"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
– Я предал ее. Я не выполнил ее последнюю волю. Я бросил ее умирать в одиночестве, не был рядом с ней в ее последние минуты. И за это я наказан. Справедливо наказан. Я заслужил это.
– Клянусь духами ночи, ну и история! Верно ты сказал, хоть прямо сейчас балладу пиши! И что ты теперь будешь делать? У тебя есть шанс избавиться от проклятия?
– Есть. И потому мне нужен ты, Уэр. Не удивляйся. Наша жизнь подчинена воле высших сил, и мы не вольны избежать того, что предопределено. Ты еще не родился, а я знал, что обязательно встречусь с тобой. Я слишком долго шел к нашей встрече, сотни лет, полных боли, тоски, одиночества и страха разоблачения. Быть не живым и не мертвым, халан-морнахом поневоле – это вдвойне страшно.
– За тобой охотились?
– Охотились. Я странствовал по свету, менял одну страну на другую, и всюду повторялось одно и то же – находился искушенный маг, который вычислял меня. Что ты знаешь о халан-морнахах, Уэр?
– Почти ничего, – признался поэт.
– Твое счастье. Обычно халан-морнах – это черная сущность, проклятая душа, завладевшая чужим телом. Пока душа не имеет тела, от нее легко защититься, она боится оберегов, молитв, фимиамов, колокольного звона и даже железных предметов. Однако чем дольше такая сущность живет среди живых, тем больше становится ее сила. Преодолев границу миров, халан-морнах начинает питаться жизненной энергией живых людей. Это довольно просто сделать. Гнев, боль, злоба, ненависть и страх заставляют человека расходовать свою жизненную энергию, vitlingae. Вампир же этой энергией питается. Почти всегда этого достаточно для черной сущности, чтобы питать ее существование в материальном мире. Если этих тварей много, они вызывают особую болезнь – сиды называют ее See Bloedan Ensanna, кровавое бешенство. Ортландцы верят, что такие черные души можно прогонять, всего лишь повесив на двери зеркало. Но иногда случается, что халан-морнах завладевает чужим телом, и тогда его мощь возрастает многократно. Инкарнированный вампир почти неуязвим. Он не боится солнца, его не одолеть ни оружием, ни талисманами. Единственное, что может уничтожить его, – это чистый огонь. Он не убивает самого вампира, но делает негодным тело, которым черная сущность очень дорожит. Именно поэтому халан-морнахи ненавидят драконов – их магия Огня и Золота глубоко им враждебна. Отличить вампира от обычного человека невозможно; такая нежить ничем не отличается от живых, может есть ту же пищу и даже вступать с людьми в любовные отношения. Чтобы избежать подозрений, халан-морнах симулирует тяжелую болезнь, человеческие пороки, вроде пьянства, и даже собственный уход из жизни. Вообще-то, некоторые находят в таком существовании особые удовольствия.
– Дьявол! Какие же могут быть удовольствия у живого мертвеца?
– Вечная жизнь, вечное здоровье, невероятная сила, власть над людьми – тебе мало? Если бы я хотел твоей жизни, ты бы уже пятнадцать раз умер. Такое могущество кружит голову. – Ди Брай вздохнул. – Это и сделало мою любимую чудовищем.
– Ты же говорил, что она всего лишь мстила за то, что с ней сделали?
– Верно. Но Арания совершила то, что не удавалось никому: она преодолела границу между мирами. Это означало, что на смену старому пришел новый миропорядок, тот, в котором магия Луны и Крови, магия халан-морнахов, нарушила сложившееся равновесие сил. В то время когда Арания со своей свитой из упырей и вордланов свирепствовала в северных землях, такое нарушение не могло сломать этого равновесия. Правда, сиды, испуганные решимостью и жестокостью Арании, со страху начали ее почитать как божество ночных кошмаров и колдовства и даже строили в ее честь кромлехи, но это не помешало им в конце концов в союзе с людьми одолеть Аранию. Ее заключили в Пустоту навечно.
– Ферран, прости меня, но я никак не услежу за твоими мыслями. Ты сказал, что у тебя есть шанс избавиться от твоего проклятия. А теперь ты говоришь, что твоя… возлюбленная заключена в какую-то Пустоту. Клянусь духами ночи, я совершенно не понимаю, в чем дело! И в чем моя роль?
– Уэр, я виноват перед тобой. Мой выбор втягивает тебя в очень опасное дело, а отказаться ты не можешь.
– Вот как? И почему же?
– Потому что твой отказ погубит всех – и меня, и тебя, и Лаэду, и весь этот мир.
– Опять темнишь, старче? Почему это мой отказ…
– Арания освободилась из заточения, – перебил его ди Брай. – Черная Принцесса Вирхейна на свободе, и тот, кто ее освободил, даже не подозревает, что он натворил. Я догадываюсь, почему такое могло случиться, – за минувшие века я прочел немало книг по магии и тавматургии. Скорее всего, этот несчастный задумал подчинить себе Аранию ради каких го своих целей. Я даже боюсь думать о том. к чему это безумие может привести.
– Похоже, ты сам недолюбливаешь свою бывшую милашку.
– Глупец! – Ди Брай сверкнул клыками в злобной гримасе. – Моей любимой больше нет. Есть могущественный демон, свирепая и жестокая тварь, которая готовится исполнить самые жуткие пророчества, записанные в магических книгах. Я пришел в Гесперополис еще и потому, что узнал, что Арания находится именно здесь.
– Где? – Ди Марона бросило в жар от слов старика. – В городе?
– Да. Как ты думаешь, почему ваш император получил способность воскрешать мертвых? С чего это он вдруг обрел божественный дар? Несчастный обманут – рядом с ним находится принцесса халан-морнахов, которая пока что сделала этого коронованного осла своим орудием, а очень скоро покончит с ним и будет править сама. Если это случится, не спасется никто. Вот почему ты не можешь отказаться. Если ты откажешься, то умрешь этой ночью, если согласишься – проживешь еще какое-то время.
– Это похоже на монолог Баррикано из моей недописанной моралите «Император Хейлер и семь языческих царей»: «Зачем мне мой меч, если с ним или без него я повисну завтра на крепостной стене вниз головой?» – вздохнул ди Марон. – Ты меня почти убедил, приятель. Конечно, я не буду с тобой спорить, потому что ты можешь потерять терпение и разорвать меня прямо здесь, но позволь спросить – как я помогу тебе, если я нахожусь в лагере для каторжников, где меня стережет охрана из крепких парней и свирепых псов с клыками не хуже твоих? Да меня изрешетят из арбалетов, стоит мне подойти к периметру! Или же со мной случится то, что сегодня произошло с этими двумя бедолагами, что попытались бежать. Боюсь, что с переломанной шеей или с арбалетным бельтом между ребрами я плохо справлюсь с той работой, которую ты мне поручаешь.
– Не бойся. Сегодня ночью ты станешь свободным.
– Вот как? Ты, что ли, выпишешь мне вольную?
– Не я. Арания.
– Сила Единого! Я совершенно запутался. Объяснишь, в чем дело?
– Пришла ночь, о которой говорит Книга Заммека. Ночь третьего лунного затмения. Видишь луну? Скоро ее скроет тень, и тогда мало кто спасется. Ты не знаешь, а я знаю. Вторые врата уже открыты, и скоро ад придет сюда!
– К вордланам тебя, дед! У меня зад покрылся гусиной кожей от твоих слов! Последние полчаса ты только и делаешь, что стращаешь меня разными ужасами.
– Я не пугаю. Тебе ничего не грозит, только поклянись мне, что выполнишь все, о чем я тебя попрошу.
– Хорошо. Клянусь!
– Я не слышу искренности в твоих словах.
– Клянусь своей душой! Чем еще тебе поклясться?
– Хорошо. Сейчас я пойду обратно в барак. Ты останешься здесь. Следи за луной. Как только на нее начнет наползать красноватая тень, немедленно беги в ту сторону, – и ди Брай показал рукой направление влево от горевшего в ночи одинокого огонька. – Там ты увидишь низкое одноэтажное здание из серого камня под двускатной крышей. Это кухня. Ты заберешься туда, найдешь кладовую для припасов и спрячешься в ней.
– Почему именно туда, Ферран?
– Потому что запах свежего мяса отобьет твой запах. Они не найдут тебя.
– Кто это «они»?
– Дети Ночи. Лериты.
– Какие еще, к вордланам, лериты? Что еще за новые ужасы?
– Я не шучу, Уэр. Твоя жизнь зависит от того, насколько точно ты исполнишь мои наказы. Слушай дальше; когда все стихнет, ты покинешь кухню и быстро побежишь к южным воротам. Охраны можешь не опасаться, ей будет не до тебя. Когда окажешься по ту сторону стены, сразу беги из города. Арания будет тебя искать, она чувствует, что я здесь. Между нами есть особая связь, которой я не в состоянии скрыть.