей прилетел снизу. Злой. У демона в ногах два безкуни было. Мертвые висели, он им черепа расколол. Змей велел всех наружу вывести, стал летать мимо нас, безкуни за собой волочил. Кричал сильно, а что – не понять. Потом безкуни бросил и нас бить стал, убил троих… Тогда Человек-Весло большой камень взял, по голове охранника… потом драться начали. Откуда демон у тебя?
– Дай мне мой нож, – попросил Гана.
Пока краснокожий, то и дело посматривая на проход в пещеру, переворачивал тело и вытаскивал из груди мертвеца оружие, наездник наблюдал, готовый отклониться в сторону, одновременно направив паунога вверх, если раб метнет в него нож. У Ганы не было повода опасаться Хахану, но и верить ему особых причин тоже не было. За время пленения и плавания на крытой галере они стали скорее вынужденными приятелями и союзниками, чем друзьями.
Но ничего такого не произошло. Шагнув к краю выступа, краснокожий протянул нож рукоятью вперед и отдал его Тулаге.
– Когда только сюда попали, – произнес Хахана, – и Большой Змей прилетел, ты не испугался почти. Тогда Человек-Весло решил: Тулага видел пауногов раньше.
– Не только я, многие видели, – возразил Гана. – Иногда облака выбрасывают их на берег.
– Нет. То – мертвые, совсем порванные… Думаю: ты видел живого паунога. А теперь летаешь на нем…
– Да, видел раньше, – согласился Тулага. – В облаках возле коралловых островов. Он плавал там, как рыба. Но не летал никогда. Этого нашел внизу.
– Внизу… Оттуда безкуни пришли.
– Безкуни поднялись сюда? – удивился Гана.
– Так. Уже потом, когда мы с надсмотрщиками драться начали. Может, пришли за тех двоих мстить, кого Большой Змей убил? Там, – Человек-Весло показал в сторону пещеры, – большая война теперь.
– Ясно. Уги-Уги был здесь? Толстый туземец, король…
– Нет. Но до того как Змей стал убивать, надсмотрщики говорили, что он вот-вот появится.
– Тогда мне нужно выбираться. Слушай, той ночью я сбежал и был в самом внизу провала. Если спустишься глубоко, увидишь площадку, рядом с ней – много дохлых демонов. Их можно оживить. Смотри, у этого сзади вроде трубы. Видишь? Надо вставить ее в круглую дырку и нажать левый бугорок… Спустись – сам все поймешь. На них… ты научишься, это как на каноэ. Конечно, сложнее, но я быстро понял, что к чему. Этот пауног… – Его прервал донесшийся из пещеры вопль, за которым последовал стук упавшей на камни кирки. Гана тронул бородавку в полости и начал отплывать от выступа, одновременно медленно взлетая. Круг неба был теперь совсем близко.
– Пауног не поднимет двоих! – громко произнес он.
Краснокожий молча провожал его взглядом. Он кивнул, и Тулага добавил:
– Вы не справитесь со всей охраной. И со Змеем.
– Знаю, – ответил Хахана. – Человеку-Веслу просто надоело рыться в камнях.
– Тогда попробуй спуститься. Внизу безкуни очень много, будь осторожен. Раздобудь себе демона и на нем…
Хахана махнул рукой, повернулся. На ходу подхватив с камней дубинку охранника, он заспешил к отверстию, за которым, судя по звукам, кипело уже настоящее сражение.
Края провала раздались вширь, небесный свет смешался с грязно-желтым свечением и растворил его в себе. Тулага повел тварь наискось, чтобы не удариться головой о торчащие далеко над склоном бревна с дощатым настилом, те самые, с которых началось его путешествие в провал. Пауног летел теперь медленнее и стал хуже слушаться управления: световая энергия заканчивалась.
Достигнув настила, наездник увидел лебедку, канат с корзиной и палисад. Ворота были приоткрыты, но он не заметил ни одного охранника. Миновав лежащую на боку корзину, из которой торчали ноги мертвого раба с огнестрельной раной в груди, полетел над досками. Пауног стал совсем неповоротливым, он покачивался, а на движение пальцев, сжимающих наросты, откликался с запозданием.