"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Сбор в Фор-Маньен назначен на время окончания четвертой стражи — это примерно шесть утра. Поскольку ни я, ни Джарем города толком не знаем (мой оруженосец всего две недели назад прибыл из Элькинга), вполне реально заплутать в этих узких улочках, похожих одна на другую, как близнецы, и опоздать в замок. Но нам везет. В нескольких кварталах от рынка мы встречаем группу фламеньеров, следующих к месту сбора. Прекрасно, вместе ехать веселее. И еще, теперь мы с Джаремом точно не заблудимся.
— А я вас знаю, собрат рыцарь, — говорит один из спутников, пожилой человек с раздвоенной бородой. — Вы ведь приемный сын сэра Роберта де Квинси?
— Все верно, вы не ошиблись.
— Славным воином и прекрасным товарищем был ваш батюшка, упокой Матерь его дух в лоне своем! Я воевал вместе с ним в Роздоле во время войны с кочевниками. Мало я знавал воинов, в которых так безупречно уживались рассудок и отвага.
— Благодарю за теплые слова, милорд.
— Впервые участвуете в параде, собрат рыцарь?
— Да, — признаюсь я. — И немного волнуюсь.
— Признаться, и мы тоже здесь впервые, — рыцарь глазами показал на своих спутников. — Благодарение Матери, наши невеликие заслуги перед орденом были отмечены, нам выпала честь поучаствовать в таком величественном действе! Сегодня Золотым Путем пройдут не только рейвенорские братья. Самые прославленные из фламеньеров прибыли в Рейвенор со всех концов империи. Вы должны гордиться, собрат, что вас пригласили участвовать в шествии.
Да уж, думаю я, в самом деле, невероятно, как это Ногарэ де Бонлис позволил мне принять участие в параде. Он с самого начала терпеть меня не мог, а уж после событий на Порсобадо и выборов гроссмейстера вообще должен меня возненавидеть. Ну да Бог с ним, с маршалом. Не он один управляет орденом…
— Вы из провинции? — спрашиваю рыцаря.
— Да, Эбельбурк, наша прецептория находится в Нейфе на самой границе с Роздолем. Бывали в наших местах?
— Увы, не приходилось.
— Глухомань у нас еще та, но охота знатная, — с усмешкой говорит фламеньер. — Славное это, скажу вам, собрат мой, развлечение — загнать тура или лося. И медведи в наших лесах настоящие великаны. Сам однажды убил зверя двенадцати футов в длину. Когти у него по восемь дюймов были, а шкурой можно было накрыть трех лежащих рядом взрослых мужчин. Клянусь именем Матери, что не лгу! Приглашаю к нам, собрат, поохотимся вместе.
— Спасибо за любезность.
— После наших диких мест пребывание в столице особенно волнительно, — говорит бородатый рыцарь. — Рейвенор великолепен. Великая честь служить вере, именем которой воздвигаются такие города!
— Рейвенор действительно прекрасен, — отвечаю я, думая о своем. — Особенно сейчас, когда грязь на улицах замерзла.
— Хорошая шутка! — засмеялся бородач. — А вон и замок!
Действительно, за крышами домов в предрассветном зимнем сумраке угадывались массивные башни Фор-Маньен. Мы между тем выехали на Золотой Путь, одну из главных улиц Рейвенора, ведущую от цитадели фламеньеров к императорской резиденции Марценция. Именно по ней пройдет сегодняшнее праздничное шествие. Городская стража заблаговременно подсуетилась: вдоль улицы ярко горели фонари на столбах. И вдоль всей улицы уже появились люди, ожидавшие шествия. Нас встречали приветственными криками, многие кланялись. Я заметил в руках стоявших по сторонам улицы женщин и девушек бумажные и живые розы и маленькие букетики фиалок — цветы, посвященные Матери-Воительнице.
На большом мощеном плацу за воротами замка собралось несколько сотен всадников — сами фламеньеры и их оруженосцы, — и участники парада продолжали прибывать. Зрелище было впечатляющее: я еще недостаточно хорошо знаю имперскую геральдику, но на первый взгляд здесь, в этом дворе, собрались, казалось, выходцы всех знатнейших домов Ростианской империи, если судить по гербам на щитах и вымпелам на копьях. Я проезжал мимо них, обменивался приветствиями и поздравлениями, но все эти собратья по ордену были мне незнакомы. А потом кто-то хлопнул меня по плечу, и я, обернувшись, увидел Тьерри де Фаллена.
— Ага, с прибытием! — воскликнул он радостно. — Поедешь со мной в одной колонне, Лунатик.
— Слушай, сколько здесь знати! — шепнул я. — Я вообще туда попал, или нет?
— Все шутишь, друг мой? О, гляди, сам мессир Робер уже тут!
Я посмотрел в ту сторону, куда указывал де Фаллен-младший и увидел Робера де Кавальканте, великого госпитальера братства и самого молодого из командоров Высокого Собора. Я уже видел его во время выборов гроссмейстера и потому сразу узнал, даже несмотря на полутьму и дымную пелену от факелов, накрывшую плац — мессир Робер обладает весьма запоминающейся внешностью. Рослый красавец с лицом античного героя, гривой смоляно-черных волос, завитых мелкими кудрями и бородкой, заплетенной в косицу, спадающую на грудь. Золотая насечка, покрывавшая его великолепной работы доспехи, посверкивала в свете факелов. Его сопровождали два оруженосца: один вез штандарт с фламеньерским крестом-маскле на оранжевом поле, второй — с гербом дома Кавальканте, серебряным соколом на лазури. Великий госпитальер ехал в нашу сторону, отвечая на приветствия, и очень скоро приблизился к нам.
— С праздником, шевалье! — воскликнул он с улыбкой, глядя на меня. — И вы здесь? Очень рад, что вас тоже пригласили участвовать в шествии. Впрочем, чему я удивляюсь? Герой Порсобадо заслужил подобной чести.
— Благодарю, милорд командор, — ответил я, кланяясь. — С праздником!
Командор милостиво кивнул и поехал дальше, оставив меня размышлять над тем, чего же больше было в его словах — искренней радости или не менее искреннего изумления тем, что безродного выскочку пригласили на подобное действо…
— Скоро прибудут великий маршал и сам гроссмейстер, — зашептал Тьерри, — и парад начнется. Ты чего такой хмурый?
— Ничего, — я выдавил кривую улыбку. — Все отлично, друг мой. Все просто супер.
Да, трудновато будет описать эту картину!
Едва только солнце взошло над крышами Рейвенора, над цитаделью взревели сигнальные трубы и большие медные рога, и загрохотали десятки барабанов — праздничную процессию начали конные литаврщики, попарно выезжавшие из Церемониальных ворот на Золотой Путь. Следом шли девушки-дароносицы в белых накидках, разбрасывая на снег листья лавра и лепестки роз. К слову сказать, живые розы в Рейвеноре зимой большая редкость и стоят кучу денег. За дароносицами из замка выступила торжественным маршем сотня пешей стражи Фор-Маньен в черных расшитых золотым позументом куртках и волчьих шапках, вооруженная полэксами и алебардами, древки которых обвивали шелковые ленты и гирлянды. А потом из замкового собора Фор-Маньен двенадцать послушников ордена, облаченных в оранжевые одежды, вынесли носилки со статуей Матери-Воительницы, изображенной во фламеньерской броне и с мечом в руках, тоже увитой цветочными гирляндами и окруженной рядами горящих свечей. И вот тут я увидел такое, что забуду нескоро.
Когда носилки внесли на плац все бывшие тут рыцари и их сквайры немедленно спешились, преклонили одно колено и запели «Мечом Твое Слово исполним» — один из самых красивых и величественных хоралов, которые я когда-либо слышал. Еще во время искуса в Данкорке я выучил его слова, слышал и сам пел его много раз: этот псалом, по сути, гимн братства фламеньеров, всегда исполняли в дни больших праздников. Но теперь его пел весь цвет ордена, несколько сотен лучших воинов империи, и звучало это пение так, что мороз шел по коже. И теперь я вместе со всеми рыцарями пел его, встав на колено, чувствуя невероятную торжественность минуты, ощущая, как звуки псалма наполняют дрожью все мое тело:
Мечом Твое Слово исполним, Смерти не устрашимся. Коли Твой клич позовет нас — В битву мы устремимся. Мечом Твое Слово прославим От края земли и до края, Чтобы гордилась ты нами, Как сыном матерь родная. Смерть суждена нам — погибнем, Выпьем из смертной чаши, Зная, что в вечных чертогах Примешь Ты души наши. Слово за нас замолви Перед Отцом небесным! Пусть будет меч наш чистым, Пусть будет сердце честным. Ты от грехов нас очисти, Боль утоли немного, Сподобь нас, Мать Пресвятая, Следовать верной дорогой!